Долг
Шрифт:
Моя рука скользит к ее груди, я грубо сжимаю ее. Она тихо вскрикивает, когда я наклоняюсь, беря ее сосок в рот и сжимая зубами.
Я в огне. А ее стоны лишь подливают масла в огонь.
Оставляю быстрые небольшие укусы на ее груди, двигаясь вверх к ключице, где оставляю метки и на ней, прежде чем перейти к шее.
Она снова ахает от боли, пока я посасываю ее шею и кусаю, прокладывая дорожку к ее уху, клеймя ее кожу, но вскоре ее стоны наполняются теплом и желанием.
Толкаю ее обратно на кровать, упираясь коленом между ее ног. Она кричит, потому
Я хочу наблюдать за тем, как мы сгорим вместе.
Я взбираюсь на нее, прижимая ее руки, мой твердый член пульсирует. Я толкаюсь в нее - горячую, открытую - одним выпадом. Ее имя срывается с моих губ, когда я дрожу от толчка, теряясь в ощущениях, а затем хватаю ее за бедра, пальцами сжимая их так сильно, что оставляю синяки, и начинаю насаживать ее на себя, одновременно дико толкаясь.
Я никогда не чувствовал ее так, как сейчас, такую реальную, узкую и влажную, ощущение почти заставляет меня слететь с катушек. Из-за него я хочу большего, больше этих ощущений, которые пульсируют через мой член, к моим шарам и позвоночнику. Я голоден, и каждый толчок затягивает меня все глубже и глубже, пока у меня не остается сил на то, чтобы остановиться.
Черт.
Бл*дь.
Охренеть.
Я ускоряюсь, подпитываемый похотью, желание такое дикое, что я даже не контролирую ситуацию. Это инстинкт, и он несется по моим венам как горячий, жидкий восторг.
Я трахаю ее так грубо, что пот льется с моего лба и стекает на нее, заставляя ее грудь блестеть. Кровать двигается в таком же устойчивом, безумном темпе, пока картины на стене не падают, едва не задевая нас, когда отскакивают на пол и разбиваются.
Теперь это словно долбанная война, та, которую я могу выиграть. Она пытается поднять бедра, придвинуться ко мне, но я беспощаден, пока продолжаю грубо врываться в нее. Я трахаю ее со всей силой и силой всех моих демонов.
Простыни скользят с кровати, а я сжимаю рукой ее запястья и держу их над ее головой, прижимая ее к кровати, чтобы мы не упали, продолжаясь толкаться в нее, хрипло бормоча что-то на ухо. Мои руки дрожат, шея напряжена, но напряжение внутри меня не ослабевает.
Джессика выпускает стон, который подстёгивает меня, и я чувствую, что мои шары напрягаются. Я скоро кончу.
Задыхаясь, я продолжаю вколачиваться в нее, отклоняясь назад, чтобы посмотреть, как подпрыгивает ее грудь, ее глаза закрываются, влажный, красный рот открывается, когда она кричит, сильно кончая. Я трахаю ее, пока у меня не остается сил.
Моя кожа натянута и горит, напряжение скручивается по моему позвоночнику. Мне хватает здравого смысла и силы воли, чтобы схватить член и в последнюю минуту вытащить его. Рукой провожу по нему вверх-вниз, мой ствол горячий и скользкий от влаги внутри нее. Хлюпающий звук, появляющийся от моих движений, откровенный, почти пошлый.
Я кончаю, открывая рот и не произнося ни звука, мышцы ног дрожат, пока я быстро изливаюсь. Сперма попадает на ее живот, грудь, шею. Я пытаюсь насладиться видом того, как она вся мокрая от меня, но едва ли могу дышать, едва могу двигаться и почти не могу думать.
Я без сил.
Пересыщен.
Чертовски выдохся.
И на этот раз, ощущаю покой.
Она стонет, ее голос ленивый после оргазма. Я быстро встаю с кровати, осторожно обходя разбитое стекло на полу от упавших картин, и беру полотенце из ванной.
Аккуратно вытираю сперму с ее груди, мое дыхание медленно успокаивается, пот на теле охлаждается. Комната пахнет сексом, и я делаю глубокий вдох.
— Ты в порядке? — шепчу ей.
Она смотрит на меня с нежностью, удовлетворением и беспокойством в глазах.
— А ты в порядке?
Кажется, грубый трах не может стереть то, что она наблюдала раньше.
Киваю.
— Угу, — хрипло отвечаю я. Прочищаю горло. — Я в порядке.
Я люблю тебя. Лишь при этой мысли мое сердце ощущается невесомым.
Я люблю тебя, и это не нормально.
— Хорошо, — говорит она и оглядывается. — Дерьмо. Похоже, мы разгромили номер.
— Мы заплатим за это, — говорю я, целуя ее в лоб, пробуя ее сладкий пот. — Все будет хорошо.
Но когда я забираюсь в кровать, оборачивая руку вокруг неё, мои демоны все еще со мной.
Это сработает?
Теперь мне вообще трудно понять, как из этого может что-то получиться.
Глава 15
Джессика
Кейр скрывает от меня что-то важное.
Я знала это с самого начала. И решила, что могу жить в неведении, что он может и дальше хранить свои секреты. Кто я такая, чтобы утверждать обратное? Я так долго хранила в секрете правду о своем ребенке, что это был практически секрет для самой меня.
Но после вчерашней ночи... я больше не хочу жить в темноте. Дело не в ночных кошмарах, которые преследуют его, или что он кричит на кого-то воображаемого и бьет стены. Я не боюсь за себя, потому что, если его злость влечет за собой горячий, животный секс, я не собираюсь жаловаться.
Я боюсь, что он не доверяет мне достаточно, чтобы впустить в свою душу. Что, если я не смогу войти, не смогу стать частью его сердца.
Мне нужно его сердце. Его прекрасное, гигантское сердце. Я хочу его для себя, желаю удержать его, поклоняться ему и любить его со всей имеющейся у меня силой. Кейр - большая загадка, такой сложный человек, и я уважаю это и все, что он пережил. Но он должен позволить мне быть частью этой боли. У меня есть собственная боль, которую я должна нести, и было бы неплохо отдать часть своей ноши и взять на себя часть чужой. Что угодно, чтобы освободить ту боль, которую он держит глубоко внутри.