Долгая дорога домой
Шрифт:
Принц Николас пришел в себя позже — он очнулся на земле, без оружия и связанный. Вокруг стояли солдаты.
Это были не солдаты британской армии и не солдаты афганской армии, но это были солдаты, он сразу, с первого взгляда определил их как солдат, пусть они были бородаты, в пуштунской одежде без знаков различия. На каждом из них была каска, причем достаточно современная, бугристая, бурого цвета, чтобы она не выделалась на фоне каменистых осыпей, если владельцу ее придется скрываться, верный признак регулярных армейских частей, ни одного бандита не заставишь носить каску. На ногах у них были — редкость для Афганистана, где хорошая обувь является огромной ценностью — одинаковые
Человек этот сделал шаг вперед, присел около принца на корточках.
— Are you soldier? — спросил он по-английски.
Принц не ответил.
— Spell your name, rank and military unit number.
— Fuck you! — непечатно выразился принц. Хуже чем есть — британский принц в плену у бандитов, — уже не будет. Лучше пусть они его зарежут, чтобы не было большего позора.
Араб встал, посмотрел на пуштунов.
— Кто его пленил?
Один из пуштунов шагнул вперед.
— Его пленил я, эфенди.
— Как это произошло?
— Он шел по склону, эфенди, мы увидели его первым и затаились. У него было оружие, мы накинули на него веревку, а потом оглушили.
Спрашивать, как смогли они так затаиться, чтобы вооруженный и бдительный солдат их не увидел, было бессмысленно. У каждого вышедшего из дома в поход пуштуна при себе всегда тонкое и большое одеяло из верблюжьей шерсти, пыльное и пятнистое, под ним можно укрыться целиком. Если его раскатать на каменном склоне и укрыться им — можно пройти в паре шагов и не заметить [111].
— У него было оружие?
— Да, эфенди…
Араб осмотрел автомат — DIEMACO C8 с передней рукояткой и оптическим прицелом Elcan, дорогая вещь. Если предположить, что это британец — значит, он из САС и, получается, его коллега. Но сасовца просто так не взять… может, повезло.
Араб протянул оружие обратно афганцу.
— Владей, это хорошее оружие, и ты его взял в честном бою.
— Да пошлет Аллах тебе удачу, эфенди, — поблагодарил пуштун.
— Откуда он шел?
— С запада, эфенди… Мы слышали, там идет бой.
— Сильный?
— Да, эфенди. Много стреляют. Надо уходить, пока не досталось и нам. Если этот пленник вам не нужен…
— Что ты намереваешься с ним делать?
— Мы его зарежем, эфенди, и спрячем труп.
— Зачем? Разве ты не хочешь получить за него выкуп от англизов?
— Так-то оно так, эфенди, да только деньги греют душу, лишь тогда когда они у тебя в кармане, а не в мыслях. Мы идем в дальний и трудный путь, может так получиться, что этот кяффир сбежит, и мы останемся без денег. А если мы его зарежем и спрячем — труп никуда не сбежит. Потом, когда проводим вас, эфенди, и вернемся — мы потребуем от англизов деньги за то, чтобы указать место, где труп, не такие большие, конечно, как за живого, но верные. Нужно только будет хорошо
Рассудительно, ничего не скажешь.
— Не делай ничего с пленным, пока я не вернусь.
— Слушаюсь, эфенди…
Скорым шагом Араб направился по тропинке, к тому месту, где ждали Бес, три осла, навьюченные оружием, водой и пищей, и спасенные ими дети. Для себя он принял решение, но многое будет зависеть от этого британца. Странный он какой-то… рыжий. Среди британцев много рыжих, но все равно странный. Не дело, когда такого же солдата, как ты, зарежут, будто скотину, чтобы потом вымогать деньги за то, чтобы показать, где его могила. А если он действительно из САС, и его удастся довести до нашей территории… тут уже станешь легендой. Взял в плен живого солдата САС и доставил его в Россию! Этим русский спецназ покроет себя славой, а британскому останется позор. Конечно, сообщать об этом не будут… но те, кому надо, все равно узнают.
Пусть знают. И боятся.
Пацаны прятались за ослами у самой скальной стенки. Там же был и пленный летчик.
— Что? — спросил негромко Бес.
— Нормально… — Араб подошел к русским: — Кто из вас лучше всех знает английский язык, признавайтесь?
В принципе, ответ он знал. Спасенная девчонка проявляла излишнюю активность, совала свой нос туда, куда не следует. Ее надо было чем-то занять, пока не случилось беды.
— Я, наверное… — сказала Катерина. — я с матерью не раз в Лондоне была, и у нас был репетитор…
— Отлично. Пойдем со мной.
— А что произошло?
— Пошли… слушай внимательно. Там пленили британского солдата. Пуштуны просят, чтобы мы отдали его им, и они его зарежут. Ты хочешь, чтобы это произошло?
— Нет, конечно! — возмущенно воскликнула Катерина. — Какая дикость! Почему…
— Потому что они тут так живут. Мы в чужой стране, и не следует судить ее хозяев, тех, которые здесь живут по своим законам, иногда нам непонятным. Это их страна. Мы можем взять его с собой, и тогда его не убьют, но я не могу брать в группу врага, понимаешь? Если ты хочешь, чтобы он остался в живых, ты должна убедить его, чтобы он пошел с нами по доброй воле. У тебя будет десять минут, поняла?
— Поняла, — согласно кивнула Катерина.
Британец показался Катерине молодым и каким-то… странным. Как только она его увидела сидящим со связанными руками в окружении бородатых боевиков-пуштунов — она его сразу пожалела. Это типичная черта русских женщин, и сейчас она проявилась в Катерине — русские женщины не столько любят мужчин, сколько жалеют их. Она представила, каково это — в плену, в окружении бандитов, которые хотят отрезать ему голову… и пожалела его еще больше. Сняв чалму, так, что ее светлые волосы, пусть неухоженные, но красивые, рассыпались по плечам, она присела перед ним на корточки.
— Как тебя зовут? — спросила она с произношением, которое сделало бы честь любому жителю Лондона.
Солдат вытаращил на нее глаза.
Принц Николас уже приготовился к смерти… прежде он никогда не думал, как это бывает, но сейчас он ждал смерти с каким-то куражом. Он хотел уйти, чтобы не позориться и не позорить семью и британскую армию. Тот, кто отошел от него — скорее всего, это был русский военный советник — наверное, спросит у начальства, что делать с британским солдатом, попавшим в плен, и получит ответ. Принц не сомневался, какой — он был на вражеской территории, объявленной войны не было, и он не мог рассчитывать на статус военнопленного. Ну, а как русские относятся к британцам, тем более, к британским солдатам, он хорошо знал.