Дом, что любил меня

Блейк Лекси

— Обхвати меня ногами. Не могу больше ждать.

Его большой член безошибочно нашел вход в ее киску, и Шон протолкнулся внутрь, заполняя Грейс и заставляя женщину стонать. Он насадил ее на свой ствол и прижал к себе, пробиваясь внутрь. Она крепко держалась за него, цеплялась изо всех сил, пока он, соединенный с ней, шел к кровати. Шон ни разу не разъединил их тела. Он повалил их обоих на постель, наваливаясь на Грейс сверху всей своей тяжестью. Она оказалась зажата между шелком простыней и теплом его кожи.

Он протянул руки и обхватил ее лицо ладонями.

— С тобой все в порядке?

Она кивнула. Ей уже было плевать на свою саднящую кожу. Это было просто еще одно ощущение, которое она испытывала в данный момент.

— Слава Богу, — Шон

приподнял свой торс и вошел в нее. — О, ты так хорошо ощущаешься. — Его глаза были полны желания. — Так чертовски правильно.

Он двигался медленно, совершая длинные размеренные толчки, и эти «поглаживания» сводили ее с ума. Шон всадил свой клинок в ее ножны по самую рукоять и задержался там на мгновение, прежде чем неспешно вытащить его почти до конца. Грейс крепче обхватила любовника ногами, не желая терять ощущение его внутри себя. Он входил до упора и выходил полностью. Шон методично наполнял ее собой только за тем, чтобы тут же опустошить. Грейс попыталась приподнять бедра. Она хотела заставить его утратить этот железный самоконтроль. Но он только зарычал и припечатал ее своим весом к кровати. У нее не было другого выбора, кроме как принять все, что Шон давал ей. Его член вдавился глубоко, и Грейс подумала, что сойдет с ума, если он не закончит начатое. Каждый миллиметр ее лона болезненно ныл.

— Пожалуйста, — непроизвольно вырвалось у нее.

Уголки его губ приподнялись, и Грейс поняла, что совершила роковую ошибку. Он только и ждал, когда она начнет умолять. Этот мужчина до самого конца оставался лживым лицемером и манипулятором.

— Если это то, что тебе нужно, малышка, тогда я дам тебе это.

Шон рывком вонзил в нее член. Он встал на колени, положил руки ей на бедра и раздвинул их так, чтобы каждый дюйм ее вульвы оказался выставлен напоказ и открыт для него. Шон посмотрел вниз, и Грейс поняла, что происходит: он наблюдал, как его член подчиняет себе ее киску. Наблюдал, как трахает женщину, которая, как ему казалось, принадлежала ему. Он вколачивался в нее. Его лицо покраснело, а дыхание вырывалось из его груди неровными вздохами. Он начал ритмично толкаться в нее, надавливая на ту самую волшебную точку. Ее киска ожила, и Грейс почувствовала, что взлетает к небесам. Шон провел большим пальцем по клитору, вызывая у нее спазмы удовольствия. Она едва услышала его сдавленный стон, когда он прижался к ней, наполняя ее своим семенем.

Шон продолжал вбиваться в нее, хоть она и чувствовала, что его член уже начал обмякать. Можно было подумать, что мужчина не желал прерывать с ней плотскую связь. Вскоре он рухнул на кровать рядом с ней, полностью освободив ее от тяжести своего веса. Шон уткнулся лицом в изгиб ее шеи и, все еще лежа, прижался к ее телу.

— Моя, — услышала Грейс шепот и почувствовала, как он запечатлел собственнический поцелуй на ее шее.

Но она не принадлежала ему. И больше никогда не будет.

Глава 16

Шон наблюдал за происходящим через двустороннее зеркало. В какое-то мгновение у него промелькнула мысль, что его брат был конченым извращенцем. Много ли найдется людей, у которых в доме есть комната с двусторонним зеркалом и зоной наблюдения? Да пес его знает, но Йен Таггарт был как раз из их числа. Он находил это весьма полезным при обучении Домов и саб. К настоящему моменту Йен убрал из этой комнаты все секс-игрушки и притащил туда очень скучный на вид стол со складными стульями. Вся картина напоминала типичную допросную, которую можно увидеть по телевизору, вплоть до нервничающего подозреваемого и заносчивого следователя, упивающегося своей властью.

Вот только Грейс, находящаяся по ту сторону стекла, не особо нервничала, а просто выглядела усталой. С отрешенным видом она сидела за столом, холодно игнорируя все, что говорил Йен. Также в той комнате присутствовала Ева, но она скорее наблюдала за Грейс, нежели участвовала в допросе. Шон видел, как выражение лица Евы из настороженного превратилось в озабоченное, а затем — в

откровенно сочувствующее. Похоже, их штатный профайлер пришла к выводу, что Грейс была безвинно пострадавшим очевидцем. Шон почувствовал, как волны тревоги начали пронизывать все его тело. Он становился все более взвинченным и никак не мог заставить себя успокоиться.

А что, если он ошибся? Что, если позволил своему прошлому возобладать над собой и неверно истолковал нынешнюю ситуацию с Грейс? Если она действительно была невиновна, то ему придется долго извиняться.

Ее правая рука слегка дрожала, когда Грейс поднесла ее к шее. Она за чем-то потянулась. Черт! Грейс пыталась нащупать цепочку с подвеской, которую он ей подарил. Судя по всему, за те несколько дней, что она носила его подарок, у нее вошло в привычку играть с кулоном, потирая маленькое сердечко между большим и указательным пальцами. Видимо, это ее успокаивало. Вот и сейчас она потянулась к подвеске, но ее там больше не было. Цепочка все еще валялась где-то снаружи, во дворе, затерявшись в грязи. Он найдет ее, починит и вернет Грейс.

И она наверняка швырнет украшение прямо ему в лицо.

Ее ореховые глаза, казалось, были устремлены в какую-то точку позади головы Йена. Губы плотно сжаты, а маленькие морщинки вокруг глаз стали более выраженными, чем обычно. Шон гадал, когда она в последний раз что-нибудь ела. Он сильно прессанул ее, и теперь Йен делал с ней то же самое. Больше всего на свете Шону хотелось войти в ту комнату, подхватить Грейс на руки и отвезти домой. Он бы накормил ее, искупал, а после — держал в объятиях, пока она будет спать. Как же ему хотелось покончить уже со всей этой историей.

— Похоже, от нее никакого толку, — произнес мистер Блэк.

Шон почувствовал, как желудок стянуло узлом. Цэрэушник объявился сразу после того, как он вывел Грейс из темницы.

Шон принял с ней душ и оказал должный уход ее выпоротой попке, кожа на которой изрядно порозовела. Он оделся и уже собирался пойти поискать ей какую-нибудь одежду, когда Ева принесла ему сумку. Кто-то съездил и раздобыл для Грейс юбку, рубашку и сменное нижнее белье. Вероятно, это был Адам, поскольку все идеально подходило ей по размеру. Но Шон все равно был признателен. Все время, пока он заботился о ней, Грейс просто стояла там, как кукла, безучастная и безжизненная. После сессии она впала в состояние сабдропа (прим.: англ. досл. «падение нижнего» — болезненное состояние организма сабмиссива, которое может возникнуть после БДСМ-сессии или во время ее проведения. Проявляется по-разному: от агрессий и истерик, до отрешенности и полного отсутствия эмоций и реакции на происходящее вокруг). Грейс следовала всем его указаниям, но ее сознание было не с ним. Мыслями она блуждала далеко — где-то совсем в другом месте, где была избавлена от необходимости иметь с ним дело. Шон понимал, что ему нужно пробиться сквозь эту защитную стену.

— Возможно, она и правда ничего не знает, — сказал Адам.

Адам, Джейк и Лиам стояли в глубине маленькой наблюдательной комнаты. Шон изо всех сил старался держать себя в руках. Мужчина с трудом выносил присутствие этого лже-гея. Джейк просил Шона отнестись к Адаму с пониманием, что-то там говорил про то, что друг якобы переживает трудные времена, но Шону было плевать на это с высокой колокольни. Если этот придурок снова попробует клеиться к Грейс, то он не жилец.

— А вот в этом я сильно сомневаюсь, мистер Майлз. Факты говорят сами за себя, — сказал стоящий рядом с Шоном Блэк, который даже не потрудился обернуться и посмотреть на Адама. Его холодный взор был устремлен на Грейс Хоторн. На этот раз Блэк не пытался скрывать, кто он такой. Он был одет в дорогой — и, по всей видимости, сшитый вручную — костюм в тон его дорогим ботинкам. Его темные волосы были подстрижены модно, хотя и консервативно. Блэк был привлекательным мужчиной, но в то же время совершенно пресным. В нем не было ничего примечательного, такой человек легко мог бы затеряться в толпе. Его брови вопросительно приподнялись, когда он повернулся к Шону.