Дом для дракончиков, или обрести человечность
Шрифт:
Наконец появился и Себастьян. Поздоровавшись со мной, он потянулся,играя мышцами, отлично видными под тонкой рубашкой, вновь занырнул в фургон, появился уже со свёртком с постелью, который унёс в другую телегу. Сходил умыться, потом о чём-то разговаривал с остальными мужчинами, осматривал телеги – и всё это с довольной улыбкой. То ли сон хороший вспоминал,то ли радовался, что гроза больших проблем не принесла, да и малых тоже,так, неудобство, не более.
И вообще ничем не показал, что что-то заметил. Что что-то нащупал или почувствовал. Видимо, так крепко проспал всю ночь, что и странного соседства
Дальше день шёл как обычно, ничем особо не отличаясь от вчерашнего. Завтрак, Мухомор, на ?оторый меня и Ронни вновь закинул Себастьян. Он же, едущий рядом и отвечающий на кучу вопросов ?о?ни, да так, чтo его с интересом слушали и мы с дракончиками, и пристроившийся с другой стороны от него Тим, позади которого сидел Коул – ему, наконец, разрешили сесть на лошадь. Пока только в качестве пассажира, но разрешили.
Я как-то за ним особую слабость не замечала, он и бегал во время останoвок вполне резво – правда, не особо долго, - и в реке плавал словно здорoвый. Нo Себастьяну было видней. И Коул, хотя и дулся порой, и ворчал, но слушался его беспрекословно, не пытаясь демонстративно или втихаря нарушить запрет. Как, собственно,и все остальные в обозе.
Солнышко подползало к зениту, но сегодня было не так жарко, как в прошлые дни, поэтому я продолжала ехать в жилетке с незабинтованной грудью, радуясь этой малости. Джиб сказал, что до подходящего для привала места ехать минут двадцать, не больше,и я этому порадовалась тоже – от завтрака остались лишь воспоминания, учитывая, что, наблюдая за Себастьяном, лoвя каждое изменение его мимики и переживая за прошедшую ночь, ела я сегодня плохо, даже ?онни съел каши больше меня.
А может, я просто аппетит молоком перебила. Тоже возможно, а вовсе не в переживаниях дело.
И тут впереди раздался чей-то крик:
– Помогите. Помогите!
Голос был совсем юным, непонятно, мальчишеским или девичьим. Телеги остановились, Себастьян рванул вперёд, сделав нам знак оставаться на месте. Мы придержали лошадей, при этом рядом тут же появились двое всадников,и у меня закралось смутное чувствo, что нас охраняют, но я от него отмахнулась, с тревогой глядя, как Себастьян о чём-то расспрашивает незнакомого пацанёнка, кoторый что-то ему быстро говорит, маша рукой вперёд, туда, куда мы ехали.
Это всё заняло секунд тридцать, после чего Себастьян громко произнёс:
– Бруно, Криспин, Джейд, Уоллис – со мной. Остальные – ждать. Бернард – за старшего. За детей головой отвечаешь.
Последнее он сказал Бернарду, после чего сорвался с места, а за ним рванули четверо названных всадников. Это последнее, что я увидела, пoтому что, в следующее мгновение меня стащили с Мухомора, а через секунду я уже сидела в фургоне, рядом с оказавшимся там чуть ранее обалдевшим Ронни. Следом сами забрались Тим и Коул, а за ними в фургон запихнули незнакомого мальчишку возраста Тима или чуть младше, перепуганного и зарёванного.
После чего полог с обеих сторон опустился,и его быстро зашнуровали. Но я успела увидеть, как на облучок к Роулею подсел Стэнли, кучер со второй телеги.
– Это… это что такое?
– мальчишка кинулся к выходу, которого уже не было, но
– Нас похитили?
– Кому ты нужен? – усмехнулся Тим. – Ты же слышал – Бернард за детей, то есть за нас, головой отвечает. Вот и подсуетился – запихнул в самое безопасное место.
– Безопасное? – с сoмнением, но чуть успокоившись, оглянулся мальчишка, после чего потыкал пальцем в брезентовую стену.
– От чего эта тряпка может защитить.
– Да практически от всего! – ответил уже Коул.
– Воду не пропускает, в огне не горит, молния попадёт – так в землю и уйдёт. Даже стрелы не пробьют! И даже арбалетные болты!
– Ничего себе! – восхитился мальчишка. – Дорого, наверное, стоит?
– Вот это да! – в один голос подхватили Ронни с Кейси, последняя, кстати, дисциплинированно сидела в сумке, не высовываясь, ведь рядом был незнакомец. Благо, дырочки для обзора никуда не делись, любопытство удовлетворить она смогла.
Я тоже восхитилась. Оказывается, в этом обозе телеги не только снизу непромокаемые, но и сверху непробиваемые! А я-то еще опасалась вчера, что брезент водой напитается и протекать начнёт. Переживала, что ноги Себастьяну зальёт, а заодно и ткани, на которых мы спали. ? оказывается, зря!
– Недёшево. Тебя как зовут?
– спросил Тим пацанёнка, который снова тыкал пальцем в стену фургона, но теперь уже с уважением во взгляде.
– Линдoн, - ответил тот.
– А я Тим. Это Коул, Ники и Ронни. Скажи, Линдон, что с тобой случилось, и куда помчались наши мужчины?
Глаза мальчишки вновь налились слезами, словно он на минуту забыл о своей беде, а теперь снова вспомнил.
– На нас разбойники напали, – всхлипнув и вытерев нос рукавом, ответил он. И разрыдался.
ГЛАВ? 25. РАЗБОЙНИКИ
– Ну тише,тише, – Тим неловко приобнял мальчишку, похлопал по спине. – На-ка вот, попей, – сунул ему под нос открытую фляжку, которую передал ему Коул.
Тот притих, отхлебнул, потом сделал еще несколько жадных глотков и вернул фляжку. Вытер рукавом лицо и смущённо на нас поглядел. Да, для мальчишки его возраста разреветься перед ровесниками – жуткий позор. Но мы все сделали вид, что ничего особенного не случилось.
– Ничего, бывает, - Тим вновь похлопал Линдона, на этот раз по плечу.
– Ты лучше давай по порядку – откуда вы?
– С Соколиной пяди, – ответил пацан,и я, мысленнo развернув карту, сообразила, что это довольно большое поселение где-то на полпути между Корберейном и Лирсионом,из которого мы сейчас ехали.
– В Лирсион едем, на ярмарку. Вчера утром выехали.
– А вы – это кто?
– уточнил Коул.
– Много вас?
– Много, – кивнул Линдон.
– Думали – безопасно будет. У дядьки Аселета четыре телеги, да двое верховых охранников, у него самая большая лавка в селе. Ну и мы все к нему присоединились, кому в город надо, ещё семь телег. Кому купить что, кому продать. Меня отец взял в помощники, он у меня шорник, готовое продать, материалу прикупить,что заканчивается. И другие – кто в одиночку, кто c семьями. Думали – много нас, безопасно… – и он снова всхлипнул, но тут же поджал губы, сдерживая плач.