Дом моей мечты. Часть 2
Шрифт:
Стоит ли объяснять Максиму, что аптечные продажи, это не то, что продавать теннисные ракетки или кеды. Посетитель, не найдя того, что ему нужно, сразу пойдет в другую аптеку. А вернется ли он назад, если знает, что ему откажут? Конечно, нет.
Я загрустила.
В конце смены мы с Ольгой посчитали первую выручку. Сто тридцать два рубля, пятьдесят копеек. Мы открыли бутылку шампанского, которую я приберегла к такому случаю. Разлили в три фаянсовые кружки.
Я капнула из своей кружки на жалкую кучку купюр и мелочи в картонной коробочке: «Расти, милая
Максим озабоченно смотрел на эту полупустую маленькую коробочку. Предполагаю, он ожидал большего. Ведь, везде говорят о необыкновенной прибыльности аптечного бизнеса.
Летний веселый дождик брызнул на окна. Капельки стекли вниз по стеклу, как слезинки. Какое-то время я стояла и смотрела на эти капельки.
Потом подошла к книжной полке и решительным движением открыла семнадцатую страницу «Войны и мира» Толстого.
Вынула несколько долларовых купюр. Все мои сбережения для оплаты будущей учебы Антона. Что ж…
Надо поднимать «Орион». Сходила в банк, разменяла на рубли. На оплату новой заявки должно хватить. А там, посмотрим…
Когда привезли ящики с новым товаром, наши витрины стали выглядеть презентабельней. Добавились предметы ухода за больными, заполнился настенный шкаф с лекарственными травами.
Мне доставляло наслаждение, когда посетитель уходил с пакетом лекарств. Каждое «Нет!» отдавалось болью в моем сердце.
Если я знала, что нужное лекарство лежит в нераспакованном ящике в материальной, то спрашивала: «Не будет ли, у вас пяти минут, чтобы я могла найти ваш препарат, в новом поступлении?»
Если покупатель соглашался подождать, я неслась в материальную со скоростью звука , яростно вскрывала запечатанные ящики, находила требуемое лекарство, быстро заносила его в список, считала цену и вновь неслась к прилавку.
Постановление и методичка о правилах наценки, всегда лежали у меня перед глазами. Поступало много новых препаратов, которые врачи выписывали в рецептах, но которые я еще не знала.
Раскрывала справочники, читала, учила. Читала справочник аналогов, изучала синонимы, записывала список отказов и анализировала его.
– Я даже не слышала, что вы открылись! У тебя мало рекламы! – сказала Анна Тропинина, войдя в наш торговый зал и критично оглядев полки с товаром. Искусство продаж – это было направление, которому мне предстояло научиться.
Я не умела торговать. Вернее сказать, я никогда не стремилась торговать или стать торговым работником. Это была не моя сфера. Может, работу с документами я знала неплохо, но как привлечь покупателя не знала.
Когда-то мне приходилось стоять за прилавком, в отделе готовых лекарственных форм в девятнадцатой аптеке.
Но тогда в зале всегда было много народу, стояла нескончаемая очередь. Не нужно было думать о привлечении покупателя, хватило бы сил справиться с огромным наплывом желающих купить лекарства. А теперь все изменилось.
Государство перетасовало карты, извлекая аптечное дело из социальной
В институте нас учили, что мы призваны работать с больными пациентами, а вышло, что предстоит работать с покупателями. Но выбора у меня не было.
Каждого посетителя, я готова была обнять и расцеловать, только потому, что не прошел мимо нашего крыльца.
Во второй половине дня, когда Ольга встала за прилавок, я поехала в типографию. Нарисовала проект будущей визитки и написала четверостишие для рекламы по местному радио.
Генриетта Савина, владелица рекламного агентства «Медиа- плюс», подсчитала цену и распечатала счет за услуги.
– Ничего себе! – воскликнула я, увидев сумму.
– Ну вы тоже, положим, не стали церемониться с нами! За поддержанный компьютер, взяли, как за новый! – не удержалась от ответа Генриетта.
– Мы продали его в полной сборке за четыре тысячи, а стоит новый почти десять! – поправила я девушку.
– Да что вы говорите! Четыре! Я лично купила его у вашего Максима за восемь тысяч! Он утверждал, что это ваша цена. Мы с вами, Полина, знакомы не один год, с чего бы мне врать? – резко отреагировала Генриетта.
Верно, мы работали с Генриеттой несколько лет, когда я заказывала ей рекламные проспекты центральной районной аптеки. С упавшим настроением я вышла из типографии.
– Это не обман, Полина! Это бизнес! Я нашел покупателя, сам отвез компьютер, значит, выполнил работу посредника. Так? Так. Разницу между тем, что я обещал тебе и тем, что получил от покупателя, могу положить себе в карман. Это мой личный заработок. Что не так? Чем ты не довольна? Продавала бы сама! – Максим нахмурился и отвернулся от меня. Он торопился к Стефании, которая лежала в роддоме после рождения сына Степана.
Я слушала его и не могла поверить. Это говорил Максим, который заверял меня, что наши отношения будут строиться на полном доверии.
Зазвонил пейджер, висевший на поясе у Максима. Он прочитал текст на дисплее и сказал: «Полина, мне надо срочно уехать! Думаю, что тема с компьютером исчерпана!».
После чего, надел свою кожаную кепку и вышел в дверь служебного входа. Я растерянно смотрела на захлопнувшуюся дверь.
Вслед за долларами последовали мои золотые украшения. Комплект с аметистами, подаренный Стасом, кольцо с рубином, подаренное мамой в честь окончания института, остались в ломбарде.
На вырученные деньги сделала еще одну заявку в «Лек».
Зато в июне наша выручка заметно подросла и составляла в среднем, полторы тысячи в день.
Ассортимент расширился до шестисот наименований. На каждый вырученный рубль, я заказывала новый товар и количество отказов заметно уменьшилось. Бывало, машина с товаром задерживалась в пути и разгрузка производилась поздно вечером.
Чтобы утром лекарства продать, я оформляла ценники по ночам.
Павел встречал меня у подъезда служебного выхода или ждал в торговом зале.