Долгая дорога домой или Мы своих не бросаем
Шрифт:
– Вот, возьми. – услышал он как бы из далека чьи-то слова. И непонимающе уставился на кинжал, который подкатился к нему. Ухватившись за него, Рустар смог подняться. Не смотря ни на что, он был крепким бойцом и уже приходил в себя. Его рот оскалился в кровавой улыбке. Старик совершил ошибку, не добив его, когда он пребывал в шоке. Теперь эта сволочь поплатится. Старик стоял рядом. Он взмахнул рукой и глаза Рустара запорошило защипало. Такого поворота он не ожидал и на время ослеп. Ухватившись руками за глаза, он стал их с силой тереть. Но чем сильнее Рустар их тер, тем сильнее жгло глаза.
Щетина вытащил
– Вот, возьми, - сказал он и стал ждать. Добивать оглушенного противника он не стал. Его интуиция подсказывала ему, что зрители этого не простят. А, значит, у него появятся новые проблемы. Он решил закончить поединок, дав шанс противнику. После его поступка на арене установилась тишина. Все ждали, что сделает Рустар. А тот шатаясь поднялся и оскалился. Все его лицо залила кровь. Он был открыт и готов убивать. И в этот момент Щетина кинул ему в лицо табак, размятый из нескольких папирос. Рустар был опытный противник, озлобленный и поэтому в двойне опасный, он мог повторить свой бросок, хотя это было бы не так эффектно, если бы он своей рукой зарезал Щетину.
Рустар схватился за глаза. А Щетина резко швырнул свой нож снизу. Бросок был точный и сильный. Кинжал вошел Рустару в солнечное сплетение на половину лезвия. Противник согнулся, ухватился руками за рукоять и с негромким стоном опустился на колени. Потом упал набок. Щетина постоял в гробовой тишине, установившейся на арене, а затем подошел к поверженному Рустару. Схватил кинжал и попытался его вырвать. Но тот крепко его держал. Тогда он поднял клинок противника и коротко взмахнув, вонзил его под подбородок Рустару. Вытащил клинок и встал в полный рост.
Глава 7
– Дорогая! Представь себе, я купил чудо! – в комнату вошел возбужденный Мордей Левви. Он поцеловал жену в плечо.
– Что за чудо? Очередная побрякушка из зоны?
Миррея оторвалась от сковороды, на которой жарила мясо. Запахи на кухне стояли просто изумительные. Миррея как никто другой могла изумительно готовить. Это было ее призвание как жены, и это был один из ее талантов. А еще она была дочерью богатого торговца из уездного города Хай Дола, и это было главными ее достоинством в глазах Мордея Левви. Он служил приказчиком у ее отца и тот, заметив способности молодого человека, не стал противиться их роману. Тем более, что дочка не отличалась красотой, была глуховата и прихрамывала на одну ножку. Он выделил им деньги на приданное и, сыграв свадьбу, выпроводил дочь и зятя прочь из дома. Молодые выкупили на эти деньги магазинчик в приграничном с Зоной отчуждения поселке и были вполне довольны жизнью. Миррея свои недостатки в красоте с лихвой восполняла острым умом и предприимчивостью. Всеми делами в магазине заведала она, заказывала товар, оформляла сделки, а муж исполнял роль продавца. Благодаря такому разделению труда они, можно сказать, процветали.
– Нет дорогая! Это самое настоящее чудо. Мы здорово заработаем на ней. Вот! – он торжественно вытащил из-за спины красный арбалетный болт.
Миррея вытерла руки о полотенце, подошла и, взяв болт, внимательно его рассмотрела.
– Болт, как болт и в чем его особенность? – спросила она.
– Он волшебный, Миррея, – с придыханием в голосе не, в силах сдержать рвущееся наружу торжество, проговорил Мордей. – Волшебный! И я купил его за гроши.
– Мордей, это замечательно, что ты не переплатил за него, но все же, сколько?
– Сначала я скажу, что он может, дорогая. Он может поднимать человека в воздух. Достаточно сказать «крибли, крабля, бумс» и взмахнуть болтом. Вот! – сияя как начищенная кастрюля мадам Левви, проговорил муж.
– Мордей, ты давно читаешь детские сказки? – с подозрением спросила Миррея, – или в магазине у тебя нет других дел? Сколько ты заплатил за болт?
– Э-э... не ругайся Мирреечка, сущий пустяк, сотню дериков и комплект фермерской одежды.
– Мордей! – Миррея уперла руки в бока. – Сотня дериков и одежда на семь дериков это для тебя пустяк?
– Конечно, дорогая! Это сущий пустяк по сравнению с тем, что мы сможем получить от твоего отца, когда покажем ему это чудо. Поверь, это сущий пустяк. Твой отец за пол тысячи монет оторвет его у нас с руками и перепродаст за тысячу. А одежду я продал за 12 дэриков. Хотя деньги я за одежду не получил.
– Почему? – взгляд жены был суров и выражал крайнее недоумение.
– Я пять дериков скинул за просмотр возможностей этого волшебного болта и семь за то, чтобы самому опробовать его. Не думаешь же ты, что я купил вещь, не проверив ее качество?
– Я хочу видеть, что он умеет, – не отступала мадам Левви.
– Надо дождаться утра, дорогая, болт разрядился. Я сам его опробовал и летал. Клянусь тебе!
– Хорошо, утром проверим, – согласилась Миррея. – А пока давай свое чудо мне.
Она решительно отобрала болт, прихрамывая направилась в свою комнату и заперла болт в сейфе.
На следующее утро она разбудила мужа и подала ему болт.
– Показывай свое чудо.
Ее взгляд темных глаз не предвещал Мордею ничего хорошего.
Мордей снисходительно усмехнулся, взял болт и проговорил небрежным тоном.
– Смотри, Миррея, и дивись! – Он взмахнул болтом и важно произнес, – Крибли, крабля. Бумс! – Но ничего не произошло. Он удивленно посмотрел на болт и тут же радостно сообщил, – надо наоборот. Сначала сказать, а потом взмахнуть.
– Крибли, крабля. Бумс! – сказал Мордей и взмахнул болтом. Но опять ничего не произошло.
– Вот стою я и дивлюсь, Мордей, Какой же ты дурень! – покачала головой жена. – Как можно было поверить простому посцу, что это волшебный болт? Ну как? Скажи мне?
– Ничего не понимаю, – растерянно отозвался муж и, повертев болт, стал повторять на разные лады. – Крибли, крабля. Бумс! Бумс, крабля, крибли.
Он менял слова, повышал голос и говорил тише. Махал болтом то в одну сторону, то в другую. Наконец, устав, обреченно проговорил.
– Как же так? Я сам летал. Я видел, как летал этот молодой посц…. А-А! – Вскричал он. – Парень подменил мне болт. Я сейчас же пойду и найду этого жулика, я вытрясу из него все мои деньги! – Мордей со слезами на глазах воинственно потряс болтом.