Доктор-хулиган

Бут Эйнсли

Он берет меня пальцем за подбородок и приподнимает его, пока наши взгляды не встречаются.

— Вайолет, я бы с удовольствием провел с тобой Рождество.

Взяв меня за руку, он встает и поднимает меня со стула.

— Пойдем, я кое-что тебе покажу.

Мы поднимаемся по лестнице в пустую спальню в конце коридора, полную коробок. Только, когда мы подходим к двери, коробок за ней нет, комната пуста, за исключением самого большого в мире плюшевого мишки, восседающего в углу.

Понятия не имею, к чему он

здесь и как реагировать, поэтому просто улыбаюсь и жду.

— Я не хотел украшать и обставлять без тебя, и когда увидел медведя, понял, что он идеален.

— Он… огромный. — Что происходит? Гигантская мягкая игрушка — это широкий жест, но мы по-прежнему находимся на этапе «проводим ли мы праздники вместе».

— Я назвал его Бобом, но можно обсудить.

Я смеюсь, несмотря на растерянность.

— Боб?

— Медведь Боб.

— Мило. — Мой голос слегка дрожит. Полагаю, я разваливаюсь на части от стресса из-за незнания того, на каком этапе наши отношения, и потому что медведь милый, и он слишком милый для Макса.

Макс серьезно смотрит на меня.

— Я хочу, чтобы вам с ребенком было здесь удобно.

Ох. Конечно. Желудок падает вниз от разочарования, хотя я ведь знала, но ожидания — забавная вещь, должна признать, в глубине души я надеялась на немного больше обязательств, чем просто обставленная комната, где мы с малышом могли бы переночевать. Я быстро прогоняю разочарование. Я получила Рождество и ночевки, а это больше, чем час назад.

— Хорошо.

Он берет меня за руку.

— Вот так просто?

Я пожимаю плечами.

— Конечно.

— Не слишком быстро просить тебя остаться здесь?

— Я уже оставалась здесь по выходным.

Он кивает.

— Точно.

— Итак… ужин? — Я широко улыбаюсь.

Он притягивает меня ближе.

— Через минуту. — Его губы касаются моих, сначала мягко, затем немного настойчивее. — Я покажу тебе, — шепчет он. — Я выясню, как быть тем парнем, который тебе нужен.

Глава 44

МАКС

Впервые за тридцать пять лет я просыпаюсь рождественским утром, переполненный тем, что подозрительно похоже на хорошее настроение. Вайолет все еще спит рядом, ее тело теплое и мягкое. Мне следовало бы встать с постели и приготовить ей завтрак, но убежать от себя оказалось непросто.

Это уже третье утро подряд, когда я просыпаюсь с членом, прижатым к ее заднице. Третье утро подряд собираюсь откатиться от этого восхитительного искушения и заняться какими-нибудь домашними делами, потому что, кто, черт возьми, знает, как обстоят дела у нас в плане секса. В эмоциональном плане, полагаю, у нас все хорошо. Я надеюсь. Но в сексуальном… она мать моего ребенка. Не думаю, что ей бы хотелось, чтобы я отшлепал ее по заднице.

На данный момент я

бы принял любой ванильный секс, который может быть предложен, — вот только, нет даже такого.

Член дергается при мысли о том, чтобы погрузиться внутрь нее, и она ерзает рядом со мной.

— М-м-м. Макс…

Ох, господи, мать твою, всемогущий. Моя сила воли не настолько сильна. Не тогда, когда я больше недели не слышал от нее этого звука. Мы медленно возвращаемся к хорошим отношениям, но какие-то моменты пока не совсем получаются. Я обнимаю ее за талию и прижимаюсь губами к шее.

— Доброе утро.

— Счастливого Рождества, — шепчет она. Ее глаза все еще закрыты. Не уверен, проснулась ли она. Вайолет снова трется об меня задом, и в животе все переворачивается. Бедра в самом деле дрожат от усилий, которое требуется, чтобы не прижаться к ней.

— Хочешь кофе?

Она издает легкий стон, размышляя, затем качает головой.

— Я хочу тебя.

Меня пронизывает жар.

— Уверена?

Она берет мою руку и скользит ею вниз по животу, между ног. Она такая мокрая, и я схожу с ума.

— Я скучал по тебе, — рычу я, поглаживая ее складки, нащупывая клитор и обводя кончиками пальцев. Она такая отзывчивая, в ответ на мои прикосновения ее бедра двигаются.

— По мне? — шепчет она. — Или по своему котенку?

Это лишний раз доказывает, что я ничего не понимаю. Щипаю клитор, заставляя ее охнуть, затем закидываю ее бедро на свое и шлепаю по нежной плоти между ног.

— Ты этого хочешь? Хочешь начать Рождество с небольшого праздничного кинка, да?

— Да, пожалуйста. — Она стонет и извивается в моих руках, когда мой член оказывается у нее между ног. — О, Макс. Да.

Первое прикосновение головки члена к ее влажной киске вызывает в мозгу короткое замыкание. Он хочет войти. Я хочу войти. Только кончик, всего на секунду.

Черт возьми, вот как мы оказались в этой ситуации, не так ли? Смеясь про себя, обхватываю эрекцию и проталкиваю головку сквозь складки.

— Что? — спрашивает она, слово обрывается, когда я начинаю толкаться в нее.

— Не обращай внимания, котенок, — рычу я. — Просто знай, это именно то место, где я хочу быть, — я покачиваю бедрами, трахая ее неглубокими, дразнящими, легкими движениями, которые кажутся мне раем.

Но Вайолет хочет большего, и, несмотря на ее первоначальную покорную мольбу о том, чтобы ее взяли, сегодня утром она ужасно командует.

— Сильнее, — протестует она, покачивая бедрами.

И когда не получает немедленного, более глубокого контакта, которого хочет, моя маленькая шалунья отодвигается от меня — и встает на четвереньки.

— Пожалуйста, Макс, — шепчет она, отбрасывая длинные темные волосы через плечо и прижимаясь щекой к матрасу. Она виляет задницей в воздухе, и я могу просто умереть и попасть в рай.