Доказывание истины в уголовном процессе: Монография
Шрифт:
Всякая аргументация имеет логику, определяемую схемой коммуникативных отношений, в которой она происходит. Отсюда специфическая организация сюжета, которая, конечно, опирается на факты, однако в целом строится исходя из иных соображений, а именно из соображений достижения определенной цели. В другом контексте и при других обстоятельствах тот же факт может быть аргументом с большей убеждающей силой, но это будет совершенно иной сюжет, ориентированный на иные цели и связанный с иной ценностно-смысловой структурой [1069] .
1069
См.: Доказательство и понимание / М.В. Попович, С.Б. Крымский, А.Т. Ишмуратова и др. — С. 123.
Какие еще факторы (кроме «упрямости» самих фактов) определяют эффективность аргументации и соответственно
Основные приемы судебной аргументации были известны уже в древности. Еще античной риторикой были разработаны в виде фигур мысли следующие стратегии аргументации:
1. Уничтожение позиции противника.
2. Уничтожение смысла предмета речи.
3. Уничтожение отношения к предмету речи.
4. Поддержание контакта с аудиторией. В сущности средства судебной аргументации сводятся к реализации указанных фигур мысли.
По мнению А.С. Александрова [1070] , основные стратегии могут быть выведены из указанных четырех основных фигур:
1. Дискредитация надежности свидетелей обвинения. Разрушение идеологической, нравственной основ позиции противной стороны. Принижение актуальности, значимости его речи и аргументов.
1070
См.: Александров А.С. Введение в судебную лингвистику. — С. 204–205.
2. Оспаривание правовых основ позиции противника. Это включает в себя предложение иной юридической квалификации; другую интерпретацию закона, подлежащего применению; указание на наличие противоречий в утверждениях другой стороны,
3. Оспаривание допустимости доказательств, представленных другой стороной [1071] .
4. Поиски сочувствия у аудитории к «своей» позиции, к личности тех, кто выступает в качестве стороны. Обращение к эмоциям и чувствам присяжных [1072] .
1071
Прилагаются усилия на то, чтобы вызвать у суда обоснованные сомнения относительно законности источников, субъектов и способов ее получения, фиксации, хранения и последующего представления. Исключение на этом основании из судебного разбирательства доказательств ведет к разрушению «цела» стороны в целом.
1072
В качестве основного приема приводится тот, когда защитник персонифицирует своих собственных клиентов и деперсонализирует своих оппонентов. Персонализация призвана вызывать симпатию и сожаление со стороны присяжных и судей через придание «человеческого» образа их клиенту.
Это, скажем так, нетрадиционный взгляд на стратегические проблемы доказывания-аргументации в суде. Мы вынуждены обратиться, таким образом, к кругу вопросов, связанных с психологией, прагматикой речи, то есть всем тем, что в старину составляли предмет риторики. Вопросам стратегии ведения дела, доказывания и прочим «стратегическим вопросам» посвящена обширная современная литература (в основном криминалистическая), обзор которой сделан в работе А.Л. Зашляпина [1073] .
1073
См.: Зашляпин Л.А. Основные компоненты теории адвокатского мастерства в уголовном судопроизводстве. — С. 442–465.
Стратегия, по мнению современных российских ученых, воплощается в определении главных целей деятельности при ведении дела в уголовном судопроизводстве, линии осуществления деятельности (воплощение цели в результат), обусловливающей тактические задачи ведения дела [1074] .
В принципе видение стратегии, тактики применительно к доказательственной деятельности примерно такое же у специалистов и других отраслей знания. В теории аргументации об этом говорится так: «Техника, метод и тактика, вообще говоря, существенно различаются. Техника обеспечивает аргументированность. Тактикой называется «искусство выдвигать» аргументы. Техника — логическое применение аргументов, тактика — психологическое. Выбирая метод, я спрашиваю себя: какие вообще имеются возможности для аргументирования? Избирая тактику, я выясняю, какие из методов пригодны в данном конкретном случае?» [1075] .
1074
См.:
1075
Леммерман X. Уроки риторики. — С. 285.
О стратегии можно сказать еще и следующее: она может включать в себя систему контрмер, предпринимаемых в отношении процессуального противника. При этом аргументирующий субъект должен исходить из того, что противник может использовать разные речевые техники, предназначенные для воздействия на разум и на чувства судей. В том числе относящиеся к набору средств «нечестной игры», входящих в ассортимент софистики и эристики. Стратегия должна учитывать этот момент и выстраиваться таким образом, чтобы достижению истины по делу не помешали никакие препятствия искусственного характера.
Стратегию аргументации (доказывания) также можно охарактеризовать как генеральную программу деятельности стороны по уголовному делу, включающую как досудебное производство, так и рассмотрение (пересмотр) уголовного дела в судебных стадиях. Стратегия аргументации может включать и рациональный, и нравственный, и прагматический аспекты, то есть она может быть детерминирована позицией стороны в деле и направлена как на достижение истины, так и защиту своего интереса, признаваемого законом, доминирование в споре. Стратегией доказывания обвинения можно считать доказывание обвинителем оснований и предмета уголовного иска. Стратегия доказывания не может входить в разрез с идеологией законодательства. Стратегии определяют замысел юриста на достижение его главной цели в судебном состязании путем использования находящихся в его распоряжении пригодных средств. В конечном счете стратегия должна быть направлена на эффективное выполнение процессуальной функции, что бывает сопряжено с получением достоверного знания об обстоятельствах дела и принятием на этой основе судом правильного решения.
Рациональное аргументирование — основа. К уже сказанному по ее поводу добавим еще следующее. Главным методом является метод демонстрации логической связи тезиса и аргумента. Формы демонстрации заключены в способах дедукции, индукции и аналогии. Такие методы, как выбор аргументов, отказ от использования определенной техники, попытки представить аргументы различными способами, композиции доводов уже рассматривались нами. Укажем, что в качестве способов аргументации используют еще аналогию. Аналогия является эффективным способом сделать доказательство понятным для судебной аудитории, малоискушенной в проблемах логики спора. Но важно помнить, что рассуждение по аналогии генерирует новое знание, о достоверности которого можно говорить лишь с определенной долей вероятности [1076] . Можно повысить вероятность суждения по аналогии и, следовательно, сделать его убедительней. В этом помогают различные приемы, описанные в теории. Еще один метод актуализации аргументации — дилемма, Суть этого приема заключается в том, чтобы поставить перед оппонентом вопрос ребром — с тем, чтобы добиться ясности, или для того, чтобы убедить судей и публику в какой-то мысли. К дилемме можно прибегать в том случае, если в речи оппонента имеются противоречивые высказывания, логические неувязки. Этот полемический прием может быть и строго логическим, и манипулятивным. С его помощью можно навязывать судебной аудитории определенное мнение.
1076
Однако указание на вероятность делаемого вывода с помощью слов «вероятно», «по-видимому» и прочих дается в полемике не всегда, на что надо обращать внимание суда, если подобное исходит от противной стороны.
Метод извлечения выводов — это движение от частных выводов к общим, с рядом вопросов уточняющего характера. Метод сориентирован на вовлечение судьи в цепь своих рассуждений и выводов. Метод «за и против» обосновывается аргументами и доказательствами, больше достоинств, чем недостатков, выгод или убытков и т. д. Синтез двух методов — опровержения и отстаивания собственной правовой позиции заключается в том, что высказанные доводы, в обрамлении подтверждающих их доказательств, опровергаются процессуальным противником. Как отмечает Р. Гаррис, «очередь за вашей аргументацией и доводы ваши сохранят интерес новизны…», и противник становится лишен возможности обратить ваше соображение против вас, подогнать свою аргументацию [1077] .
1077
См.: Гаррис Р. Школа адвокатуры. — С. 27.