Долина роз
Шрифт:
Мне никак тебя не понять!
Сердце борется с лютым холодом,
Обжигаясь о каменный лед.
Оно ищет для ссоры повода
И, конечно, его найдет.
Но душа не сдается, мятежная,
Путь к тебе проложив в мечтах,
Она верит, что губы нежные
Не привиделись мне во снах,
Что слова твои и объятия
Не хмельной головы дурман,
Что я нужен тебе, без изъятия,
И такой, как вечностью дан!
Спор отчаянный, в упоении,
Беспрерывно они ведут,
Без надежды на примирение,
Избавленья от этих пут!
Но
Ты заложница тех же догм,
Лишь нечасто бываешь искренной.
Вот и вывод. И весь итог.
На словах ОНА считает, что я все запутываю и усложняю? Может быть.
Но, я только хочу ответить на главные вопросы, понять и не мучатся бесцельно долгие годы.
Мотаюсь в сборах, спешу перед отъездом. Ба! Это опять сама судьба идет навстречу. Стройная, грациозная, как балерина, да и правда, занималась в балетной школе...
– Здравствуй, моя хорошая! Жаль, что очень спешу. Ждет деловой, очень важный, занятый человек... И вопрос неотложный. Уже ждет... Жаль.
Билеты? - увидела их на автомобильном сидении.
Билеты я уже купил.
Все должно быть хорошо - я уверен!
Ночь перед отлетом в Москву почему-то полна совсем далеких воспоминаний. Воспоминаний о первой поездке в столицу. Шел 1988 год. Как сотрудник спецслужбы, с первого дня работы я твердо знал, что, давая подписку о неразглашении сведений составляющих государственную тайну, закрыл себе путь для выезда за пределы СССР. Разве что меня партия призовет - ну, да я беспартийный!
Вышло все иначе. Перестройка*, новые веяния, подходы и катаклизмы...
Восемь лет службы без выходных и праздников, фактически без отпусков - разве что летом неделя отгула для того, чтобы порадовать семью и отвезти детей на море. Все это давно затянуло как болотная трясина, погрузило в сплошную рутину, в ощущение бесконечности и непреодолимости препятствий на пути. Годы слились в один большой день дежурства и борьбы. Жена свыклась с моим постоянным отсутствием, недостатком внимания, монотонностью и убогостью быта. Но вдруг... Замполит* зашел в кабинет к моему начальнику в тот самый момент, когда я уже собирался уходить, доложив последние агентурные данные* по нашумевшему делу. Он начал, что говорится, с места - в карьер:
– До завтра необходимо представить в МВД СССР список отличившихся молодых сотрудников для поощрения туристической поездкой в ГДР "Поездом дружбы"* для обмена так сказать опытом.
Отличившимся меня вряд ли посчитают - подумал я. Однако шеф неожиданно выпалил:
– Пиши его! Ты же согласен?
– спросил он, посмотрев на меня.
Как же я мог отказаться от поездки в Германию, о которой столько слышал от отца да и от других? Как я мог не поехать и не посмотреть на "витрину социализма" и по уровню жизни почти западную страну ?
Все понеслось как бешеный круговорот...
Паспорт, анкеты, дорожный чек и специально сшитый по случаю, под заказ, костюм.
В зале, где нашу группу инструктировали и выдавали документы, все веселились в ожидании скорого пути. Вызывали по одному.
–
– Неделин Иван.
– Соловьева Антонина...
При последних словах легкий смешок пролетел по залу, так как прозвучала фамилия начальника самой засекреченной, "залегендированной" из наших служб. Даже для оперативных сотрудников это - разведка. Неужели дочка?
К столу подошла стройная женщина среднего роста, очень элегантная, внешне сильно похожая на диктора Центрального телевидения и блистательную актрису единственной роли - Татьяну Веденееву*. Ей около тридцати.
Что-то особенно привлекательное обратило мое внимание. Сейчас я просто бы сказал, что она излучала свет женщины, находящейся "в активном жизненном поиске", позитивная энергия самой жизни чувствовалась в каждом ее движении.
Железнодорожный вокзал. Группа от Кубани - это человек сорок. Прощания.
Глазами невольно ищу мою Веденееву.
Вот и заполнились вагоны, за окнами поплыли знакомые улицы и дома.
Поезд до Москвы идет медленно, знакомства в вагонах, традиционный звон бокалов и нескромные анекдоты. Как обычно, на меня навесили роль некоего старосты или старшего по вагону. От полного безделья мужская часть нашего оторвавшегося населения уже заканчивала не первую бутылку "крепкой", но я, как человек, не питающий страсти к спиртному, невольно присоединился к компании замполита и старшего нашей делегации - которому, ясно, пить горькую не по должности. В окружении трех очень симпатичных спутниц он разместился в одном из купе. Видимо, несложно догадаться, приглянувшаяся незнакомка среди них.
Шла незамысловатая, предложенная кем-то, наверняка ей самой вагонная игра.
Кто-нибудь называл любой предмет, и все угадывали, на кого из присутствующих
он похож. Подошел черед Антонины - она лукаво посмотрела на меня, повернув
голову в сторону замполита спросила: "Бокал с вином"?
На миг в ее глазах, почувствовалась, какая-то тонкая грусть...
Я угадал:
– Это ты!
Ближе к полночи мы вдвоем стояли в проходе вагона, возле окна, за которым мелькали утопающие в ночном сумраке километры, и рассказывали друг другу о себе. Она - учитель немецкого, из Геленджика. Получила второе высшее образование, так как институт культуры не дал реальной профессии.
По молодости, и по горячности поспешила развестись с мужем через год после рождения дочери - Машеньки. Дело банальное. Случайно "застукала" его ухаживающим за другой женщиной. Что там было - неизвестно, но очень обиделась. Родители и ее сестра живут далеко. Идут годы. Школа - дом...
Рядом нет ни одного действительно близкого человека. Не сдается и верит в свою заветную звезду.
Транзитная остановка - Москва, прошла незамеченной, за размещением, суетой встречи областных делегаций с руководством МВД СССР. Наступил вечер перед отъездом в Берлин. Из всех доступных развлечений просто погулял по широким улицам столицы и лег пораньше - выспаться.