Долго без тебя
Шрифт:
– Что отдать?
– Вот эту бумажку. Только потом забери ее назад.
– Хорошо.
Более утомительного дня у Мюренн еще не было. В голове шумело, в горле першило. Вонь в городе была такой сильной...
– Мэри, как там люди живут? – Женщина пожала плечами.
– Они уже привыкли и даже не чувствуют этого запаха.
– А разве можно к этому привыкнуть?
– Можно.
– И все-таки у меня в голове это не укладывается.
– Главное, что у нас здесь свежо. А остальное не важно. Еще раз все примеришь или сразу все по шкафам разложим?
– У меня совсем нет сил. Давай я после ужина разберу?
Патрик даже не представлял, что там Мэри сказала Мюренн, чтобы уговорить ту примерить платье. Но такого исхода не ожидала, видимо, и сама Мэри. Пат же был просто зол. Заинтересованные взгляды в сторону девушки его нервировали. Он искренне полагал, что в нем взыграл инстинкт защитника. Но собственная реакция на новый облик Мюренн, противоречила этому. И все размышления мужчина отложил до лучших времен. Только неуместный вопрос постоянно крутился в голове: «На ней были чулки или колготки?» От этого вопроса ему стало перед самим собой стыдно. И беззвучно выругавшись, Патрик сел за работу.
А вот Мэри Макгир в последние дни была довольна как никогда. И ей с трудом удавалось скрыть свое довольство. События последних двух недель не просто ее удивили, они ее шокировали. Но, как когда-то говорила мама, нет ничего невозможного. А может быть, это просто возраст или что-нибудь еще... Поэтому смирилась с происходящим женщина гораздо быстрее Патрика и Мюренн. А когда жизнь вошла в более или менее нормальную колею и вовсе была довольна, очень довольна. Потому что не было на ее памяти еще ни одной девушки, на которую бы ее воспитанник смотрел так же, как на Мюренн.
Патрик не приводил в дом всех своих девушек, но те, которые тут появлялись, не вызывали у того желания защитить. Похоже, молодой человек об этом и не задумывался. Но Мэри это сразу бросилось в глаза. Было ли когда-нибудь такое, что бы он сутками сидел у чьей-либо кровати? Нет. Сутками он мог сидеть только за компьютером, за своими проектами, которые поглощали его так, что он забывал поесть. А тут он и про них забыл.
А когда они с Мюренн стали вместе читать сказки? Таким Мэри не видела Патрика очень долго. Много лет. Если быть точной – пятнадцать, с тех пор, как погибли его родители. А сейчас он стал снова похож на себя. Нет, он не был хмурым и суровым, но женщина чувствовала, что в важные моменты ему не хватает родителей. Когда он выигрывал конкурсы, когда получил грант на обучение, когда с отличием закончил университет, когда защитил дисертацию. А теперь его улыбка была чистой, без примеси грусти. И единственное, что по-настоящему беспокоило Мэри – время пребывания здесь Мюренн.
Глава 4
Уже два месяца Мюренн жила в доме Патрика. Она тратила почти все свое время на учебу. В этом ей помогали Мэри и Пат. К концу первого месяца она довольно хорошо читала, не очень быстро, но без ошибок. Своей жаждой к знаниям, к новому девушка восхищала Патрика. С каждым днем осознание того, что в один миг Мюренн О'Кифф может исчезнуть, все сильнее мучило его. Мужчина не мог уже и представить дом без нее. Он привык к тому, что Мюренн наблюдает за ним во время конференций, во время работы, что с командировок его встречает не только Мэри. Возвращаясь домой, он с все большим беспокойством ощущал, как сильно соскучился по своей волшебной гостье.
А она восхищалась... Она восхищалась почти всем! Почти? Да, почти. Девушка закашливалась от выхлопных газов в городе и почти не покидала дома, вернее, границы сада. Иногда они выходили прогуляться по деревне. Постоянно ходили в церковь. Выходили гулять в лес, спускались к морю. Она смотрела на все с широко раскрытыми глазами. Это... Это заставило мужчину взглянуть на все радости цивилизации по-новому и оценить их. Она с удивлением смотрела на часы, составила свой календарь. В современном календаре она ориентировалась благодаря своему. Но через пару недель привыкла к новому. Долго не верила в то, что Земля вращается вокруг Солнца, а не наоборот. Она морщилась от кофе и с удовольствием пила чай с молоком или какао. Она пробовала новую и новую пищу. С благоговением принюхивалась к специям. Когда Патрик ей показал карту мира и рассказал что это, она долго ее рассматривала а потом спросила:
– Откуда ты знаешь, что там есть земля?
Потом был... ступор, пожалуй, так... ну, или шок. Девушка увидела вертолет. Она долго молча наблюдала, а потом громко воскликнула:
– Что это за огромная стрекоза!? – В голосе было удивление и страх.
Еще больший был шок, когда она увидела в небе самолет. Вернее нет «птицу, что оставляет после себя следы на небе». А когда Патрик рассказал ей что это, и какого на самом деле размера эта «птица», рассказал что в ней есть люди... Мюренн снисходительно посмотрела на него и расхохоталась. А кто бы не расхохотался? Как объяснить, что эта точка в небе на самом деле громадина в несколько десятков метров, что такие точки могут вмещать несколько сотен людей, что они преодолевают огромные расстояния за относительно малый отрезок времени?
Мюренн тянулась к знаниям. Они ее восхищали и захватывали. Она старалась выучить все, что только возможно. Очень старалась, потому что она, как и Патрик с Мэри, не знала, когда закончится ее путешествие. И она уже не была уверена, что хочет, чтобы оно заканчивалось. Если это не сон, если это проказы фэйри – она была им очень рада. В первые дни были слезы в подушку, а днем учеба. Теперь тоже слезы. Только теперь Мюренн не знала, как она сможет оставить Патрика и Мэри. Ей казалось, что она просто не переживет разлуку с ними. Когда она смотрела на прекрасного Патрика и ласковую Мэри, ее сердце сжималось. И противоречивые чувства и желания доводили девушку до исступления.
Порой ей казалось, что Патрик учится вместе с ней, словно большинство вещей он видит впервые, что знакомится с ними заново. Она была в этом уверена, она чувствовала это. Каждое утро, когда Мюренн открывала глаза – испытывала облегчение: «Я сегодня увижу Патрика.» Девушка видела, как тот смущается, когда она рассматривает его, а ей хотелось на него смотреть снова и снова. Мюренн никогда не видела таких красивых мужчин. Она ни разу не видела таких ярко-голубых глаз, как небо, таких блестящих черных волос. Он был очень высоким. Девушка улыбалась, вспоминая, что сравнивала его с боевым конем. «Он больше похож на чистокровных заморских скакунов, про которых рассказывала старуха Винни.» Эти мысли удивляли и смущали ее. Доходило до того, что она не могла и слова из себя выдавить. Только смотрела на своего спасителя с восхищением и все, даже пошевелиться не могла. «А ведь в деревне меня считали самой смелой и своевольной девицей, которая никогда не смущается, а может и нахамить, не моргнув глазом.»
А потом он рассказал ей про измерение расстояния и времени. Это очень долго укладывалось в сознании Мюренн, но в итоге медленно она стала использовать часы. С непривычки было сложно расстояние и высоту мерить одними и теми же мерками. Получалось, что Патрик высотой как четыре широких шага. Это ее очень смешило.
Девушка долго не могла понять зачем столько вилок и тарелок. А попробовав шоколад, она с восторгом и восхищением смотрела на своих новых друзей. А вот глотнув содовой, разразилась сильным кашлем, да так, что даже глаза начали слезиться. Изо дня в день Мюренн смотрела, как Мэри готовит, используя всякие непонятные штуки. Через три недели она попробовала помочь ей. У девушки очень хорошо получилось, но она порезала палец, пробуя шинковать овощи так же быстро.