Доля вероятности
Шрифт:
Ерунда какая-то.
— Классный наушник, — ответила я. — Хорошо, что хоть здесь с тобой всегда можно связаться. — Я проглотила ком в горле. Чувства рвались на поверхность, соперничая друг с другом, но победила обида, и слова вышли резкими и едкими.
— Я серьезно.
— Я тоже.
Нейт стиснул зубы.
— Давай говори. Говори, что хотела сказать весь вечер.
Он сложил руки на груди, повторив мою позу, но выглядел при этом намного увереннее меня. В черной форме Нейт больше смахивал на плохого парня, будто это он был
— Ты меня бросил. — Слова сами слетели с языка.
Нейт изогнул бровь:
— Да что ты говоришь. Я тебя бросил? Вот как ты все запомнила? Исказила факты? Видно, ты и впрямь стала политиком, как папочка хотел.
— Но ты исчез! — Я слезла со стола. Годами копившийся гнев придал мне сил. — Ни одного письма! Даже электронного! Ты удалил профили в соцсетях. Отключил телефон! — Ярость повлекла меня вперед, и вот уже мы стояли нос к носу и я смотрела в его лицо, преследовавшее меня во снах и даже в кошмарах. — Ты испарился! — Годы тревог, когда я не знала, жив он или мертв, ранен или в безопасности, прорвались наружу. — Знаешь, как я тебя искала? Я поехала в Перу, как мы планировали! И на Борнео! И только в следующем году смекнула, что это бесполезно.
На его лице что-то промелькнуло — может, сожаление? — но через миг исчезло.
— Ты так и не ответила на мой вопрос. — Нейт отодвинулся и направился к входной двери. — Блин, ты даже замок не заперла. — Он защелкнул задвижку, повернулся и прислонился спиной к двери. — Я думал, ты сидишь в роскошном офисе юридической фирмы в Нью-Йорке, так что спрошу еще раз. Какого черта ты здесь?
— Хочу менять мир. Помнится, кое-кто мне когда-то предлагал. — Я прошла к мини-кухне, бесшумно ступая по мягкому ковру, и достала две бутылки воды. — Будешь? — Как бы я ни злилась, меня все равно тянуло о нем заботиться. Господи, я просто безнадежна.
— Да. Спасибо, — ответил Нейт. Его голос смягчился. — Когда я предлагал вместе менять мир, я не это имел в виду. — Он обвел рукой мои шикарные апартаменты. Я бросила ему бутылку, и Нейт ее поймал. — Зато твои родители наверняка счастливы.
Я пожала плечами и открыла бутылку.
— Так вышло. — Сделала глоток, надеясь избавиться от кома в горле. — Чего ты так бесишься, Нейт? Злишься, что у меня своя жизнь и я не осталась сидеть там, где ты меня бросил? Или что мы встретились, хотя не должны были больше встречаться?
— Здесь тебе грозит опасность. — Он перекатывал бутылку в ладонях, игнорируя мой вопрос. — Это не страна, а пороховая бочка.
Я наклонила голову и посмотрела на него:
— Но ты ведь именно поэтому здесь? Чтобы обеспечивать безопасность таких, как я. Разве ты не этим теперь занимаешься? Где ты пропадал три года?
Мускул снова дрогнул.
— Мне нельзя об этом рассказывать. Правила игры не изменились, они стали только строже. — Нейт открыл бутылку и опустошил ее наполовину.
Прошло столько лет, а он
— Ладно. Я так понимаю, ты не собираешься объяснять, что случилось в Нью-Йорке, а я не планирую следовать твоему совету и уезжать из Афганистана. Так что ты все еще делаешь в моей комнате?
— Вообще-то, меня здесь быть не должно.
— Не сомневаюсь. Вряд ли телохранитель Хольта сейчас сидит у него и угощается из мини-бара.
— Я не об этом. — Уголки его губ поползли вверх, но Нейт все-таки сдержал улыбку, и я так и не увидела его роковую ямочку, против которой была совершенно безоружна.
— Ты можешь говорить прямо? Я не понимаю эту вашу армейскую азбуку Морзе. — Я прищурилась. — Ты же еще в армии?
Нам сказали, что нас будет охранять спецназ, но на именной белой полоске на груди Нейта было написано «Грин», а не «Фелан».
Впрочем, не важно, как его теперь звали; он по-прежнему был очень хорош собой. Явно не пропускал ни одной тренировки в спортзале.
Боже, хватит уже.
Почему, ну почему, оказываясь в одном помещении с Натаниэлем Феланом, я будто снова становилась восемнадцатилетней девчонкой?
— Да, я все еще в армии. Но в секретном подразделении, — медленно ответил он и поднял брови. — А телефон, электронная почта, соцсети… они все зачистили.
— Тогда ладно.
Наконец Нейт сказал правду, хоть и не объяснил все от начала до конца, но в сердце затеплилась надежда.
— Так вот почему ты словно испарился, — продолжила я и вспомнила дни и месяцы после его исчезновения, когда сходила с ума. Но в глубине души всегда догадывалась, почему он пропал. Нейт всегда об этом мечтал.
Значит, он исполнил свою мечту, а я еще нет.
Он кивнул.
— А Грин? — Я указала на полоску с именем. — Твой позывной?
— Нет. — Он тоже указал на полоску. — Это для вас, а не для нас. Ты должна называть меня Грином… если я и дальше буду с тобой работать. Я же сказал, меня здесь быть не должно.
Нейт покосился на окно, затем снова посмотрел на меня. Казалось, этот взгляд причинил ему невыносимую боль.
— А где ты должен быть?
Интересно, у него кто-то есть? Тот, у кого есть право знать, добрался ли он до дома? Тот, кто ждет его возвращения? Я ощутила неприятный укол ревности; внутренности завязались в узел.
— В отпуске на Мальдивах. — К его чести, он выглядел немного виноватым.
Я удивленно моргнула.
— Ты собирался на Мальдивы? — Во мне закипело негодование. — А я думала, сезон в октябре.
Неужели наша договоренность совсем ничего для него не значила? Естественно, не значила. Последние три года были тому доказательством.
— Да, собирался, — поморщился Нейт, — но сержант Браун заболел, и я вызвался его подменить.
— Дай угадаю. Сержант Браун — тоже не настоящее имя?