Договорняк
Шрифт:
Дорога от стадиона до клубной базы заняла пятнадцать минут. Максимович был предельно вежлив со мной, крепко пожал мне руку, предложил сесть в мягкое кресло и попросил свою секретаршу принести нам свежего чая. Его голос был тёпел, а взгляд чист. Невольно я устыдился своих подозрений. Я осмотрелся, в уже знакомом мне кабинете ничего не изменилось.
– Как ваше здоровье?
Меня непроизвольно перекосило. Это дань вежливости или наличие информации? О какой травме ему известно? Полученной мною сегодня или о полученных ранее?
Я немного растерялся и лихорадочно соображал как ответить. Максимович не стал ждать моего ответа.
–
От кого он узнал? От Мирославы? Вряд ли. Я просил её никому не рассказывать об этом инциденте. Тогда от кого? Но если он уже знает, глупо отрицать.
– Да.
– Предполагаете, кто это сделал?
– Нет.
Вошла секретарша с подносом, и Максимович прервал беседу. Он ждал, когда его помощница расставит чашечки с чаем и откроет коробку с конфетами, а я думал о том, что её уже, наверное, давно ждут дома. После того, как дверь за нею закрылась, хозяин кабинета сделал мне приглашающий жест к чаепитию, а сам задал следующий вопрос:
– Это были профессионалы?
– Да.
– Я чувствую, вы так и будете отвечать мне односложно, пока я не раскрою секрет, откуда мне стало известно об этом. Вы стали уже достаточно популярны в нашем городе, а с врачом "скорой помощи" я давно знаком. Не всегда же я был олигархом. В прошлом мы не раз пересекались. Жизнь не предсказуема.
Это многое объясняло.
– Это были спортсмены. Скорее всего, бывшие, но свою спортивную форму, к моему несчастью, они поддерживали.
– Это было нападение на вас или Мирославу?
Я уже думал над этим и пришёл к выводу, что это было нападение на меня.
– Мне показалось, что это было нападение на меня.
– Что дало основание так думать?
– Они провоцировали меня на конфликт. У них была реальная возможность причинить вред Мирославе, но они ею не воспользовались.
– Хорошо, если это так.
Понятное дело Максимович заботился о своей дочери, но он вовремя осознал двусмысленность сказанной им фразы.
– Извините, это нехорошо, что вы пострадали, - мой собеседник вежливо поправился, - но если получается, что напали на вас, я надеюсь, вы разыщете этих людей.
Намёк на моё прошлое был очевиден. Только мои размышления привели меня к выводу, что мне это не нужно. Кажется, Максимович думал иначе.
– Это не входит в мои планы, - вежливо ответил я.
– Но почему?
– он искренне недоумевал.
– Вас обработали, как боксёрскую грушу и, боюсь, вы нескоро забудете об этом инциденте.
Я вздохнул и всех телом почувствовал правоту последней фразы Максимовича. Но у этой "медали" была и вторая сторона.
– Видите ли, - осторожно начал я, - я уверен, практически на сто процентов, что я сломал одному из них ногу. И поскольку пострадала коленная чашечка, передвигаться он начнёт, в лучшем случае, через три месяца.
Немного подумав, я продолжил:
– С одной стороны я удовлетворён, а с другой - у меня могут возникнуть проблемы.
Я не знал, стоит ли посвящать в детали моего собеседника. Но он в любой момент мог проконсультироваться со своими юристами. Уж лучше мне сделать это самому, с глазу на глаз.
– Я, конечно, буду утверждать, что находился в состоянии необходимой обороны, и у меня есть хороший свидетель, но ... меня могут обвинить в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью. Ведь по факту у меня лишь побои, а у моего противника сломана нога в коленной чашечке. В нашей стране неблагоприятная судебная практика. При всей очевидности ситуации меня легко обвинить в превышении необходимой обороны и затаскать по судам.
Я взглянул прямо в глаза Максимовичу и, встретив в них понимание, добавил:
– Я предполагаю, что пока нападавшие анонимны, они сами не будут выдвигать против меня никаких обвинений.
Мой собеседник задумался. Было очевидно, что он согласился с моими доводами, но что-то его не устраивало.
– Но ведь они могут пожелать отомстить вам. Как минимум, один из них.
Эта мысль приходила мне в голову, но я отмахнулся от неё, как от назойливой мухи. Высказанная вслух, угроза приобрела более реальные очертания. Я почувствовал, как подсознательно напряглись мышцы моего лица.
– Я вижу, вы способны оценить и мой контраргумент. По-моему мнению необходимо обязательно узнать причину их агрессии. Поэтому я предлагаю вам, частным образом, мне известно, что у вас есть определенный опыт, найти их. Когда мы будем обладать достаточной информацией, тогда и решим их судьбу. Но в любом случае врага надо знать в лицо.
Справедливость последнего утверждения я познал давно, очень давно.
– Не беспокойтесь, возможные расходы я оплачу. Только сделайте это, не привлекая к себе внимания.
Расценив моё молчание, как знак согласия, Максимович встал, и я понял, что наша беседа закончилась. Мой чай остался недопитым.
* * *
Я вновь тренировался индивидуально. В предсезонный период, включавший три учебно-тренировочных сбора игроки команды методично и комплексно, под руководством Серебровского, повышали уровень функциональной подготовки: наматывали километраж, тягали штанги, укрепляли и наращивали необходимые мышцы, работали над общей и специальной выносливостью. Как-никак, предсезонная подготовка закладывала фундамент не на несколько первых матчей чемпионата, и даже не на первый его круг, а на весь соревновательный период. Межсезонье для футболистов - горячая пора, оно "кормило" весь оставшийся год. Ничего этого я не делал. Мне это не требовалось. Я просто бегал по утрам, считая необходимым повысить собственную выносливость. И моя работа не пропала даром. Когда команда сдавала тест Купера - бег в течение 12 минут, я показал хороший для своего возраста результат. Но я понимал, что в отличие от всех остальных футболистов, заложивших крепкий фундамент на весь сезон, мой футбольный тонус плохо предсказуем. Да и вероятность получения травмы или повреждений, связанных с растяжениями и надрывами мышц, связок была у меня существенно выше.
В команде использовались различные разработки для точного определения уровня готовности, в том числе и новые при аэробной и анаэробной нагрузке. Ещё недавно об их наличии я даже не подозревал. Сейчас же знал, что аэробная нагрузка - это та, что идёт при нормальном дыхании, а анаэробная - та, что требует дополнительного кислородного обеспечения. Игрокам замеряли уровень молочной кислоты, которая при различных, но интенсивных физических нагрузках образуется в мышцах и тормозит их сокращательную способность, вызывая утомление. Определялся и максимум нагрузки, который мог позволить себе организм. В последующем тренировки проводились с учётом полученных результатов диагностики. В итоге каждый игрок знал, в каком направлении ему необходимо работать. Я же находился в свободном плавании и не знал, как отреагирует мой организм на выпавшие на его долю нагрузки.