Дом под номером 14
Шрифт:
Спустя несколько дней я обнаружила на столике в спальне рамку с фотографией, на которой были изображены те двое и Гермиона, только сильно младше. Это натолкнуло меня на вполне очевидную мысль.
По-видимому, это были ее родители.
***
Девятнадцатое сентября.
День был теплый, сухой, безветренный и вообще такой, какими бывают только первые по-настоящему осенние дни, когда лето уже точно осталось далеко позади, но и зимы еще долго не предвидится на горизонте. На улице было не особо людно, но и пустой ее не назовешь: мимо пробегали
Они стояли напротив моего дома, склонив к друг другу головы, и тихо переговаривались, изредка косясь на ближайшие дома.
Их было двое. Один, рыжий, долговязый, с чересчур уж длинными руками и ногами, недоуменно оглядывал дома нашей улицы и что-то горячо шептал своему собеседнику — лохматому брюнету в круглых очках. Они оба выглядели юно, но серьезно за единственным исключением: одежда их будто была выбрана наугад, не глядя, оттого брюки совсем не сочетались с верхом, а ботинки смотрелись почти смешно. Рыжий то и дело оправлял и одергивал свою футболку, видимо, понимая, что выглядит как-то не так.
В руках они сжимали что-то вроде карты, перетягивая ее друг на друга и вертя из стороны в сторону, явно не в состоянии разобраться, куда же им надо.
А потом они направились прямиком к четырнадцатому.
С высоты второго этажа, где была моя комната, я, конечно же, могла разглядеть Драко, примостившегося на диване и целомудренно обнимающего Гермиону за плечи. Она прижималась к нему, возможно, немного теснее, чем следовало, но кажется их обоих более чем устраивало это.
До того момента, как в дверь постучали.
Гермиона отстранилась от Драко и деловито последовала к двери, но я-то понимала, что она вряд ли знает, что ожидает ее.
Из моего окна было прекрасно видно, как Гермиона шла мимо кухни, и в это время рыжий переминался с ноги на ногу, нервно оглядываясь по сторонам. Тот, что в очках, стоял прямо, ровно, и я видела, как он вновь занес руку, чтобы постучать, как раз-таки тогда Грейнджер и открыла дверь.
Увидев странную парочку, она громко воскликнула, пожалуй, даже слишком громко, будто было необходимо, чтобы услышали не только они. В тот же момент четыре руки обхватили ее, сжимая в объятиях.
Объятие было крепким, эмоциональным, но абсолютно и бесповоротно дружеским, и не только из-за того, что участие принимали трое. Руки Гермионы держали обоих парней, прижимая к телу то одного, то другого, а ее лицо, показывающееся из-за их плеч, было изумленным, шокированным, но счастливым. Однако, я видела, что несмотря на искреннюю, неподдельную радость, почти восторг, на лице Гермионы отображалась еще какая-то мысль — мысль волнующая, смущающая. Не нужно было быть гением, чтобы догадаться — дело в Драко. Разумная и быстро соображающая Гермиона в эту секунду никак не могла придумать предлог, чтобы еще ненадолго оставить друзей за порогом и предупредить Малфоя.
Конечно, не знаю, почему была так нежелательна встреча этих троих, но было очевидно, что мне не показалось, когда я подумала об этом.
Мне хотелось как-то помочь ей, но двое у двери сделали это за меня: брюнет протянул Гермионе непонятно откуда взявшийся пакет, видимо, предложив ей развернуть его на месте. Они с рыжим отступили — спасибо, что открыли мне лучший обзор! — и, кажется, смутились. Затем была очередная порция объятий, сопровождавшихся благодарностями, громкими восклицаниями, широкими улыбками, и я чуть было не пропустила за этим зрелищем то, что происходило в доме.
Драко понял. Услышал ли, увидел или получил особый мысленный сигнал от Гермионы — неизвестно. Но пока она лохматила волосы очкарика и хватала второго, длинного, за руки, Малфой потрепал кота по загривку и двинулся из гостиной в противоположную от двери сторону.
Грейнджер пригласила гостей внутрь в ту самую секунду, когда Драко по моим расчетам должен был выскочить из задней двери. На нашей улице в тот день он больше не показался.
***
Зато Малфой вернулся на следующий день. И после этого. И вообще, он приходил всю неделю, как и в старые добрые времена, однако мне почему-то казалось, что теперь их совместные дела сводились совсем не к работе. Они даже не читали вместе.
Хотя кому я вру — Грейнджер читала всегда.
***
Они вышли из дома вместе: Драко чинно вел Гермиону под руку, но у калитки она отстранилась.
На улице накрапывал мелкий, но неприятный дождик, и предусмотрительная Грейнджер подготовилась. Достав из-за спины миниатюрный зонтик, она раскрыла его над головой, с несколько гордой улыбкой вручила Драко и вновь ухватилась за его локоть.
Малфой недовольно поморщился и брезгливо возвел глаза к бордовому нейлону, что-то бурча себе под нос.
Гермиона определенно расслышала, но лишь рассмеялась в ответ.
***
Меня все-таки вытащили на Хэллоуин в очередной раз, несмотря на семейные дела и многочисленные уроки. Конечно, это была заслуга Энди, и ему досталось от меня несколько раздраженно-злостных косых взглядов, типичного гневного цокания и даже парочка ударов. Но в глубине души я была рада и улыбалась вместе со всеми, когда мы, предаваясь детским утехам, вопили на всю улицу хэллоуинские кричалки или пытались сквозь смех рассказывать друг другу страшные истории.
Мы обошли весь район вдоль и поперек: даже ближайшим к моему дому досталось.
Пока Энди и еще несколько ребят, с которыми мы праздновали Хэллоуин, стояли у двери четырнадцатого дома, я слышала, как Гермиона внутри отчитывает Драко. Не уверена, была ли я единственной, до кого донеслись ее крики, но, по крайней мере, незнакомое слово удивило лишь меня:
— Если ты, Малфой, сейчас же не возьмешь эти конфеты и не откроешь дверь, я наложу на тебя Мелофорс и собственноручно выставлю у забора.