Дом, что любил меня
Шрифт:
Грейс нахмурилась, понимая, что в будущем ее ожидают только личные досмотры. Ее каждый раз будут проверять вручную, заставляя раздеваться вплоть до нижнего белья.
— Я ненавижу этого человека, — сказала она.
Йен потемнел лицом. Грейс начала понимать, что такое выражение у него появлялось, когда он думал о своей добыче.
— Я доберусь до него, Грейс. Даже если это будет последнее, что я сделаю в своей жизни. Я убью этого человека. Он ушел с радаров. Стал изгоем, но я найду его. Хорошая новость в том, что мы нашли «посылку» раньше, чем это успел сделать он. Она лежала прямо на улице.
Грейс это не волновало. Шон был уверен, что Блэк, или Нельсон, или как там его звали, не придет за ними. Для этого не было никакой причины. Они вышли из игры. А это было самым главным.
— Я рада, что мы заполучили эту информацию. Что касается Блэка, я уверена, ты сделаешь то, что должен. Ты все еще работаешь на ЦРУ?
Глаза Йена расширились, и на мгновение она забеспокоилась, что он не ответит ей.
— Нет. Я завязал с этой работой несколько лет назад. В действительности я никогда не состоял там на жаловании, если можно так выразиться. Я был подрядчиком. Армия одалживала меня. Я никогда больше не буду работать на этих ублюдков. Уж не знаю, что Блэк сказал обо мне, но все, что я когда-либо делал, было на благо моей страны.
Грейс поверила ему. Казалось, у Йена есть какая-то глубинная, внутренняя порядочность.
Судя по всему, Йен был в настроении поболтать, уж больно он стал словоохотлив. Никто не хотел говорить с ней об этом деле. Каждый раз, когда она спрашивала, они меняли тему, как будто боялись, что это может обременить ее и без того потрепанный мозг.
— Мэтт правда умер?
Йен кивнул.
— Да, Грейс. Он мертв. Полиция обнаружила его тело в уборной. Все выглядело как сердечный приступ, но мы знаем, что это неправда. Токсикологическая экспертиза расскажет нам, каким ядом его отравили. Окружная прокуратура начала проверку «Райт Темпс». Лига Земли распалась, а ФБР официально взяло расследование в свои руки. Им потребуется некоторое время, чтобы разобраться в том бардаке, который оставил после себя Патрик Райт. Также хочу заверить, что с тебя сняты все обвинения. Я разговаривал и с ФБР, и с ЦРУ. Ты выпуталась из этой истории, Грейс. Вы с Шоном свободны и чисты перед законом.
Узел в ее груди ослаб. Она была счастлива услышать, что ее признали невиновной, но осознание того, что Шон теперь был за пределами линии огня, принесло ей ни с чем не сравнимое облегчение.
Йен надолго замолчал, глядя на лилии, которыми Шон заставил всю палату.
— Я знал одну женщину, которая любила лилии. Ее тоже больше нет.
Последовало долгое молчание, пока он смотрел на эти цветы, и Грейс поняла, что видит частичку души Йена Таггарта, которую мало кому доводилось увидеть. Он открывался ей. Принимал ее как свою семью. Йен повернулся к ней, и в его позе угадывалось некое смирение, которого она никогда раньше у него не замечала.
— Мне кое-что нужно от тебя, Грейс. Я знаю, что не имею права просить тебя об этом.
Она хотела расспросить его об этой женщине, но момент был упущен.
— Я слушаю.
— Иди работать на меня.
Такого она точно не ожидала.
— Почему? — спросила Грейс.
Она еще даже не задумывалась о поисках новой работы. А ведь и правда, ей понадобится работа. Накануне вечером они с
— Потому что мне нужен кто-то, кто будет управлять офисом, — Йен пристально смотрел на нее, терпеливо ожидая.
Она уставилась на него в ответ. Неужели он всерьез полагал, что она купится на эту чушь?
Йен вздохнул.
— Ну хорошо. Шон не хочет со мной разговаривать. Он не отвечает на мои звонки и даже близко меня к себе не подпускает. Он меня не простит. Ты — единственная ниточка, что связывает меня с братом. Я не хочу его потерять. Знаю, что наделал много ошибок, но я люблю его. Я не хочу терять свою семью.
Вот теперь она поверила в его ответ. Если кому-то в мире и нужна была крепкая семья, чтобы вправлять ему мозги, так это Йену Таггарту. И раз уж Грейс собиралась стать членом его семьи, то это идея заслуживала рассмотрения.
— Что, если Шон не позволит мне работать на тебя?
Надо признать, его предложение казалась ей очень интересным. И эта группа действительно нуждалась в ком-то, кто присматривал бы за ними.
Лицо Йена Таггарта чуть тронула улыбка.
— Я думаю, ты найдешь способ, как это провернуть. Вы, сабы, горазды на всякие выдумки.
Грейс улыбнулась в ответ.
— Да. Что правда, то правда.
Эпилог
Полгода спустя
— Опять гуакамоле?
Адам уставился на миску на столе Грейс, в то время как Шон раскладывал перед ней небольшой обед. По пятницам у ее мужа был выходной в кулинарной школе. Он каждую пятницу устраивал этакий пикник для гурманов, и каждый раз прибегал Адам, чтобы попрошайничать. Адам утверждал, что с тех пор, как ему прострелили живот, у него аппетит увеличился втрое. Грейс бы так не сказала, если судить по покрою его костюма. Этот мужчина был в отличной форме, как всегда.
— Я никогда не спорю с беременными дамами, — заявил Шон, ухмыляясь и доставая чипсы из тортильи. — Ей не хватает авокадо. Учитывая, сколько она его ест, ребенок родится зеленым.
Грейс выхватила чипсы из руки мужа. Она страсть как хотела их. Ей хотелось, чтобы авокадо было во всем. Она позволила вкусу разлиться по языку, положив руку на свой растущий живот. Их малышка любила авокадо. Шон накрыл руку Грейс своей и запечатлел поцелуй на губах жены. Она была на четвертом с половиной месяце беременности. Почему-то Грейс была абсолютно уверена, что это будет девочка.
— Лучше бы беременным дамам нравилось печенье, — посетовал Адам, но все равно урвал чипс и немного соуса.
— Я не кондитер, — Шон сказал последнее слово так, словно это было худшее, кем мог стать человек. Он превратился в ужасного кулинарного сноба.
Грейс была просто счастлива, что Шон и Адам снова стали друзьями.
— Сегодня вечером я испеку печенье с шоколадной крошкой, — постановила она. — Нам нужно немного сладостей. Вон тот не любитель сладкого денно и нощно кормит меня одним протеином.