Долгая зима
Шрифт:
Когда он ушел, мама опустилась на стул рядом с Мэри и сказала:
— Боюсь, что у нас будет не очень-то веселое Рождество, девочки. Из-за этой бури и беспрерывной топки мы не успели ничего приготовить.
— Но, может, бочка с подарками... — робко предположила Кэрри.
— На нее рассчитывать нельзя, — сказала Мэри.
— Отложим Рождество до тех пор, пока привезут подарки, — предложила Лора.
Тут она заметила, что на нее во все глаза смотрит Грейс.
— Неужели Санта Клаус не придет? — дрожащим голосом спросила она.
Лора потрепала
— Санта Клаус всегда приезжает к хорошим девочкам, — твердо сказала мама. — Давайте отложим до Рождества чтение моих церковных газет и вашего журнала "Друг детей".
Помолчав, Мэри сказала:
— По-моему, это хорошая мысль. Это научит нас смирению.
— А я не хочу, — заявила Лора.
— Никто не хочет, — возразила Мэри. — Но нам это будет полезно.
Лоре иногда совсем не хотелось быть хорошей девочкой. Однако она немножко подумала и сказала:
— Ладно, мама, если вы с Мэри так хотите, я тоже согласна. Мы будем знать, что на Рождество нас ждет хороший подарок.
— А ты, Кэрри? — спросила мама, и та тихонько ответила, что согласна.
— Вы у меня умницы, — похвалила их мама. — Кое-что мы сможем найти в лавках для... — Тут она глянула на Грейс. — Но вы знаете, что у папы в этом году не было работы. Поэтому у нас нет денег на подарки, но можно и без них сделать веселое Рождество. Я приготовлю что-нибудь вкусное на обед, потом мы откроем журналы и почитаем, а когда стемнеет, папа поиграет нам на скрипке.
— У нас осталось очень мало муки, мама, — напомнила Лора.
— Лавочники просят по 25 центов за фунт, — поэтому папа ждет поезда, — отозвалась мама. — Для пирога все равно ничего нет, а для торта нет ни яиц, ни масла. И сахар в городе кончился. Но ради праздника мы непременно что-нибудь придумаем.
Лора задумалась. Она уже давно вышивала крестиком рамку из тонкого серебристого картона. По бокам и на верхней части рамки будет узор из голубых цветочков и зеленых листьев, а по внутренним краям пройдет голубая полоска. Аккуратно пропуская разноцветные ниточки сквозь дырочки в картонке, Лора вспомнила, с какой завистью Кэрри всегда смотрела на эту красивую вещицу, и решила, что подарит ей рамку на Рождество. А себе она когда-нибудь вышьет другую.
Как хорошо, что она кончила плести себе кружева на нижнюю юбку. Теперь можно будет подарить их Мэри. А маме она подарит картонную коробочку с таким же узором, как на рамке. Мама сможет подвесить коробочку к углу своего зеркала и собирать в нее очески волос, из которых она потом сделает себе накладку.
— Но что мы подарим папе? — спросила Лора.
— Право, не знаю, — отозвалась мама. — Не могу ничего придумать.
— У меня есть несколько центов, — сказала Кэрри.
— Можно взять их из тех денег, что приготовлены мне на колледж, — предложила Мэри, но мама возразила: их трогать нельзя.
— У меня есть десять центов, — задумчиво проговорила Лора. — А у тебя сколько, Кэрри?
— У меня пять.
— Нам надо двадцать пять. Тогда мы сможем купить папе подтяжки. Ему очень нужны новые подтяжки.
— У меня есть монетка в десять центов, — обрадовалась мама. — Значит, все в порядке, Лора. Завтра утром, когда папа пойдет на работу, вы с Кэрри сбегаете в лавку и купите ему подтяжки.
Наутро, покончив с домашними делами, Лора и Кэрри перешли покрытую снегом улицу в лавку мистера Хартхорна. Он сидел там один. На полках вдоль обеих длинных стен не было ничего, кроме нескольких пар мужских сапог, женских туфель и двух или трех рулонов ситца.
Бочонок из-под бобов был пуст. Бочонок из-под печенья был пуст. В остатках рассола на дне бочонка с мясом не было ни кусочка солонины. В длинном плоском ящике из-под трески не было ничего, кроме щепотки соли, рассыпанной по дну. Ящик из-под сушеных яблок и ящик из-под сушеной черники были пусты.
— Я распродал все припасы, и теперь до прихода поезда ничего не будет, — развел руками мистер Хартхорн. — Когда поезда застряли, я как раз ожидал новую партию товара.
В стеклянной витрине лежало несколько красивых носовых платков, гребешков, шпилек и две пары простых подтяжек тускло-серого цвета.
— Достать их вам? — спросил мистер Хартхорн.
Лоре не хотелось отказывать ему, но она глянула на Кэрри и увидела, что именно этого та и ждет.
— Нет, спасибо, мистер Хартхорн. Сейчас мы их не возьмем, — решилась Лора.
Очутившись снова на искрящейся от снега улице, она предложила Кэрри зайти в лавку Лофтуса посмотреть, нет ли там подтяжек покрасивее.
Наклонив головы навстречу холодному ветру, они пошли по обледенелой дорожке к "Галантерее и Бакалее" Лофтуса.
В лавке тоже было хоть шаром покати, и голоса отдавались в ней гулким эхом. Все ящики и бочонки были пусты, а там, где всегда красовались консервы, осталось всего две плоских банки с устрицами.
— Я ожидаю товар с завтрашним поездом, — сообщил мистер Лофтус девочкам.
В витрине лежала пара синих подтяжек с красивым вытканным узором из красных цветочков. Лора никогда еще не видела таких замечательных подтяжек. Они как раз подойдут папе.
— Сколько они стоят? — Лора была уверена, что очень дорого, но подтяжки стоили всего двадцать пять центов, и она протянула мистеру Лофтусу две своих монетки по пять центов, пять Кэрриных монеток и мамин серебряный десятицентовик, взяла изящный пакетик, и вскоре с порывом ветра их втолкнуло прямо в дверь дома.
Перед сном никто даже не заикнулся о том, чтобы развесить рождественские чулки. Грейс была еще маленькая и не знала, что в сочельник вывешивают чулки, а все остальные не рассчитывали ни на какие подарки. Но еще никогда они не ожидали Рождества с таким нетерпением, потому что рельсы были расчищены и завтра должен прийти поезд.
Наутро Лора проснулась с радостной мыслью: "Сегодня придет поезд!" Окно не замерзло, небо было чистое, и прерия розовела в лучах раннего солнца. Поезд непременно придет, и Лора с удовольствием подумала о рождественских сюрпризах, которые она всем приготовила.