Дом моей мечты. Часть 2
Шрифт:
Затем она обедает в их семейном ресторане «Зальцбург», успевая изрядно потрепать нервы напуганным официанткам.
Если ей удается увидеть слезы на лице молоденькой, неопытной официантки, настроение Леры поднимается.
Она, радостно напевая любимый мотивчик, едет в теннисный клуб или назначает встречу очередному любовнику, дабы доставить наслаждение своему гибкому, красивому телу.
Не обремененная материальными заботами, свободная от домашних проблем, Лера скучает без экстрима. Любой скандальчик, ссора, а лучше кровопролитная драка, оживляют Леру, внося в ее жизнь свежий ветерок. Она обожает сталкивать лбами
Стоит мне произнести одно лишнее слово и конфликт с Максимом будет обеспечен.
– У Максима сейчас, тоже не лучшее время. Клуб стал не рентабельным, с деньгами проблемы! – вяло возразила я, фильтруя каждое слово.
– Это Макс тебе сказал? Или ты сама придумала? Клуб приносит ему такую прибыль, что тебе и не снилась! Там братки веселятся, вдали от посторонних глаз! Уж они-то, не скупятся! – Лера прищурила свои черные глаза.
Но ее ждало разочарование. Конечно, мне было неприятно, часто возникающее в разговоре, сравнение с трудолюбивым парнокопытным животным, но на провокацию я не поддалась.
Кто, кто, но не Лера входила в круг людей, с которыми я была откровенна.
Мы молчали несколько минут.
– Кстати, про братков…Ты знаешь, что Вовку Весенина убили? – вдруг спросила Лера. Я чуть не выронила кружку: «Как убили? Когда? Я его две недели назад видела, он меня подвозил до типографии!»
Я вспомнила, что Володя посигналил, увидев, как я иду по тротуару, открыл дверь своего роскошного джипа и сказал: «Садись, если не боишься?».
Я удивилась его словам и села на переднее сиденье. «Почему ты так сказал, Вова? Чего мне бояться? Тебя? – уточняла я по дороге.
Весенин помолчал, потом показал мне массивный перстень на пальце.
– И что он означает? – спросила я, разглядывая перстень с затейливой резьбой.
– Он означает, Полина, что меня в любой момент могут убрать! – ответил Володя с грустью в голосе.
– За что? – удивилась я.
– Есть, за что… – тихо отозвался Весенин.
Выходит, он чувствовал свою близкую смерть…
– Ничего себе, времена настали! – сказала я Лере.
– Скорее всего, убили по заказу. Вовка сам открыл дверь убийце, а он незнакомому не открывал, я точно знаю! Подлецы, подкараулили, когда Давида Луневича, рядом не было. Это его телохранитель, ты его знаешь. Он – твой сосед по подъезду. Луневич в этот день поехал к матери в больницу, Вовка был один дома. Выстрелили в упор, потом ударили по затылку его же чугунной гирей! Мне сам Давид рассказывал, он первый его нашел, когда приехал. Ужас! Давид вызвал Егора Дорогина, он у нас в городе бандитов лечит. Но Егор константировал смерть… Я хотела попасть на похороны Вовки, цветы ему положить. Ты же знаешь, мы близки с ним были… Но похоронами руководили «братки» с Боратска. Приехали, все в черных костюмах, в белых рубашках, вход на кладбище закрыли…только мать и сына пустили… – с печалью рассказывала Лера.
Было похоже, что она скорбит по Весенину, по настоящему.
На ее лице отобразились подлинные эмоции, что случалось редко. Может, она любила его? Сейчас ей хочется выговориться.
Лера знает, что я не склонна к болтливости. Мы снова разлили вино по кружкам и помянули раба божьего Владимира.
Я вставала рано утром, а возвращалась поздно вечером.
Работала без выходных. Почти, не виделась
Почти не созванивалась с приятельницами и знакомыми, не говоря о личных встречах. Меня закрутило в процессе становления моего аптечного предприятия, как в водовороте. Отчасти, я была рада, что Павел еще не вернулся от матери.
Потому что, он требовал моего внимания, а все мое внимание было отдано моему «Ориону».
Я взращивала свою аптеку, как растят нежный зеленый росток, поливая и ухаживая день за днем.
Права была моя бабушка. Я ни в чем не знаю меры.
В начале августа основные поставщики разрешили мне заказывать товар с рассрочкой платежа.
Это был прорыв, учитывая наше недолгое пребывание на аптечном рынке. Конечно, я воспользовалась таким правом.
В результате наш ассортимент вырос до тысячи наименований. Количество отказов стало снижаться. Иногда посетители приезжали к нам с другого конца города. Я ликовала.
Максим иногда пропадал на неделю, на две.
Он говорил мне, что едет в Иркутск по делам строительства частного дома. Я не задавала лишних вопросов, мне его личные дела были не интересны.
Но звонил он ежедневно, справлялся насчет выручки. Вероятно, он вел свои записи, чтобы контролировать меня.
Собственно, его присутствие в аптеке не стало обязательным.
По документам Максим занимал должность директора по развитию аптечной сети. Поскольку, до аптечной сети нам было далеко, то, в реальности, Максим освободил себя от обязанностей каждый день приходить на работу.
Вскоре, он приходил тогда, когда считал нужным.
Он никогда не предупреждал, что приедет. Открывалась дверь, Максим просто входил со стороны служебного входа, как входят люди к себе домой.
Я смотрела на его выражение лица и понимала, в каком он настроении. Чувствовала его и старалась не обсуждать болезненные темы в то время, когда Максим раздражен.
Берегла мирную обстановку внутри моего маленького важного мира, каким стала для меня аптека.
Я выбрала момент, когда Максим пришел в аптеку вечером.
Я записывала в журнал данные о выручке. Максим улыбался и шутил. Мы обсудили текущие дела.
Потом я сказала: «Макс, я тебя так редко вижу. Давай выпьем с тобой кофе. Я спрошу тебя кое – о чем?»
Когда я стала говорить о том, что надо обсудить, на какой размер зарплаты я могу рассчитывать, выполняя работу заведующей аптекой, первопрестольника и приемщика товара, Максим нахмурился.
Он не был готов к такому разговору и тема ему не нравилась. Но зато я подготовилась и решила высказать свою точку зрения до конца.
– Если мы будем платить тебе зарплату, мы перестанем развивать ассортимент! Я правильно выражаюсь? Мы затормозим развитие, зарплату станет платить нечем. Порочный круг! – Максим просверлил меня своими пронзительными глазами.
– Макс, у меня нет другого источника доходов, кроме этой работы, нет и накоплений. Все, что у меня было, я вложила в товар, тебе это известно! Я должна понимать, за какие деньги я работаю от зари до зари, вот уже целый год! Конечно, я не стремлюсь опустошить нашу кассу, но буду выбирать зарплату, по мере возможности. Зато в документах, она будет учитываться! – стояла я на своем.