Дом Монтеану. Том 2
Шрифт:
Когда я вхожу в зал, то меня чуть ли не сносит ором и ненавистью. У меня даже глаз начинает дёргаться от криков Соломона и Радимила. Они спорят насчёт коронации Томаса, который спокойно сидит в кресле. Оборотень первым замечает меня и принюхивается.
— Лови вкусняшку, — усмехнувшись, бросаю ему второй глаз Наимы, и оборотень, как идиот, ловит его ртом. Все замирают, когда в его рту исчезает глаз Наимы, и только через секунду этот придурок понимает, что у него во рту. Он выплёвывает глаз, который летит в Соломона.
— Сука! Ты совсем офигела? —
Отскочив от падающего глаза, Соломон наступает на него и давит, словно это таракан, а Сав издаёт протяжное «фу-у-у-у».
— Серьёзно, Флорина? Серьёзно? — недовольно бубнит Радимил.
— Ага, — ухмыляясь, я облизываю покрытые кровью пальцы и плюхаюсь на своё место. — Итак, дебилы, расскажите, какого чёрта вы устроили там перед всеми вампирами? Вы хотя бы на секунду задумались над тем, что уронили авторитет всех вас, вместе взятых? Вы осознаёте, насколько вы сегодня облажались, а?
— Подбирай выражения, Флорина, — обиженно шипит Томас.
— Не собираюсь, потому что это правда. Вы совсем рехнулись, а? Я не против убийств. И Томас поступил верно. На кой чёрт нам вампиры, которые легко предают? Они не нужны. Этот лишний груз, на которой я трачу свои деньги. Точнее, Радимил тратит мои деньги на содержание этого сброда. Что, скажете, я вру? — спрашивая, оглядываю всех. Радимил цокает и садится на место, как и Соломон.
— Она права, — вставляет Норман. — Изначально мы планировали их убить, потому что они предатели. Я что, один, слушал вас всё это время?
— Мы не планировали. Он планировал, — Соломон указывает пальцем на Томаса.
— Давно был на исповеди, Соломон? Пора бы, ты заврался, друг. Ты чертовски заврался. И если думаешь, что я спокойно приму факт твоего небольшого бунта, то ты ошибаешься. Ты чертовски ошибаешься, — говорит Томас настолько холодно, отчего даже у меня мурашками покрывается кожа от неприятного подтекста.
— Ну, давай рискни, — нагло ухмыляется Соломон.
— Прекратите, — рявкает на них Радимил. — Достаточно. Соломон, ты не можешь так вести себя. Твоё поведение омерзительно, я больше не собираюсь его терпеть. Я тоже неправильно повёл себя и приношу свои извинения, Томас. Сын, ты забываешь, что Томас — наш будущий король, и мы в первую очередь должны показывать нашим подданным, как нужно относиться и уважать нашего короля.
— Хорошо отсосал. Глубоко взял, — шепчу я.
Радимил бросает на меня злой взгляд.
— Флорина, закрой рот, — шипит на меня Томас.
— Ладно-ладно, я же не знала, что у тебя начались проблемы с женщинами, раз ты позарился на задницу сморщенной обезьяны. Видимо, дела совсем плохи. Не осуждаю, — я поднимаю руки, подначивая обоих. Они рычат на меня, а я хихикаю.
— Может быть, перейдём к более серьёзным темам? Что делать с трупами и что делать с вами? — хмурясь, спрашивает Сав. — А также куда подевался Стан? Если он сбежал, то может добраться до клана Монтеану, и они придут с войной к нам.
— А по-твоему для чего я женюсь завтра на Флорине? — фыркает Томас. — Даже если он сбежал,
— Если только она выйдет за тебя замуж, — едко вставляет Соломон.
— У тебя есть с этим проблемы, Флорина? Свадьба состоится? — спрашивая, Томас напряжённо смотрит на меня.
Я пожимаю плечами.
— Плевать.
— Флорина, — настаивает Томас.
— Да, свадьба состоится. Доволен?
— Вопрос исчерпан. Если у тебя есть какие-нибудь ещё претензии ко мне, Соломон, то выскажись. В следующий раз я уже не буду сдерживаться. Так что лучше решить всё сейчас.
Соломон поджимает губы и отворачивается, демонстрируя своё презрение. А затем он подскакивает на ноги и вылетает из зала заседаний.
— А я смотрю у вас здесь, вообще, цирк уродов, — смеюсь я.
— Флорина, чёрт бы тебя подрал, закрой рот! — кричит на меня Томас.
— Да ладно, не психуй. Но это лишь констатация фактов. Если вы до сих пор не урегулировали личные вопросы и не наладили межличностные отношения, то хрен вы для кого-то будете авторитетами. Если Соломон и дальше станет саботировать твоё правление, то будет война или бунт. Поэтому решите всё, иначе вы просто опять налажаете, ребята. Вы и так лажаете на каждом шагу. Признаюсь, за вами весело наблюдать, но это утомляет. Поэтому я пойду приму душ, смою вонь этой сучки с себя и отдохну. Распорядитесь, чтобы мне принести поесть. А вы разбирайтесь со своим дерьмом сами. Да, ещё уберите то дерьмо, которое натворили на заднем дворе замка. Не портьте природу, ушлёпки, — фыркнув, оставляю их ссориться дальше.
А ситуация всё лучше и лучше. Я прямо уже предвкушаю, когда Соломон взорвётся, и его вынесет вперёд, тогда-то мы и узнаем, что же скрывает он на самом деле. Я поднимаюсь к себе, когда замечаю Соломона. Ну, конечно. Этот придурок теперь — королева драмы. Он сидит на краю балконной рамы и смотрит вдаль, да с него можно картины писать. Господи, какой великолепный актёр.
— Эй, истеричка, ты в порядке? — ухмыльнувшись, я подхожу к нему.
Он, ощетинившись, обнажает свои клыки.
— Тебе что, зубную пасту подарить или щётку? Увы, я не говорю на твоём придурковатом языке.
— Ты можешь отвалить от меня? — цокает он и отворачивается обратно к окну, словно приглашая меня надавить на него. Да, конечно, он всё это подстроил. Он сидит в трёх метрах от моей спальни. Он знал, что я буду идти по этой стороне коридора.
— Ладно, выкладывай, что с тобой не так? Ты типа в моём клане теперь. И ты псих. А ещё я хочу знать, что ты сделал со Станом, или это была твоя тупая сестра?
— Я не трогал Стана. Мне плевать на него, это у Томаса пунктик на него. Он ненавидит, когда другой мужчина на первых ролях. Ему всегда нужно быть лучше всех, а Стан для него серьёзный соперник. Кто и мог убить Стана, так это Томас.