Долго и счастливо

Грегори Джилл

– Ну, я, собственно, не играю на рояле… – начала она несколько неуверенно. И тут же, заметив выражение ужаса на лице Шарлотты, быстро прибавила: – достаточно хорошо, чтобы доставить удовольствие обществу.

– Может быть, Бриттани согласится нам сыграть, – быстро вмешался лорд Кирби. Он с улыбкой принял благодарный взгляд Камиллы, затем повернулся к Бриттани, которая сидела рядом с ним. В зеленом шелковом платье она была так хороша, что дух захватывало. Кирби посмотрел в фиалковые глаза светловолосой девушки и нежным, умоляющим тоном попросил: – Для меня.

Ослепительная улыбка осветила лицо Бриттани. Она грациозно встала и уселась за рояль.

Когда она начала играть, Камилла с особой остротой почувствовала собственное несовершенство. Бриттани была не только красива, но и всесторонне образованна. Камилла невольно восхитилась мастерством ее игры и украдкой бросила взгляд на Филипа. Он стоял у камина, немного в стороне от группы гостей, среди которых были Джеймс, Шарлотта, лорд и леди Мэрроуинг, Марчфилд и еще мисс и мистер Фитцрой, жизнерадостные брат и сестра из Беркшира, а также довольно неприметная молодая женщина, которую представили как леди Джейн Дрю. Она заикалась каждый раз, как с ней заговаривали. Весь вечер Филип с холодным вниманием наблюдал за всем, что происходило вокруг него. Камилла была уверена, что откровенный флирт лорда Кирби с Бриттани не остался им незамеченным. Марчфилд и мистер Фитцрой тоже проявляли большое внимание к Бриттани, но, к изумлению Камиллы, граф не выказывал никаких признаков ревности или раздражения. Он казался таким же, как всегда: невозмутимым и слегка насмешливым.

За ужином граф развлекал гостей саркастическими репликами в ответ на восторги мисс Фитцрой по поводу поэм лорда Байрона, ел и пил с явным удовольствием и оказывал Камилле такое головокружительное внимание, что в какой-то момент она чуть было не поверила, что он и правда в нее влюблен.

Однако сейчас он смотрел на Бриттани с явным восхищением, и сердце Камиллы болезненно сжалось. Вымученная улыбка застыла на губах, и ей с трудом удавалось заставлять себя слушать музыку.

Все горячо зааплодировали, когда Бриттани закончила. Мистер Фитцрой просил поиграть еще, но она со смехом встала.

– О, теперь очередь леди Джейн, я думаю.

Услышав это, бедная леди Джейн побледнела как смерть.

– Нет… нет, я н-не могу… п-пожалуйста, пусть кто-нибудь другой! – Она выглядела такой напуганной, что Камилла неожиданно заговорила, стремясь избавить девушку от смущения.

– Шарлотта прекрасно играет! Мне так хотелось бы, чтобы теперь сыграла она!

Эти слова вырвались у нее прежде, чем она подумала, что, возможно, Шарлотта вовсе не так уж хорошо играет. К счастью, Камилла не ошиблась, и Джеймс тут же поддержал ее просьбу. К нему присоединился Филип в свойственной ему насмешливой манере, так что Шарлотта улыбнулась и довольно охотно заняла место за роялем.

Как только она начала играть, Камилла увидела огромную разницу между исполнением Шарлотты и леди Бриттани. Бриттани играла хорошо, а Шарлотта – блестяще. Каждая нота волновала, проникала в самую душу, ее пальцы проворно порхали по клавишам, она вся отдавалась музыке. Камилла, чей музыкальный опыт ограничивался случайно услышанными отрывками из произведений Бетховена в плохом исполнении, которые доносились до коридора на верхнем этаже загородного дома Моттерли, тем не менее сразу же ощутила истинное мастерство и страсть в исполнении Шарлотты. Достаточно было посмотреть на графа, чтобы понять, что и он тоже удивлен. Наверное, Шарлотта никогда прежде не играла в его присутствии! Все сидящие в гостиной слушали, очарованные, и когда Шарлотта закончила, стали умолять ее поиграть еще. Шарлотта с удовольствием согласилась.

Только Бриттани казалась недовольной, когда прекрасная музыка еще раз заполнила комнату. Эта гордая леди не терпела превосходства над собой, и Камилла невольно подумала, что зависть Бриттани к таланту Шарлотты может сделать их отношения напряженными, когда они станут родственницами.

После того как Шарлотта доиграла третью пьесу, Бриттани с улыбкой обратилась к Камилле:

– Мисс Смит, если вы не хотите играть, может быть, вы развлечете нас песней? Несомненно, вы и ваша кузина выступали вместе на семейных праздниках. Позвольте и нам послушать одну из ваших любимых песен.

Камилла замерла. Молодая мисс Фитцрой и ее брат тоже присоединились к просьбе Бриттани, леди Мэрроуинг ободряюще улыбнулась ей и даже подошла, чтобы отвести Камиллу к роялю. Лорд Кирби прикусил губу, Джеймс ошеломленно молчал, а Бриттани смотрела на нее с большим любопытством, и губы ее изогнулись в легкой улыбке, когда она заметила колебания молодой женщины.

Камилла лихорадочно соображала, что ей делать. Внезапно Бриттани что-то шепнула лорду Марчфилду. Он бросил на Камиллу острый взгляд и кивнул, на его губах играла неприятная улыбка.

Что-то внутри Камиллы возмутилось при виде его взгляда.

– О, почту за честь спеть вам, – непринужденно произнесла она и поднялась одним плавным движением со своего места.

Приближаясь к роялю, она заметила, что Джеймс смотрит на нее с тревогой: он, казалось, был в растерянности и не знал, как ей помочь. Камилла бросила взгляд в сторону графа, чтобы проверить, не смотрит ли и он на нее с той же тревогой.

Но граф с невозмутимым видом прошел вперед и поклонился леди Мэрроуинг.

– Разрешите мне сопровождать Камиллу, мадам. Я хочу попросить ее исполнить ту песню, которая мне особенно нравится.

Затем он сжал локоть Камиллы и повел ее к роялю, где ждала Шарлотта, широко распахнув глаза.

– Упадите в обморок, – шепнул граф на ухо Камилле.

– Что?

– Вы должны притвориться, что падаете в обморок. Я скажу им, что вы не совсем хорошо себя чувствуете после недавнего случая на дороге, и мы уедем домой. Только побыстрее, – настаивал он, когда они подошли к роялю.

Значит, он тоже считает ее жалким созданием, лишенным каких-либо дарований! Может быть, думала Камилла, он решил, что она собирается спеть одну из матросских непристойных песен, о которых недавно вспоминала в шутку? В нее вселился бес упрямства, а самодовольное выражение на лице Бриттани, предвкушающей ее провал, окончательно решило дело. Она одарила графа быстрой и очень милой улыбкой.

– Но я хочу петь, ваше сиятельство, – прошептала она.

И с этими словами она наклонилась к Шарлотте и прошептала ей что-то на ухо.