Дом грозы
Шрифт:
Нока ныряет под обветшалый козырек лавки, где когда-то работала семья ее подруги, Лю Пьюран, и идет через разгромленное помещение к черному выходу. Так делают все, из разрушенного здания сделали короткий путь к рынку, чтобы не обходить всю центральную площадь.
Когда-то тут были чистые стеллажи, по которым мама Лю раскладывала свертки с дорогими тканями, а мистер Пьюран сидел в бархатном кресле у высокого окна и читал газету. В лавке всегда пахло чистотой: стиральным порошком и тем отчетливым ароматом глаженых вещей, что всегда делает атмосферу
Она выходит с обратной стороны торговых рядов в еще более грязную часть Бовале, где людно и шумно, пахнет уличной едой, свежей рыбой и сырым мясом.
– Нока, ты ко мне? – крякает огромный толстяк, стоящий у своей бакалеи, подпирая спиной косяк.
– Да, нужна еда с собой.
– Похлебка? Каша?
– Неважно, главное, что-то съедобное.
– Иди-ка лучше к Мару за булочками, она только что свежих напекла.
– Вот так просто упускаешь постоянного клиента?
– Хреновый ты клиент, с дырами в карманах, – смеется он, и Нимея не может не улыбнуться в ответ.
Клиф – неплохой человек, и Нимея предпочитает работать с ним по бартеру. Он поставляет ей еду трижды в день, а она толкает для него на черном рынке всякие драгоценности, которые стали для людей чем-то вроде новой валюты. Сложно сказать, получили ли они законно все эти браслеты и колье. С одной стороны, аристократам больше нечем платить своим слугам, у многих арестовали счета, поэтому в ход идет все, что в доме есть ценного, с другой – слуги и сами не гнушались наложить лапы на хозяйское добро. Клифу плевать, откуда покупатель взял рубиновое колье или золотой браслетик, Нимее – тем более.
Оборотни вроде нее крайне полезны в торговле на черном рынке. Нимее легче сбежать в случае облавы, к тому же она остра на язык и абсолютно бесстрашна. Клиф это ценит.
Но если сейчас он посылает ее к конкурентам, значит, ему нечего предложить ей в качестве работы. Она это понимает. Никто не станет кормить другого просто так.
Она кивает старому знакомому, проскальзывает мимо спешащих куда-то людей – в новом Траминере теперь все спешат – и идет к булочной, где за стойкой считает деньги вечно всем недовольная Мару. Поговаривают, что у нее добрая душа и щедрое сердце, и Нимея даже готова этому верить, но не хочет проверять.
– Есть еда?
– Как всегда, в долг? – вздыхает Мару, даже не взглянув на того, кто подошел.
– Бартер. Долги мне не нужны. Ну так есть или я пошла дальше?
Нимея предпочитает не тратить на еду деньги, если может чем-то помочь лавочнику. Этим ребятам жить труднее многих, их вечно грабят, обманывают, закидывают угрозами. А ей, в свою очередь, деньги нужны на жилье и крепкие ботинки, а еда – это продукт первой необходимости. На еду можно спускать бесконечно много
– Без гроша в кармане тебе никто ничего не даст, – так же под нос бормочет пекарша и отрывает-таки взгляд от денег. Нимея такой суммы давно не видела, а от запаха мучного кружится голова.
Кажется, Мару о Нимее не слышала и уверена, что перед ней просто попрошайка.
– Тебя кто ко мне послал? Опять пройдоха Клиф?
– Да, он.
– Подлец. – Мару закатывает глаза и пихает бедром кассу. Последняя с громким щелчком закрывается, на пол падает серебряная монета и катится к ногам Нимеи, миновав стойку без передней перегородки.
Мару будто бы ждет от Нимеи наглого воровства. В ее глазах читаются обреченность и смирение, потому что, если Нимея захочет схватить монету и дать деру, хозяйке булочной ни за что не угнаться. Она потеряет время, только закрывая лавку; на оставленные без присмотра товары прибежит толпа желающих поживиться чужим добром. А серебряная монета – это много. Очень много в мире, где бумажные деньги то и дело обесцениваются, а железки всегда в цене.
Нимея спокойно наклоняется, берет монету, пока хозяйка смотрит на нее, затаив дыхание от страха.
– Ты обронила, – улыбается Нимея и протягивает деньги хозяйке, на лице которой написан ужас, но секунду спустя серебряная монетка летит в кассу, и вот Мару уже снова бойкая продавщица, будто этой сцены и не было.
– Так что, есть еда по бартеру?
– А что ты можешь предложить?
– Честное слово – все, что могут предложить те, у кого нет денег.
Честное слово.
Мару молчит, у Нимеи сжимается сердце.
– Любая работенка, на меня можно положиться.
Вообще-то ей неплохо удается добывать себе еду, но это всякий раз лотерея, и порой, когда ее услуги никому не нужны, а в кармане ни гроша, приходится обходиться простым кофе.
– Твое честное слово, – качает головой Мару, – стоит пары булочек.
Волна облегчения затапливает Нимею. Пара булочек – уже хорошо.
– Отлично. И что нужно сделать? Что-то продать? Ювелирка? Предметы искусства, одежда? Выбить из кого-то долги?
Мару смотрит на Нимею испытующе, а потом начинает кидать в бумажный пакет пирожки с мясом, сладкие булки с шоколадом и пару посыпанных сахаром плюшек.
– Обалдеть, – усмехается Нимея. – А вы добрая.
– Удивлена?
– Такое нечасто встретишь… Что с меня?
– Ничего.
– Так не пойдет. Вы же впервые меня видите!
– Но много о тебе слышала. Только никому про меня не говори. Моя репутация мне дорога, чтобы такие пройдохи, как ты, не ходили за бесплатными булочками.
Нимея сжимает горячий пакет в руке, грея о него пальцы. Такие подарки судьбы редко случаются.
– Давайте я все-таки…
– Проваливай.
Мару вытирает прилавок, потом высыпает на него мешочек серебряных и начинает считать, глядя на свои монеты с тоской.