Дом (др. перевод)
Шрифт:
Биллингсли снова улыбнулся, и на этот раз в его улыбке было что-то хищное – мощная сила и холодная свирепость, совершенно противоестественные выражению человеческого лица. У Дэниела мелькнула мысль, что он впервые увидел истинное лицо дворецкого, и он отвел взгляд, не в силах вынести это зрелище.
Поставив кофейник на поднос, Биллингсли обвел взглядом стол.
– С завтраком мы покончили? – невинным тоном спросил он.
Дворецкий вел себя так, будто все было в порядке, будто не произошло ничего необычного, будто не было разговоров на эти жуткие темы,
– Думаю, да, – сказал он.
– Вот и отлично. Ужин ровно в шесть вечера. Вы можете обедать, можете не обедать, это ваше дело, но на ужин вы должны прийти. – Его взгляд стал жестким. – Вовремя.
– А чем мне занять себя в течение дня? Я могу выйти на улицу, съездить в магазин?
Биллингсли рассмеялся, и впервые в его смехе прозвучало искреннее веселье.
– Боюсь, нет.
– Тогда чем же?
Дворецкий обошел вокруг стола.
– Чем хотите. Теперь это ваш дом, исследуйте его. Познакомьтесь с ним.
– Я с ним уже прекрасно знаком, – проворчал Дэниел. – Я прожил здесь половину своей долбаной жизни.
– Не сомневаюсь, вас будет ждать множество сюрпризов, – усмехнулся Биллингсли.
Ни в словах дворецкого, ни в тоне, каким они были произнесены, не было ничего угрожающего, но тем не менее Дэниела опять прошиб холодный озноб.
– Мне не нужны никакие сюрпризы, – тихо произнес он.
Но Биллингсли уже удалился на кухню и не услышал его.
Глава 4
Сторми
Сторми быстро прошел из обеденного зала в гостиную. Он не собирается подчиняться требованиям Биллингхэма. Высокомерный слуга выводил его из себя еще в детстве, и, хотя Сторми всегда его побаивался, он стыдился этого чувства. Поэтому сейчас у него не было ни малейшего желания капитулировать, признать свое поражение и слепо выполнять чужие приказы. Раз уж на то пошло, Сторми был настроен как никогда решительно не спасовать перед дворецким и Домом.
Бойня.
У него из головы не выходил тот фильм.
Он думал и о других фильмах. Теперь, убедившись в том, что миру не придет конец, Сторми жаждал поскорее вырваться отсюда и вернуться к работе. Он не знал, как долго пробыл здесь, – в этом проклятом месте время совсем чокнулось, так что кто мог это сказать? – но даже если прошел всего день-два, ему уже пора возвращаться. Его ждут дела. Нужно готовиться к фестивалю в Таосе.
У него мелькнула мысль: а что, если о его исчезновении заявили в полицию? И сейчас его разыскивают? Интересно, смогут ли его найти?
Сомнительно. Сторми сам не мог сказать, где находится. Перефразируя Дороти, это определенно был не Чикаго [19] .
Ну а ожившие мертвецы по-прежнему продолжают разгуливать по резервации? Или же то, что он, Сторми, вернулся домой и Дом снова обитаем, положило всему конец? Живые мертвецы просто исчезли? Или повалились на землю там, где находились? Истлели и превратились в прах, подобно
Хотелось надеяться, Родман будет на месте и заснимет все это на видео. Фильм получился бы чертовски занимательным.
19
Аллюзия на знаменитый фильм «Волшебник из страны Оз». Девочка Дороти, выйдя из своего домика, унесенного ураганом в Волшебную страну, оглядывается по сторонам и говорит: «Определенно, это не Канзас!»
Нужно выбраться отсюда. Бежать.
Но что, если дворецкий говорит правду? Что, если он, Сторми, – единственное, что защищает мир, вселенную от демонов и чудовищ, от «Потустороннего Мира»? В таком случае его долг перед… человечеством сделать все, что в его силах, чтобы, как выразился Биллингхэм, «сохранить заслон».
Нет.
Наверняка найдутся те, кто с готовностью отдаст ради этого свою жизнь, кто полностью посвятит себя служению высшему благу. Те же самые люди, кто записывается в Армию спасения и все свободное время помогает бездомным.
Но он не из их числа.
Сторми сознавал, что это чистой воды эгоизм, однако ему хотелось сделать и что-то другое. У него своя жизнь. Пусть Биллингхэм найдет кого-нибудь другого, чтобы заселить этот долбаный Дом. Насколько понимал Сторми, требовалось просто чье-нибудь теплое тело. Подойдет любое. Это не обязательно должен быть он. Он не привносит в дело никаких особых дарований и способностей.
Сторми оглянулся на обеденный зал. Первым делом нужно было задать себе вопрос: верит ли он словам Биллингхэма о Доме?
Да.
Он не мог сказать почему – у него не было никаких доказательств, подтверждающих безумные заявления дворецкого, – но, наверное, это объяснялось тем, что у него имелся личный опыт общения с потусторонним миром, просачивающимся в мир реальный. А Биллингхэм предложил простое понятное объяснение.
Пора задаться следующим вопросом: кто такой Биллингхэм? Что он такое?
Этот вопрос был посложнее.
Быть может, он Господь Бог…
Господь Бог прислуживал у них в семье? Верилось в это с трудом.
Однако с объективной, толковательной точки зрения это имело смысл. Если бы речь шла о фильме, девочка, очевидно, олицетворяла бы дьявола, зло, искушение. Для того чтобы до этого дойти, не нужно быть Антониони [20] .
И тогда Биллингхэм автоматически становится Господом Богом.
Нет, не сходится. Совершенно очевидно, дворецкий ничего не знал о девочке.
Но, быть может, последнее слово здесь принадлежит не ему. Быть может, он хороший персонаж, но только у него нет необходимого могущества. Быть может, они с девочкой – лишь марионетки.
20
Антониони, Микеланджело (1912–2007) – выдающийся итальянский кинорежиссер.