Долго и счастливо
Шрифт:
Сбоку послышался шум шагов, шелест песка, кто-то прошел рядом, до него донесся запах свежих духов, какой-то горьковато-цветочный, очень тонкий, еле уловимый. Его жена почему-то любила сильные запахи, она говорила «шлейфовые», очень дорогие, мускусные. Он приоткрыл глаза и чуть поднял козырек, провожая взглядом девичью фигурку. Девушка шла прямо к морю, неся в одной руке босоножки, в другой пляжную сумку. Где-то по дороге, она бросила, и то и другое и пошла, почти побежала к голубовато-зеленой границе песка с водой. И в том, как она бежала, высоко вскидывая ноги, вязнущие в мокром песке, как отпрыгнула от шаловливого пенистого языка, попытавшегося лизнуть ей пальцы, как засмеялась негромко, взвизгнула, когда волна с шумом все же накрыла ее чуть не по колено, было что-то такое близко узнаваемое, что Павел Сергеевич даже позавидовал. Представил, как приехала она вот только что и сразу побежала на пляж, даже вещи
***
Маша вышла из душа, скинула полотенчико, достала крем и принялась энергично втирать в кожу нежную эмульсию. На туалетном столике выстроились ряды баночек, флакончиков, тюбиков. А что делать? Красота требует. Крем от загара, масло для загара, лосьон после загара. А иначе не отдых будет, а сплошные мучения: кожа покраснеет, натянется на плечах, как пергамент, к вечеру поднимется температура, будет Машу колбасить до утра, кидать то в жар, то в холод. Нет уж, лучше пять минут потратить на втирание кремчика. Маша изогнулась под немыслимым углом, пытаясь достать место между лопатками.
Вспомнила, как на пляже парочка натирала друг друга кремом. Она только приехала и сразу же на пляж побежала. Она так именно и мечтала – кинуть все в номере и побежать, убедиться, что все в порядке: море шумит, солнышко светит, ничего не изменилось за год. На пляже по раннему времени, никого почти не было. Только мужчина какой-то в шезлонге лежал, да две тетеньки в возрасте, топлесс, на песочке разлеглись. Она добежала до воды, попрыгала через волны, потом плюхнулась на песок и сидела так минут тридцать не двигаясь. Потом все же решила, что надо, пока народа нет, искупаться. А то потом придется при всех из воды выходить, сверкать голыми белыми ногами.
Не лип к Маше загар, категорически. Но она перед поездкой пошла в жутко дорогой магазин и скупила всю загарную серию. Продавщица пообещала стопроцентный результат. Вот приедет она с курорта, отдохнувшая, загорелая, придет на собеседование в какую-нибудь супер-пупер компанию, увидит ее тамошний босс, непременно молодой стильный красавец, с голубыми пронзительными глазами, увидит, шмякнется со стула, сам собой в штабеля уложится и …что дальше она смутно представляла, но что-то должно произойти. Как минимум, на работу ее должны взять. А как иначе? Нина Львовна, заявление-то у нее приняла, сказала, конечно, что должен шеф подписать, после отпуска. Ну, он-то подпишет, она не сомневалась. Жалко, тетка хорошая, вот с ней бы Маша сработалась.
Пока она так в мечтаниях на песке грезила, к мужчине в шезлонге какая-то девушка подбежала, стала ластиться, спинку подставлять, плечики. Мужчина долго и старательно мазал кремом подставляемые части загорелого тела, потом поцеловал девушку в шею, потом еще куда-то, потом… потом Маша отвернулась, чтобы не позавидовать еще больше.
Как это люди умудряются найти друг друга? Вот как это можно понять, что вот с этим человеком захочется жить долго и счастливо, а с этим нет? Экспериментально-опытным путем, говаривала Наташка, only. Но Маша, что-то сильно сомневалась. Как это – экспериментально-опытным? Это, получается, надо с каждым пробовать? Так всей жизни не хватит, вся в опытах и пройдет. Должен быть какой-то критерий. Фразы из книг, типа они встретились случайно и сразу поняли, что созданы друг для друга, Машу не убеждали. Вот еще, выдумали. Что-то у нее ни разу так за все ее долгие-долгие двадцать пять лет не случилось. А случилось, как-то очень все буднично, обыкновенно, ни каких тебе «глаза в глаза», «дрожи в коленках» – поцеловались, разделись, потом неловко хватали друг друга руками, потом как-то все же у них чего-то произошло. Было смешно и немного неудобно, и никаких тебе «страсть захватила их и повлекла за собой» Какая, такая страсть? Они и сейчас встречались. Иногда. Олег карьеру делал, уделял ей много, очень много времени, карьере, не Маше. Она тоже пыталась… делать карьеру. Так что свидания их были довольно редки. Но официально считались парой. А что? Вполне в духе времени – первым делом самолеты, ну а девушки, а также и юноши потом.
Маша закрыла крышечку тюбика и критически оглядела себя в зеркале, очень даже ничего. Не супермодель, конечно, в смысле роста, но фигура пропорциональная, мышцы подтянутые, зря она, что ли абонемент в спортклуб покупает. У нее годовой, на все виды фитнеса, так что ей не стыдно хоть анфас, хоть бэксайд продемонстрировать. Она вывернула голову, рассматривая этот самый бэксайд. Нет, определенно не устоит, молодой стильный красавец-босс, с пронзительными синими глазами. Определенно. Она усмехнулась. Наташка бы сейчас язвительно заметила «и его жена тоже» Почему-то у молодых стильных красавцев, где-то рядом всегда крутилась жена, молодая стильная супермодель. Вот как давеча на пляже. Она мимо проходила, глаза-то скосила – длинные крепкие ноги, подтянутый живот, даже вроде с кубиками, сильная загорелая рука с сигаретой, свешивалась с подлокотника. Ничего так. А потом прибежала его подруга, а может даже жена, такая вся высокая, с длинными белыми волосами, похожая на породистую тонконогую арабскую лошадку. И головой она также встряхивала, как гривой. Очень красивая. Маша повела головой, так, слева направо, встряхнула волосами. Так кажется. Нет, не так. Вот так. И она снова повторила запомнившееся ей движение. И даже заржала тихонько: «И-го-го», – и засмеялась. Господи, чего только в башку не лезет.
Маша оделась и пошла в бар. А где еще можно скоротать время до ужина, за чашечкой ароматного турецкого кофе? В баре было прохладно, негромко гудел кондиционер, давешние любительницы приема солнечных ванн топлесс, сидели у барной стойки и активно кокетничали с молодым бело рубашечным барменом. Негромко играла музыка, журчал фонтанчик, Маша решительно двинулась к столику в углу, рядом с фонтанчиком.
– Девушка! Девушка! – раздалось откуда-то с боку. Маша повертела головой. – Я здесь, – раздалось снова. И тут Маша ее увидела. Белогривая арабская лошадка, резво кивая головой, делала рукой круговые движения, подзывая Машу к себе. Маша сделала удивленные глаза, но подошла. – Девушка, вы же из Питера? Да? Присаживайтесь, – и она указала рукой на свободный стул. – Меня Яна зовут, а вас?
– Маша, – ответила Маша и села.
– Маша, – обрадовалась Яна. – Я тоже из Питера. Я с мужем. Здесь тоска смертная. А мой отчего-то сюда каждый год ездит. А я первый раз. Мы недавно женаты, – похвасталась она.
Маша невольно засмеялась. Яна ей понравилась. Она же хотела с кем-нибудь познакомиться. Пусть будет Яна с мужем. Подлетел официант. Маша заказала кофе и минеральной воды. Через пару минут они уже вовсю болтали: сначала обсудили новую загарную серию известной французской марки, потом новинки бутика «Babochka», потом перешли на всевозможные диеты, велнесс программы, время пролетело незаметно.
– О, – сказала Яна, глянув на часики, – пойду пупсика будить, а то проспит ужин. – Пойдем сегодня на дискотеку? В соседнем отеле, я узнала, очень даже неплохая программа. Там и контингент не то, что у нас. Пойдем?
– Пойдем, – кивнула Маша и помахала рукой на прощание.
Ей так контингент очень нравился. Солидный семейный отель, для семейных пар. Сюда они в прошлом году ездили всей вместе. Папа, мама и она. Маша вздохнула. Было здорово. И на дискотеки они ходили. И папа танцевал с мамой. И мама была такая счастливая и веселая. А в этом году они не поехали. У папы, как всегда, работа. И Наташка не смогла. А про Олега и говорить нечего – он никогда не мог. И пришлось Маше одной ехать. Ну и что. Она уже взрослая девочка, ей и одной не будет скучно. Она пошла в ресторан, там уже собирался народ, официанты носились с подносами. Мамочки пытались накормить неразумных чад вкусными и полезными морепродуктами. Чада кормиться не хотели и капризничали. Маша с удовольствием съела салатик и мясо как-то по-особому приготовленное, а под конец еще и от булочки с джемом не отказалась. Ерунда эти все диеты, больше двигаться надо и никаких диет не понадобится. Она зевнула, прикрыв рот ладошкой. Спать хотелось, сил никаких нет. А если еще на дискотеку идти, так это значит до двух, трех ночи не спать. Яна так и не появилась, наверное, не смогла разбудить «пупсика». Маша вернулась в номер и рухнула на кровать.
***
Павел пробирался сквозь толпу, раздвигая руками спины, касаясь обнаженных частей тела длинноногих красавиц, красавицы хихикали, подмигивали, выставляли напоказ упругие попки и бюсты. Черт знает, что такое! Спал бы сейчас, сном младенца. Но нет, жене вздумалось пойти танцевать.
Он мычал сквозь сон в надежде, что как-то это все минует его, отмахивался, стонал даже, что у него голова болит. На что Яна фыркала и продолжала тормошить его, потом отстала и куда-то пропала на время. А потом снова пришла, наклонилась близко-близко и зашептала в ухо: «Дорогой, я пошла. К обеду не жди». Он глаза приоткрыл чуть-чуть, ровно настолько, чтобы увидеть Яну во всем блеске: копна белокурых волос водопадом по спине, маленькая тряпочка, едва-едва прикрывающая грудь, другая тряпочка, едва ли больше, на попе и длинные-предлинные загорелые ноги на умопомрачительных каблуках. Жена усмехнулась, довольная произведенным эффектом, послала ему воздушный поцелуй и скрылась с глаз.