Долгая дорога домой [Долгий путь домой, У них нет мира]
Шрифт:
Сквозь голубоватый туман был виден вход, который выводил к множеству маленьких комнат. Они вошли в одну, одевая на лица «жизненные маски»; живая синтетическая плоть обожгла кожу лица, входя в соприкосновение с нервными окончаниями и как бы становилась частью живого существа.
— Здесь все равны, и никто не имеет имён, — сказал Чантхаваар. — Освежайтесь.
— Каковы ваши пожелания, сэры? — голос шёл ниоткуда, холодный и, как будто, нечеловеческий.
— Основной тур, — сказал Чантхаваар. — Обычный. Сюда… вложите сотню соляриев, вот в эту щель, каждый в свою. Тут дорого, но зато впечатляет.
Они расслабились на чём-то, похожем на сухое взбитое, пушистое облако и были подняты вверх. Охранники остались бесстрастной кучкой позади них. Двери распахнулись. Они повисли над ароматным небом, среди сюрреалистических звёзд и лун, глядя вниз на пустынный ландшафт, явно неземной.
— Частично иллюзия, частично реальность, — сказал Чантхаваар, — здесь можно получить все, что захотите себе вообразить, но за хорошую цену.
— Глядите…
Облака плыли сквозь дождь, который был голубым, и красным, и золотым огнём, как бы пронизывающим их тела. Могучий, торжественный музыкальный аккорд потряс все вокруг. В языках вьющегося пламени Ленгли заметил девушек невозможных форм, танцующих в воздухе.
Потом они очутились под водой, или тем, что казалось водой, с тропической рыбой, плывшей через зеленоватую хрустальную глубину, мимо кораллов, и под ними полны мерцали и дробили жидкое стекло. Затем они очутились в залитой красными огнями пещере, где музыка будоражила кровь горячими толчками.
Следующей картиной была огромная и весёлая компания людей, поющих и смеющихся, и танцующих и жадно глотающих пищу. Какая-то пухлая девица хихикала и дёргала Ленгли за руки — его слегка качало, как будто бы воздух был насыщен наркотиками. Ему надоело, и он резко рявкнул: «Убирайся!». Вращаясь в рокочущем водопаде, кувыркаясь в воздухе, который, казалось, уплотнился так, что в нём можно было плавать, он полетел мимо гротов и ущелий, залитых странным светом к вращающемуся мутно-серому вихрю, в котором видимость была не более чем на ярд. Здесь, в сыром жирном тумане, который, казалось, скрывает в себе что-то сверхъестественное, они застыли.
Тёмный силуэт Чантхаваара зашевелился, и в его приглушённом голосе слышалось странное напряжение:
— Хочешь, ты сыграешь подобно ТВОРЦУ? Дай мне увидеть тебя! — шар дымного пламени пульсировал в его ладонях, и из него вылетали звезды и таяли в бесконечном пространстве. — Солнце, планеты, луны, народы, цивилизации и истории — ты можешь творить их такими, какими пожелаешь. — Две звезды столкнулись и взорвались. — Ты можешь сам видеть, как растёт и изменяется мир, в любых самых мельчайших деталях, сжимая миллионы лет в минуту. Ты сможешь испепелить его ударом молнии, или спрятав, поклоняться, служить ему. — Солнце в руках Чантхаваар померкло, окутанное туманом. Крошечные искры планет начали кружиться вокруг него. — Дай мне рассеять туман, пусть будет свет. Пусть будет жизнь и история.
Что-то начало двигаться во влажном дымном воздухе. Лэнгли увидел тень, шагнувшую между новорождённым созвездием и бесконечной далью. Рука схватила его за предплечье, и он увидел тусклое пятно псевдолица. Он рвался, пытался освободиться, кричал, и другая рука обхватила его за шею. Скользнула проволочная петля, стягивая его лодыжки. На него навалилось два человека. Бешено сопротивляясь, он слепо отпрянул в сторону. В темноте он вытянутой рукой коснулся щеки, по которой текла искусственная кровь.
— Чантхава-ар!
Бластер выстрелил с чудовищным грохотом и блеском. Солнце-разряд пролетел рядом с ним.
Схватившись свободной рукой за живот, он упал на колени, голова раскалывалась от страшной боли.
— Свет! — кричал Чантхаваар. — Избавьтесь от этого тумана! Мгла стала медленно распадаться на части. Обнажилась глубокая ясная тьма, чернота открытого вакуума, в которой звезды плавали, как светлячки. Затем вспыхнул полный свет.
Распростершись около Чантхаваара, умирал человек, его живот был распорот энергетическим лучом. Охранники бестолково суетились. Больше никого не было. В пустой комнате, освещённой холодным светом, Лэнгли судорожно думал как мучительно видеть это опустошение там, где только что были мечты.
Через некоторое время он и агент внимательно посмотрели друг на друга. Блостейна и Мацумото не было.
— Это… тоже часть развлечения? — выдавил сквозь зубы Ленгли.
— Нет, — охотничий блеск засветился в глазах Чантхаваара. Он смеялся. — Прекрасная работа! Хотел бы я иметь этих ребят в своём штате. Ваши друзья были оглушены и похищены прямо у меня на глазах. Пошли!
Глава 7
Некоторое время раздавалась ругань, крики — Чантхаваар отдавал приказы и распоряжения, организуя погоню. Затем, раскачиваясь он начал бегать вокруг Ленгли.
— Я, конечно, перетрясу весь этот крольчатник, — сказал он. — Но я не думаю, что похитители ещё где-то здесь. Роботы не могли описать тех, кто отсюда вышел, так что у нас нет никаких зацепок. Но я не успокоюсь, пока не найду тех служащих этого заведения, кто помог провернуть это дело. Я поднял по тревоге всю организацию — большая часть сотрудников будет здесь через полчаса. Другая часть возьмёт под контроль Бранноха.
— Браннох? — переспросил Ленгли удивлённо. Его сознание оцепенело, он не мог воспринимать носящиеся в воздухе идеи так же быстро, как его собеседник.
— Это же ясно! Кто же ещё? Не думал я, что он сможет организовать такую операцию на Земле, но они поволокли, конечно, твоих друзей прямо к нему, а он спрячет их где-нибудь на нижних уровнях, и мало шансов найти их среди пятидесяти миллионов Общинников, но мы попытаемся. Должны попытаться!
Полицейский принёс и передал Чантхаваару небольшой металлический предмет.
— Сними эту маску. Смотри — это электронный трассер, мы попытаемся проследить путь псевдолица — по характерному запаху — не удивляйся. Я не думаю, что похитители воспользовались масками, взятыми в Доме Снов, мы сможем узнать, откуда они были взяты. Прикрепи его к себе на одежду, ты нам можешь помочь. Вперёд!
Несколько человек в полной тишине двинулись за ними. Чантхаваар промчался через главный вход. Сейчас в нём было что-то от ищейки — эстет, гедонист, ироничный философ превратился в охотника на человека. На аппарате светился и гудел индикатор.
— Есть след, все правильно, — бормотал он, — Если бы только не становилось так холодно — проклятье! Зачем так усиленно вентилировать нижние уровни? — он перешёл на рысь, его люди шли за ним обычным шагом. Кишевшие в коридорах толпы бесследно растаяли.