Докритум

Бриньон Луи

– Я уволен? Возможно, мне и сан следует сложить? – в голосе Тровато чувствовалось полнейшее равнодушие.

– Нет, Джованни. Ты с сегодняшнего дня…на отдыхе. Я хочу, чтобы следующие две недели ты провёл в Брешиа. Возвращайся домой. Ещё раз всё хорошо обдумай. Я буду уповать на Господа и твоё благоразумие. Не позволяй безумию уничтожать те прекрасные ростки жизни, которые в тебе есть. Мы все в тебе нуждаемся, Джованни! Да благословит Господь твои мысли и поступки! – Басо перекрестил его и вышел.

Тровато ни с кем не попрощался перед уходом. Да и зачем? Всего лишь две недели…они мало что могли изменить.

На

выходе из здания ему попался на глаза его друг Григорио. Он тоже носил сутану священника, и тоже преподавал в университете Богословие.

– Присмотри за моей квартирой, – попросил его Тровато передавая ему ключи. – Хотя бы раз в два дня надо поливать цветы на балконе.

– А ты куда? – спросил в ответ Григорио. – Опять кошки?

Тровато кивнул.

– В Милане большой конкурс состоится. Их там несколько сотен будет самых разных пород. Хочу на них посмотреть. Ладно, Григорио… мне надо успеть приготовиться к отъезду.

– А ключи? – закричал ему вслед Григорио.

– У меня есть запасные! – раздался ответ.

Глава 5

Шарлот. США. Понедельник 19 августа

Люди возвращались из отпусков и мест отдыха, оттого аэропорт Дуглас выглядел переполненным. Повсюду сумки, рюкзаки, тележки и чемоданы на колёсиках.

Прекрасная погода. Яркое солнце и ни одного облачка на небе. Особенно сильно это ощущалось на…эскалаторе. Он медленно бежал, вдоль огромных панорамных окон, за которыми лётное поле лежало как на ладони. Десятки самолётов, и кропотливая работа персонала по подготовке к полётам.

Слева от эскалатора тянулось лётное поле, а справа длинный зал с местами ожидания, магазинами и фаствудами. Он был практически заполнен и от него исходил постоянный гул, состоящий из разноязычной речи, звука шагов, где преобладал стук каблучков, и всякого рода шарканья, создаваемого колёсиками тележек и чемоданов.

Семья из четырёх человек в традиционных национальных одеждах ожидала своей очереди у стойки «В-4», где шла регистрация на рейс «AР827» по маршруту: Шарлот – Буффало.

Одежда мужчины состояла из бордового тюрбана, длинной белой рубашки, шаровар и сандалий, одетых на босу ногу. Женщина, судя по всему его супруга, носила зелёное сари с золотистой отделкой. Густые черные волосы были гладко зачёсаны, собраны в пучок и закреплены золотистыми булавками на затылке. Между женщиной и мужчиной щебетали две прелестные девочки-близняшки лет пяти. Малышки были одеты в очаровательные крошечные сари и обуты в блестящие золотистые сандалии. К тому же сестрички обладали длинными волосами, украшенными пышными белыми бантами. Неудивительно, что многие пассажиры не могли сдержать трогательных улыбок при взгляде на юных индианок.

Родители видели внимание к своим детям, и потому тоже часто улыбались.

Спустя пару минут, они сдали багаж и прошли регистрацию. Стюардесса протянула им паспорта со словами: «Мистер Агарвал! Миссис Агарвал! Добро пожаловать на борт нашего самолёта. American Airlines благодарит вас за выбор и желает приятного полёта!

Далее последовал переход в следующий зал, откуда семья Агарвал вместе с другими пассажирами отправились на борт «Боинга 737».

Кресла в салоне располагались в два ряда по три сиденья. Отец семейства посадил жену с дочерями вместе, а сам занял

место в конце салона. Спустя двадцать минут ровно в «11–35» утра, самолёт взмыл в воздух, держа направление на Буффало, в аэропорт Ниагара.

«13–40». В управление ФБР по городу Буффало раздаётся звонок. Звонят из аэропорта Ниагара. У них возникла чрезвычайная ситуация. Требуется немедленное вмешательство ФБР.

Глава отдела, специальный агент Макача, немедленно поднимает все силы. Чёрные внедорожники с символикой ФБР и автобус со спецназом выдвигаются в аэропорт.

Колонна автомобилей беспрепятственно въезжает на территорию аэропорта и едет к дальнему ангару. Перед закрытыми воротами ангара стоит «Боинг-737». В каждом иллюминаторе машут руками и что-то кричат. Что кричат, не слышно. Видны лишь перепуганные лица.

Вокруг самолёта оцепление из полиции. Стоит карета скорой помощи. Как только кортеж останавливается, спецназ ФБР рассредоточивается вокруг самолёта. Агент Макача в сопровождении ещё двух агентов, Бейла и Янга, быстро идёт к полицейским. Со стороны полиции им тут же выдвигаются навстречу двое. Один из них представляется как капитан Сандерс.

– Кто-то покидал самолёт? – отрывисто спросил у него агент Макача.

– Нет! – ответил Сандерс. – Но долго мы пассажиров держать не сможем. Они перепуганы до смерти и рвутся вон из салона. Там у одной женщины страшная истерика. Никак не могли успокоить. Пришлось впустить врачей. Но больше никто не входил и не выходил. Это точно.

– Выведите одну из стюардесс, которые работали в салоне! – приказал Макача, обращаясь к Бейлу. – Выбирайте с нервами покрепче, чтобы могла внятно отвечать на вопросы. Но больше пока никого не выпускайте.

Бейл в сопровождение четырёх сотрудников спецназа поднялся по трапу. Как только дверца открылась, оттуда вырвались яростные крики. Люди требовали, чтобы их выпустили. Но спецназ умело сдерживал натиск. Как только появилась стюардесса, они закрыли дверь. Двое из спецназа остались стоят на площадке трапа, остальные вместе с Бейлом и стюардессой спустились. Агент Макача направился к ним. И те, и другие зашли под фюзеляж, чтобы пассажиры их не видели, и лишний раз не волновались.

– Агент Макача. ФБР. Рядом со мной агент Бейл. Вы можете говорить? – агент Макача не зря задал этот вопрос. Стюардесса дрожала так, что у неё зубы стучали.

Она кивнула.

– Как вас зовут?

– Шерон!

– Давно работает стюардессой?

– Двенадцать лет!

– Прекрасно. Значит опыт у вас есть. Теперь Шерон, постарайся рассказать обо всём очень подробно. Шаг за шагом.

Стюардесса несколько раз подряд кивнула, прижала правую руку к груди пытаясь себя как-то успокоить. Дрожь никак не проходила. Да и страх на лице был слишком очевиден.

– Это началось минут за пятнадцать до прилёта в Буффало, – заговорила она дрожащим голосом. – Мы уже шли на посадку. Я услышала крики. Кричала женщина. Очень сильно кричала. Мы с Милой, второй стюардессой… сидели в конце салона…пристёгнутые. А там женщина, индианка кричит так, будто её убивают. Ну мы побежали к ней. Сначала мы ничего не поняли, а потом расслышали как она кричит: Мои дети! – стюардесса судорожно вздохнула. Некоторое время грудь бурно вздымалась. Ей не мешали и не торопили, давая успокоиться.