Должок!
Шрифт:
Ещё некоторое время ехали молча. Лес закончился, но дорога лучше не стала. Сентябрьская ночь не позволяла рассмотреть за окном ничего, кроме небольшого участка дороги, освещённого фарами. В салоне сгущалась тишина. А ещё – напряжение.
– Жень, – не выдержала я, – почему ты в этом участвуешь?
Его пальцы крепче сжали оплётку руля, но парень промолчал.
Скоро мы въехали в небольшое село. Или хутор, как сказал Женька. Рассмотреть его я не смогла, потому что на улице не было фонарей, а в окнах – света. Понятное дело: уже за полночь. Затормозив у одного из домов, мой попутчик заглушил
– Теперь, Алиса, слушай меня внимательно, – повернулся ко мне Женька. – Ты должна поверить мне и сделать, как я скажу. Поняла?
– Почему я должна тебе поверить? – спросила я больше из вредности. На самом деле я почему-то ему уже верила.
– Потому что, если не поверишь, то нам с тобой обоим…
– Что?
– Я уже полгода работаю в охране у Максимовского. Знаешь такого? Те, кто у него давно, всё время выполняли какие-то тайные поручения, о которых я не знаю. А теперь и мне дали такое. Я должен был охранять девушку, не обижать её, но и глаз не спускать, перекрывать любые контакты с внешним миром. И я это успешно делал, не задавая вопросов. Но я не дурак: тут присмотрелся, там прислушался, и понял, что это похищение с целью надавить на конкурента. Ситуация мне очень не понравилась, а вот ты – наоборот. А сегодня после… в общем, когда я ушёл, то узнал ещё и имя конкурента. С Ванькой у нас свои старые счёты, но я не собираюсь ему вредить.
– Значит, тормозной шланг в его машине подрезал не ты? – уточнила я.
– Что подрезал?.. Твою ж мать! – возмутился Женька.- Это они уже далеко зашли.
– Настолько далеко, что чуть не убили Ваню и его водителя.
– В таком случае, если они нас найдут, то мы, действительно, станем безымянными трупами, – задумчиво проговорил он.
– А они что, не знают, где мы?
– Видишь ли, Алиса, – парень медленно подбирал слова. – Дело в том, что я тебя… похитил у похитителей. И вряд ли они станут меня за это горячо благодарить.
– Они могут нас найти?
– Честно? Я не знаю всех их возможностей. Ко мне пока присматривались и в тайны не посвящали.
– Может, позвонить в полицию? Или Ване? – предложила я.
– Не вариант, – возразил Женька. – Там сейчас всё прослушивается. Сейчас я тебя пристрою в безопасное место, а сам буду ждать, как всё пойдёт. Телефон твой заряжен, но пока не включай, иначе тебя вычислят. Если к завтрашнему вечеру я не приду за тобой, то позвони какому-нибудь надёжному человеку, но не слишком близкому, кого не могут прослушивать. Есть такой?
Я задумалась, потом предложила:
– Марина, Ванина секретарша?
– Не подойдёт. Ещё?
– Ника, моя подруга.
– Не то. Думай!
– Матвей… нет, Люба! – обрадовалась я. – Он мой давний знакомый, а в «Зодчем» возглавляет архитектурный отдел. Люба – его жена, и она сейчас в декретном отпуске. На неё никто не подумает.
– Сойдёт. Хутор называется Песковатка, по карте сориентируются. Ваньке передай, что дом с оленем – он вспомнит и найдёт. Родственникам не вздумай звонить. Слышишь, Алиса, телефон не включай до семи часов вечера.
У меня было такое чувство, что этот таинственный Женька прощается со мной навсегда.
Размышлять мне было некогда, потому что парень открыл дверь и вытащил меня за руку на улицу. Мы прошли мимо двух заколоченных домов и одного жилого, в следующий он постучался, войдя во двор так, будто это его собственный. «Прямо как у нас в Семёновке», – подумала я. Это ведь чисто деревенская привычка – свободно входить к односельчанам, в городе все закрываются от чужих. Дверь открыла старушка в наспех накинутом халате, даже не спросила, кто посетил её среди ночи.
– Женюшка! А я слышу: стучат по-твоему, – запричитала она. – Что случилось?
– Здравствуй, тёть Кать, – ответил Женя. – Я не один.
– Здравствуйте, – робко выдавила я.
– До чего ж хорошенькая! – заулыбалась она. – Заходите, мои милые. Сейчас ужинать соберу.
– Мне бы поговорить с тобой, – обратился к ней Женя.
– Располагайся, детка, – кивнула мне тётя Катя в сторону прихожей. – Пойдём-ка.
Несколько минут они шептались в коридоре, потом Женя вернулся и, взяв меня обеими руками за плечи, заглянул в глаза:
– Завтра в семь – не раньше, – напомнил мне. – Повезло Стаднику… на этот раз.
– Ты о чём? – не поняла я.
– Да так… – и он припечатал мой рот коротким, но крепким поцелуем.
– Это для храбрости, – и вышел на улицу.
Для чьей храбрости, мне было непонятно: то ли для моей, то ли для него самого важно было насмелиться, чтобы идти против организованной преступной шайки.
Тётя Катя не принимала никаких возражений против ужина, поэтому пришлось съесть всё, что она поставила на стол. Стенные часы показывали начало второго ночи. После пережитого напряжения и сытной еды меня быстро сморило, и хозяйка постелила мне в уютной комнатке. Теперь я могу спать до завтрашнего вечера.
Разбудили меня негромкие голоса в соседней комнате. Тётя Катя причитала и суетилась, ещё два мужских голоса отрывисто переговаривались между собой. Я встала и оделась, прислушалась – ничего не разобрать. За окном ещё темень непроглядная, но старый будильник со светящимися в темноте стрелками, громко выдававший своё «клок-клок-клок» на столе возле кровати, показывал половину четвёртого. Значит, прошло меньше двух часов? Неужели Женя вернулся за мной, и наш побег продолжится?! Сколько ещё нам прятаться от его бывших подельников?
Но вот осторожные шаги протопали к двери моей временной комнаты, дверь тихо скрипнула, мужская фигура пересекла помещение и склонилась над кроватью. Из противоположного тёмного угла я наблюдала, как мужчина средней комплекции резко распрямился и спросил в темноту:
– Синичка! Ты здесь?
Глава 41
Никогда бы не подумал, что болеть так приятно! Вот уже четвёртый день мы с Алисой «на больничном», то есть в моей квартире. На работу не ходим, еду привозит дядя Слава, заместитель звонит один раз в день и сообщает, что всё хорошо. Красота! Понимаю, что это продлится недолго, что скоро нам придётся покинуть своё убежище и выйти к людям. Но пока мы выходили только один раз – в прокуратуру.