Долгое путешествие на Юг.
Шрифт:
— Вкусно, — отложил он пустую миску в сторону. — Ну да ты не отвлекайся, не отвлекайся, птица говорун ты наш, — поторопил он Юрася. — Продолжай вещать, Баян, интересно слушать.
— А вещать больше нечего, — как-то сразу Юрась сник, и свернул своё долгое, нудное повествование. — Возвращаться девочкам некуда, выкупать их никто не будет, а быть вечным пленным, как-то ни у кого из них нет охоты.
— Они или сбегут, в конце концов, или так и останутся, балластом, веригами на наших ногах, ни на что не годным.
— "На наших, — отметил про себя Сидор. —
— "Стоп! — пришла мысль. — Если парень сделал ставку на нашу компанию, то выходит, что и амазонки сделали то же самое. По крайней мере, часть — те, кто вышел за местных замуж. А замуж — здесь это серьёзно. Не так как у нас, там, а Земле. Сбегала дура замуж, чтоб попробовать, поднабраться опыта…"
— "Остаётся только выяснить какая это часть. Судя по количеству, собравшихся у этого костра… М-да. Не очень то и много…"
— Поэтому они хотели бы здесь поселиться и отработать свой выкуп, — продолжал меж тем Юрась.
— А поподробней? — Димон, улыбнувшись, взял из рук Юрасевой жены другую миску. — Давай поподробней. Кто, сколько, где и как.
Похоже, Димон пришёл к аналогичным выводам и принялся быстро потрошить Юрася.
Сидор, со всё более возрастающим удивлением слушал развёрнутый план десятника. Ничего сверх невыполнимого в нём не было. И план был вполне реален. Видно было, что тот тщательно подготовился и многое, очень многое, если не всё тщательно продумал и рассчитал.
— "Видать, было с кем проконсультироваться, — бросил он заинтересованный взгляд на скромно держащуюся в стороне Юрасову жену. — Везёт же людям, — невольно позавидовал он счастливчику. — Вот что с человеком забота о семье делает, — невесело подумал он про себя. Вот, как раз про себя-то он и не хотел сейчас думать. — Ишь, как засуетился, как только жена появилась", — бросил он тоскливый взгляд на счастливую пару.
Сидора охватила тоска. Ему в ближайшей, да и не очень близкой перспективе подобное отношение со стороны его жены не светило. Или? Всё же бывшей жены, как ни хотелось ему признаваться в том самому себе.
Новое утро началось самым неприятным образом. Во-первых, встали все ни свет, ни заря, что само по себе было неприятно. Вставать, когда поднявшимся перед рассветом с болота туманом вокруг было так плотно всё вокруг затянуто, что буквально в двух шагах стоящего человека не было видно, было не очень приятно. Да и не спешили они никуда, так что можно было бы и поспать, чутка подольше. Но…, порядки в лагере, установленные Юрком, оказались те ещё. Солнце ещё не встало, а пленные амазонки уже поплелись строиться на перекличку. Так что, поневоле пришлось встать и пришедшей вчера группе. А во-вторых, сразу обнаружились два крайне неприятных происшествия. Первое — на утренней перекличке выяснилось, что пропало шесть амазонок. Четверо — группа той самой пресловутой Дуаны, по словам Юрася главной зачинщицы беспорядков в лагере, сама она и три её товарки, с которыми та последнее время постоянно
Второе же происшествие, вообще ни в какие ворота не лезло. Была отравлена вторая группа амазонок, двадцать семь человек. Тех самых, державшихся обособленно, вместе с этой пропавшей четвёркой основных заводил.
Как ни удивительно, но первой реакцией Сидора было облегчение. Ни что сбежали, ни что траванулись его особо не взволновало. Что сбежали, то и ладно, а что траванулись чем-то, так не померли же. В следующий раз лучше смотреть будут, что едят и что себе в котёл кидают. А то жрут всё что ни попадя.
— "Ну и хорошо, что сбежали, — флегматично думал он, ехидно наблюдая за девчонками, оккупировавшими все ближайшие к лагерю кустики. Места в просторном, сделанном на вырост лагерном сортире на всех желающих не хватило. — Поняли, мерзавки, что им грозят нешуточные разборки, за беспорядки, устраиваемые ими в лагере, за готовку, после которой все проср…ся не могут, и вообще, за всё к чему захотят придраться рассерженные хозяева.
— Кто у них тут вчера кашеварил? Дуська эта пресловутая кажись.
— Небось, дура, поняла утром, что траванула чем-то девчонок, вот и дала дёру со страху, а товарки её с ней за компанию ломанули. Как дети, прям, честное слово, — невольно раздражаясь, подумал он. — Чуть что, так сразу в кусты.
Ну а эти, другие две дуры чего, подруги Юрасовой жены? Испугались, что им увеличат выкуп на сумму штрафа за то что, будучи пленными, взяли в руки оружие? Ну и чего такого? Ведь знали же с самого начала на что шли.
Да и хрен бы с ними, со всеми, — лениво подумал он. — Бабы с возу, кобыле легче".
Конечно, было немного жаль упущенных денег, которые они должны были отработать, но на фоне того, что ему только что вернули четыре сотни матёрых бабищ, которые, ни в какое сравнение не шли с этими худосочными эфирными созданиями, с испугу удравшими куда-то в лес.
Сидор, забывшись, мечтательно зажмурился. Вот уж кто был на самом деле самыми настоящими рельсошпалоукладчицами, так это те четыре сотни старых ветеранов-амазонок, что ему недавно подсунули. Вот уж бабищи, так бабищи. Мечта! Голыми руками подковы ломать могут!
— "Дурачьё! — забыв, где находится, чуть не замурлыкал от приятных воспоминаний Сидор. — Вот уж с кем можно было по-настоящему сотворить делов всяких… Уж во всяком случае, толку от них и на лесоповале, и в песчаном карьере, да и на всех прочих тяжёлых работах, на которые собственно Сидору и нужны были работники, всяко поболе будет, чем от этих эфирных худосочных молоденьких красавиц".
Сидор с раздражением вспомнил про двух красавиц амазонок, недавно захомутавших его друга и быстро довёдших того до самого настоящего физического и психического истощения. Вот бы кого он сейчас с большим удовольствием отправил бы сюда, на горельник и на чистку канавы.