Долгая зима
Шрифт:
— Внимание, мальчики и девочки! — после чего, продолжая улыбаться, произнесла небольшую речь: — Итак, мы все готовы начать школьный семестр и постараемся добиться успеха. Вы пришли сюда выучить как можно больше, а я нахожусь здесь, чтобы вам помочь. Вы должны видеть во мне не учительницу, а друга. Я не сомневаюсь, что все мы станем самыми добрыми друзьями.
Младшие мальчики от нетерпения ёрзали за партами, и Лора едва сдерживалась, чтобы не последовать их примеру. Она больше не могла видеть улыбку мисс Уайлдер. Ей хотелось только одного: чтобы мисс Уайлдер перестала говорить. Но мисс Уайлдер всё продолжала фальшивым тоном:
— Я надеюсь, что никто из вас не будет злым и эгоистичным. Я уверена, что в нашей счастливой школе никто из вас никогда не будет непослушным, и поэтому не потребуется никаких наказаний. Мы все будем друзьями и будем любить и поддерживать друг друга. — Наконец она сказала: — А теперь вы можете взяться за учебники.
Всё утро мисс Уайлдер распределяла учеников по классам. Большие девочки — Лора с Идой, Мэри Пауэр с Минни Джонсон и Нелли Олсон — составили самый старший класс. Пока старшие мальчики не вернутся в школу, в этом классе больше никого не будет.
В перемену они собрались вместе и стали знакомиться. Ида и в самом деле была славной, приветливой девочкой, какой она показалась Лоре с первого взгляда. Лора поняла, почему матушка Браун взяла её из приюта — она просто не могла устоять при виде такой прелестной ясноглазой девчушки.
Однако Нелли требовала внимания только к себе.
— Я право не знаю, захочется ли нам остаться здесь, — сказала она. — Мы ведь приехали с Востока. Мы не привыкли к такой дикой местности и к таким неотёсанным людям.
— Ты, как и мы, приехала из Миннесоты, — возразила Лора.
— А, — пренебрежительно махнула рукой Нелли, — мы пробыли там совсем недолго. Мы приехали с Востока, из штата Нью-Йорк.
— Мы все приехали с Востока, — отрезала Мэри Пауэр. — Пойдёмте погуляем на солнышке.
— Ах, ни за что на свете! — возразила Нелли. — На этом ветру можно загореть!
Действительно, все здешние девочки были загорелыми, кроме Нелли.
— Хоть мне и придётся некоторое время жить в этой дикой местности, — продолжала она, — я не могу допустить, чтобы у меня испортился цвет лица. На Востоке у настоящей леди всегда должна быть белая кожа и гладкие руки.
Руки у Нелли и впрямь были белые и тонкие.
Впрочем, времени для прогулки всё равно уже не осталось. Перемена закончилась.
Мисс Уайлдер подошла к дверям и позвонила в колокольчик.
Вечером, вернувшись домой, Кэрри без умолку рассказывала о первом школьном дне, пока папа не сказал, что она болтлива как сорока.
— Дай Лоре хоть словечко вставить. Почему ты молчишь, Лора? Тебе что-то не понравилось?
В ответ Лора рассказала про Нелли Олсон и про все её слова и поступки.
— Мисс Уайлдер не должна была допускать, чтобы Нелли отобрала место у Мэри Пауэр и Минни Джонсон, — сказала она напоследок.
— А ты не должна критиковать учителей, Лора, — мягко заметила мама.
Лора залилась жарким румянцем. Она понимала, как хорошо иметь возможность ходить в школу.
"Мисс Уайлдер будет помогать мне учиться, — подумала она, — и мне следует её благодарить, а не критиковать. А сама я должна старательно учиться и примерно себя вести. Но мисс Уайлдер всё равно не следовало так поступать. Это несправедливо!"
— Значит, Олсоны приехали из штата Нью-Йорк? Нашли, чем хвастать! — засмеялся папа.
Лора вспомнила, что мальчиком папа тоже жил в штате Нью-Йорк, а он продолжал:
— Уж не знаю, как это случилось, но в Миннесоте Олсон потерял всё своё состояние. У него теперь нет на свете ровно ничего, кроме этого гомстеда. Говорят, ему помогла родня, которая осталась на Востоке, а иначе он бы и до урожая дотянуть не смог. Нелли, наверно, потому так и хвастает, что старается не ударить лицом в грязь. Не стоит обращать на это внимание, Лора.
— Она так хорошо одета, — возразила Лора. — А по её белому лицу и рукам видно, что она ничего не делает.
— Тебе тоже не мешало бы носить капор, тогда и твоё лицо будет белым, — заметила мама. — А что до её красивого платья, то оно, скорее всего, взято из рождественского бочонка. Она, наверно, похожа на ту девушку из песни, у которой "на шее жемчуга, но нету башмаков".
Лора подумала, что Нелли Олсон хорошо бы пожалеть, но ей было ни капельки её не жалко. Пускай бы уж она лучше осталась у Тенистого Ручья.
Папа поднялся из-за стола и придвинул свой стул к открытой двери.
— Принеси мне скрипку, Лора. На днях я слышал, как один человек пел песню и насвистывал припев. Попробую сыграть эту мелодию на скрипке — наверняка будет лучше всякого свиста.
Стараясь не шуметь, чтобы не заглушать музыку, Лора и Кэрри домыли посуду.
Под чистые протяжные звуки скрипки папа низким голосом пел печальную песню о верной любви и разлуке.
Я признаюсь в любви моей верной, Если вновь повстречаюсь с тобой, В час, когда свою первую песню Просвистит в темноте козодой.Спустились сумерки. Словно в ответ откуда-то издалека донёсся долгий трепещущий посвист. Звуки то приближались, то вновь растворялись во тьме. Казалось, вся прерия наполнена протяжной песней ночных козодоев.
Все злые мысли покинули Лору, и на душе у неё стало легко и спокойно. "Пусть эта противная Нелли Олсон ведёт себя как хочет, а я всё равно буду хорошей и доброй", — твёрдо решила она для себя.
ЛОРА ИНГЛЗ УАЙЛДЕР