Долина лошадей
Шрифт:
Течение его мыслей нарушил изумленный вопль, который издала Эйла, открыв глаза.
Она не привыкла, просыпаясь, видеть перед собой лицо, и уж тем более лицо с сияющими синими глазами, с пробивающейся светлой бородой. Она так резко приподнялась и села, что у нее закружилась голова, но спустя мгновение она уже пришла в себя, встала и направилась к очагу. Огонь погас, она опять забыла набросать поверх него валежника. Придется развести его заново.
– Ты покажешь мне, как разводить огонь? – спросил Джондалар, когда она взяла в руки камни. На этот раз она поняла, о чем он спрашивает.
– Это нетрудно, – сказала она и подошла к нему, прихватив с собой
Она сложила в кучку куски коры, перемешав ее с пухом кипрея, ударила камнем о камень и протянула ему осколок кремня и кусок железного колчедана.
Он тут же узнал кремень и подумал, что ему попадались камешки, похожие на второй, но Джондалару никогда не пришло бы в голову использовать их для чего-то, в том числе для добывания огня. Подражая Эйле, он стукнул камнем о камень совсем легонько, и ему показалось, что при этом вспыхнула крохотная искорка. Он сделал то же самое еще раз, до сих пор не решаясь поверить в то, что таким образом можно развести огонь, хотя он видел, как у Эйлы это получилось. При ударе одного холодного камня о другой вылетела яркая искра. Он изумился и разволновался. Эйла немного помогла ему, и после нескольких попыток рядом с его постелью наконец запылал маленький костерок. Он снова пригляделся -к камням.
– Кто научил тебя разводить огонь таким способом?
Эйла поняла, о чем он спрашивает, но не сумела толком ответить.
– Эйла разводить, – сказала она.
– Да, я знаю, но кто научил тебя этому?
– Эйла… научил.
Разве она могла рассказать ему о том, как огонь погас и топорик сломался и как она нашла огненный камень? Стиснув голову руками, она задумалась, пытаясь подобрать слова, которые позволили бы ей все объяснить, но потом сокрушенно покачала головой и, взглянув на Джондалара, сказала:
– Эйла плохо говори.
Он почувствовал, как она огорчилась.
– Ты научишься, Эйла. И тогда обо всем мне расскажешь. Долго ждать не придется – ты поразительная женщина. – Он улыбнулся. – Сегодня я смогу выйти из пещеры, верно?
– Эйла смотреть. – Откинув шкуры, она осмотрела ногу. В тех местах, где были узелки, на поверхности кожи образовалась корочка. Похоже, скоро рана заживет полностью. Теперь можно позволить ему встать и попытаться выяснить, насколько серьезно повреждена нога. – Да, Дон-да-ла выйти из пещеры.
Он тут же просиял. Такой широкой улыбки Эйла не видела еще ни разу в жизни. Джондалар обрадовался, как мальчишка, который отправляется на Летний Сход после долгой зимы.
– Ну хорошо, женщина, тогда пошли! – Он откинул шкуры, намереваясь тут же подняться на ноги и выйти на прогулку.
Его ребяческая непосредственность понравилась Эйле. Она улыбнулась, но затем непререкаемым тоном проговорила:
– Дон-да-ла есть еду.
Для того чтобы разогреть приготовленную накануне вечером еду и заварить чай, потребовалось совсем немного времени. Эйла принесла Уинни зерна и ненадолго задержалась, чтобы почистить скребницей кобылку и ее жеребенка. Джондалар сидел, глядя на нее. Ему и прежде случалось наблюдать за ней, но только теперь он заметил, что она издает звуки, весьма похожие на конское ржание, помимо других, гортанных и отрывистых. Движения ее рук и жесты ничего для него не значили – он не знал, что они являются неотъемлемой частью языка, на котором она объяснялась с лошадью, и не замечал их, – но он догадался, что Эйла каким-то непостижимым для него образом разговаривает с лошадью. У него также создалось впечатление, что кобылка ее понимает.
Видя, как Эйла ухаживает за Уинни и ее жеребенком, Джондалар задумался над вопросом: какое удивительное колдовство позволило ей обворожить животных? Затем он подумал: «Похоже, ее чары подействовали и на меня». Впрочем, когда Эйла подвела к нему кобылу с жеребенком, он удивился и обрадовался. Никогда прежде ему не удавалось погладить живую лошадь или оказаться рядом с маленьким мохнатым жеребенком. Его поразило то, что они не испытывали перед ним ни малейшего страха. После того как Джондалар осторожно погладил жеребенка, тот потянулся к нему, и он принялся ласкать и почесывать малыша, безошибочно отыскивая самые чувствительные места.
Джондалар вспомнил, что так и не сказал Эйле, какое слово служит для обозначения этого животного, и, указав на Уинни, проговорил:
– Лошадь.
Эйла покачала головой. У Уинни есть имя, состоящее из звуков точно так же, как и ее собственное.
– Нет, – сказала она, – Уинни.
Произнесенные ею звуки не показались Джондалару похожими на имя. Они точь-в-точь походили на конское ржание. Джондалар изумился. Эта женщина не способна говорить на языке людей, но может разговаривать с лошадьми. Разговаривать с лошадьми? Столь удивительный дар поверг его в трепет.
Эйла неправильно истолковала его изумленный взгляд, она решила, что Джондалар ничего не понял. Пытаясь втолковать ему, о чем идет речь, она приложила руку к груди и сказала: «Эйла». Затем, указав на него, она сказала: «Джондалар», а потом махнула рукой, указывая на кобылку, и снова издала звук, похожий на негромкое ржание.
– Это имя кобылки? Эйла, я не способен издавать такие звуки. Я не умею разговаривать с лошадьми.
Эйла терпеливо повторила объяснения, и Джондалар наконец решился сделать попытку, но ему удалось лишь выговорить слово, отдаленно напоминавшее конское ржание. Эйла осталась вполне этим довольна и повела лошадей на место. «Он учит меня словам, Уинни. Я выучу все его слова, но нужно же было объяснить ему, как тебя зовут. Надо будет придумать имя и для твоего жеребенка… Как ты думаешь, он не согласится дать имя твоему малышу?»
Джондалару доводилось слышать рассказы о том, что некоторые из Зеландонии наделены способностью приманивать животных и тем самым помогать охотникам. Кое-кто из охотников умел подражать голосам животных, и они пользовались этим, чтобы подобраться поближе к добыче. Но он никогда не слыхивал о людях, которые могли бы разговаривать с животными или жить вместе с ними. Благодаря Эйле он увидел собственными глазами, как дикая кобылица произвела на свет жеребенка, и она даже позволила ему погладить малыша. Внезапно он до конца осознал, чего удалось добиться этой женщине, и преисполнился восхищения, в котором присутствовала толика страха. Кто она такая? Какими еще сверхъестественными способностями она наделена? А ведь когда она вот так, улыбаясь, движется навстречу тебе, можно подумать, что это просто обыкновенная женщина. Обыкновенная женщина, которая запросто разговаривает с лошадьми, а с людьми разговаривать не может.
– Дон-да-ла выходить?
Он чуть не позабыл об этом. Лицо его радостно просияло, и не успела она подойти к нему, как он уже попытался встать. Прилив энтузиазма тут же пошел на убыль. Он сильно ослаб, каждое движение причиняло боль. У него закружилась голова, его слегка затошнило, но вскоре это прошло. Эйла увидела, как радостная улыбка на его лице сменилась гримасой боли, как сильно он побледнел.
– Похоже, мне требуется помощь, – сказал он с искренней, но слегка напряженной улыбкой.