Дом крови
Шрифт:
Психика Чeда, перегруженная жестокими сенсорными воздействиями, наконец-то заставила его заговорить снова.
– Боже мой, я думал, ты собираешься убить меня. Я думал, ты собираешься пытать меня, а потом убить. О, черт! O, мой Бог! О, черт! Черт возьми!
Но улыбка Синди была непреклонной. Она излучала спокойствие, которое покинуло ее после того, как высокий мужчина отклонил ее прошение.
– Этого никогда не случится, Чед. Ты слишком важен.
Чед захихикал, и в его голосе послышались нотки, близкие к безумию.
– Да, еще бы. Этого никогда
Он посмотрел на охранника с пистолетом.
Неожиданный спаситель.
Это был коренастый парень лет тридцати с небольшим. У него были тонкие усики и залысины. У него был твердый взгляд, и он производил впечатление человека, с которым лучше не связываться, если только не хочешь потерять много зубов. Конечно, возможно, что-то из этого было связано с большим пистолетом, который он сжимал в руках. Черный пистолет выглядел огромным и зловещим. Но, по крайней мере, он не был направлен на них.
– Значит, ты тоже в этом замешан.
Взгляд Чеда снова переместился на Синди.
– Тебе действительно стоит рассказать мне побольше обо всей этой революции и заговоре. Вы намекаете, что я - какая-то центральная фигура во всем происходящем, что, черт возьми, не имеет никакого смысла, поскольку я вас не знаю и ни разу в жизни не был в этом богом забытом месте, - oн снова рассмеялся.
– Можешь считать меня сумасшедшим, но, думаю, ты должна еще кое-что объяснить.
Синди пожала ему руку.
– Скоро, Чед. Я обещаю.
И затем она потянула его из комнаты.
– Но теперь нам пора идти.
Он, пошатываясь, последовал за ней.
Охранник последовал за ними.
– Эй...
Они шли по тускло освещенному коридору в темпе, который Чеду было трудно поддерживать, и он пытался переставлять ноги, пытаясь на время остановить их бегство из этого места. Он был взбешен тем, что его держали в неведении. Он хотел получить ответы. Но сила Синди снова превзошла его собственную, и его немного потащило вперед, прежде чем он смог встать на ноги.
– Господи Иисусе, Синди, - выдохнул он.
– Не то чтобы я вел себя неразумно. Я действительно думал, что вот-вот умру. Ты, черт возьми, могла бы рассказать мне о нашем друге. Неужели в тебе нет ни капли сострадания? Ни единой гребаной унции? И что это за ожидание такое? Почему так долго ждали, прежде чем вызвать кавалерию?
Охранник прочистил горло.
– Пришлось выяснить, как много известно боссу.
Синди добавила:
– Оказалось, не так уж много.
– Слава Богу, - проворчал охранник.
Они вышли из здания через заднюю дверь и оказались в туннеле, который отдаленно напоминал шахтный ствол. Земляные стены поддерживались балками. Чeд вгляделся в длину туннеля, который, насколько он мог разглядеть, был небольшим - он изгибался и образовывал слепое пятно. Он увидел, как что-то замерцало - пламя газовой лампы.
Чед вздохнул.
– Я умер и попал в страну, забытую временем[15].
Охранник вытащил из кармана жилета сложенный листок бумаги и передал его Синди.
– Это копия твоего разрешения на освобождение. Онa понадобится вам, чтобы пройти следующий контрольно-пропускной пункт. Человека, с которым вам нужно встретиться, зовут Стивенс.
Синди кивнула.
– Стивенс.
Что-то промелькнуло в глазах охранника, намек на какой-то тайный стыд.
– За это...
– oн снова прочистил горло.
– За это придется заплатить?
Синди встретилась с ним взглядом.
– Это будет не та сумма, которую я не платила бы уже сотню раз.
Охранник вздохнул.
– Я знаю.
Синди пошла дальше.
У Чеда, который всегда сопротивлялся, не было выбора.
Он последовал за ней.
– Я бы очень хотел сейчас пойти домой.
Синди проигнорировала его.
– Удачи, - крикнул им вслед охранник.
Она проигнорировала и это.
Охранник подождал, пока они не скрылись за поворотом туннеля. Затем он вернулся в изолятор временного содержания и зашел в кабинет начальника тюрьмы. Он осмотрел тела своих бывших коллег, чтобы убедиться, что они мертвы. Он почувствовал слабый пульс у одного из них, Нитковски, и решил эту проблему еще одной пулей в затылок.
Затем он подошел к столу начальника тюрьмы и сел.
Он оглядел дело своих кровавых рук и решил, что оно выполнено хорошо.
Но не совсем закончено.
Он передернул затвор 9-миллиметрового пистолета, загоняя в патронник еще один патрон. Затем он сунул пистолет в рот и подумал обо всех ужасных вещах, которые совершил с тех пор, как спустился в Изнанку. О рабах, которых он убил. О невинных детях, которых он обрек на жизнь в рабстве. Чудовищныx, непростительныx актаx жестокости. Он не был злым человеком. Не совсем. Все это было почти невыносимым бременем для его совести, которая была жива и здорова, несмотря на его неоднократные попытки подавить ее, даже убить. Он позволил обстоятельствам и собственным страхам взять верх над своей моралью.
Чтобы превратить его в приспешника дьявола.
Но судьба повернулась к нему лицом и предоставила ему возможность искупить свои деяния.
Возможность, которой он воспользовался с благодарностью. Оставалось сделать еще кое-что. Навсегда заткнуть рот еще одному мертвецу. Он нажал на курок.
* * *
Это сон. Сон, но не сновидение. Искаженное отражение или инверсия реальности, подобно странным видениям сновидца о прекрасной женщине по имени Дрим. Он испытывает то же осознание, что и во сне. Четкость картины, возникающей в его голове, огорчает его. Его спящее тело извивается на кровати, и он закрывает лицо руками. Только тогда он понимает, что больше не привязан к столбикам кровати. На самом деле, он чувствует, что находится в спальне один. Так вот она, чудесная возможность, о которой он молился, еще один шанс выбраться отсюда. Все, что ему нужно сделать, это проснуться.