Дом с привидениями (Американские мистические истории)
Шрифт:
— Вот уж я-то не замерзну, — откликнулся молодой хозяин. — Я очень тепло оделся. Идемте же!
Голос его прозвучал так повелительно, что привидение задрожало и подернулось рябью. Они отправились в путь, но, пройдя совсем немного, призрак приметно забеспокоился.
— Сударь, вы идете слишком медленно, — пожаловалась дама. — Я замерзаю. Колени у меня так застыли, что я едва передвигаю нога. Умоляю вас, ускорьте шаг!
— Я бы с радостью повиновался, сударыня, — вежливо ответил ее спутник, — но на мне весьма тяжелый и плотный костюм, и потому скорость в сотню ярдов в час меня вполне устраивает. Я даже думаю, что нам стоит присесть вот на этот сугроб и потолковать по душам.
— Ах, нет! Только не это, умоляю вас! — вскричало привидение. — Давайте пойдем дальше, тут я вконец замерзну. Я чувствую, что совсем отвердела.
— А вот ради этого, сударыня, — не спеша произнес молодой Оглторп, с удобством усаживаясь на ледяную глыбу, — я и привел вас сюда. Мы пробыли на воздухе около десяти минут, и впереди у нас еще пятьдесят. Не торопитесь, сударыня, мне того и надо, чтобы вы замерзли.
— Моя правая нога совсем онемела! — в отчаянии воскликнула призрачная дама. — А юбки застыли как цельная льдина. О, милый добрый мистер Оглторп, будьте так добры, разведите огонь, позвольте мне оттаять и высвободиться из этих ледяных пут!
— Ни за что, сударыня. Ни в коем случае. Вы наконец-то попались.
— О горе! — запричитало привидение, и слеза скатилась по его оледенелой щеке. — Помогите мне, заклинаю! Я замерзаю!
— Замерзайте, сударыня, замерзайте! — холодно ответил молодой Оглторп. — Сто три года вы лили воду на моих предков и на меня. Этой ночью состоялось ваше последнее протекание.
— Ах, я все равно оттаю, вот тогда вы поплатитесь! — угрожающе вскричала дама. — Если раньше я была прохладной, приятной влагой, то отныне стану талой водой со льдом!
— Нет, не станете, — возразил Оглторп, — потому что, когда вы превратитесь в ледышку, я отнесу вас на склад, положу в холодильник, и там вы навечно останетесь ледяной статуей.
— Но склады горят!
— Случается, но этот не сгорит ни в коем случае. Он выстроен из асбеста и обнесен огнеупорными стенами, и температура в нем вовеки пребудет четыреста шестнадцать градусов ниже нуля [31] — такой мороз превратит в сосульку любое, даже самое жаркое пламя, — объяснил хозяин имения, с трудом сдерживая смех.
— В последний раз умоляю, сударь, пощадите! Я встала бы перед вами на колени, Оглторп, да только они уже не гнутся. Я заклинаю вас, не-е-е…
В этот миг даже слова замерли на застывших губах водяного призрака, и пробил час ночи. Все его существо сверху донизу пронзила дрожь, и затем луна, показавшись из-за облаков, осветила неподвижную фигуру прекрасной женщины, выточенную изо льда — чистого и прозрачного.
Так был навечно пленен призрак Хэрроуби-холла, побежденный стужей.
Молодой Оглторп наконец-то взял над ним верх, и с тех пор в холодильнике на одном из лондонских складов надежно заперта недвижимая фигура той, что отныне никогда не затопит Хэрроуби-холл своими слезами и морской водой.
Что касается наследника Хэрроуби, победа, одержанная над привидением, прославила его, и эта слава по сию пору бежит впереди него, несмотря на то что прошло уже добрых два десятка лет. Да и неудачи Оглторпа в общении с прекрасным полом давно миновали: он уже дважды был женат и в самом скором времени, до конца этого года, поведет к алтарю свою третью невесту.
Джон Кендрик Бэнгс
Кухарка-призрак из Банглтопа
I
В истории, которую я собираюсь рассказать, Банглтоп-Холл стоит на зеленом холме, на левом берегу реки Ди [32], милях в восемнадцати от старинного живописного города Честера [33]. На самом деле он не только не стоит там ныне, но и не стоял вовек, однако в интересах ныне здравствующих лиц я должен скрывать его истинное местоположение и всячески морочить читателям голову, чтобы они не догадались ненароком, о каком доме идет речь, иначе его репутации будет нанесен урон. Дом предназначен к сдаче, и если бы сделалось известно, что с ним связана тайна столь давняя, мрачная и жуткая (а именно о такой тайне я собираюсь вам поведать), то, боюсь, как доходная собственность он утеряет практически всякую ценность и использовать его можно будет разве что в качестве антуража для романа.
Строение представляет собой красивый образчик архитектурного стиля, преобладавшего при короле Эдуарде Исповеднике [34]; иначе говоря, большая часть сооружения, построенного первым бароном Банглтопом при жизни короля Эдуарда, каменная и своим приземистым, массивным видом сразу говорит искушенному знатоку архитектуры о принадлежности к той просвещенной эпохе. Позднейшие владельцы, все последующие бароны Банглтопы, делали к зданию пристройки: тут флигель в стиле королевы Анны [35], там крыло в елизаветинском стиле [36], а фасад, выходящий на реку, — в стиле итальянского Возрождения. Южнее стоит висконсинская водонапорная башня, связанная с основным зданием низенькой готической галереей, к востоку — грекоправославная часовня; там нынешний владелец хранит сундуки своей жены: недавно она вернулась из Парижа с запасом нарядов, которого должно хватить на первую половину предстоящего лондонского сезона. В целом Банглтоп-Холл являет собой впечатляющее зрелище, и первый же взгляд на него порождает в груди людей, не чуждых эстетике, эмоции самого разнородного свойства: одни критикуют, другие восхищаются. Видный берлинский архитектор проделал немалый путь из Германии в Банглтоп, чтобы познакомить с этим прославленным зданием своего сына, как раз изучавшего профессию, которой его родитель служил украшением. Известно его обращенное к сыну замечание, что архитектура Банглтоп-Холла космополитична и объединяет в себе все исторические периоды, а потому всякий, кто детально ее изучит, сможет основательно пополнить свой запас знаний. Короче говоря, Банглтоп-Холл служил архитекторам наглядным уроком, блестящей демонстрацией того, чего следует всенепременно избегать.
Трудно поверить, но почти два века Банглтоп простоял необитаемым, и почти три четверти века его безуспешно предлагали в аренду. Дело в том, что для баронов Банглтопов — их многих поколений — жизнь в родных стенах оказывалась невозможной, и основание для этого имелось чрезвычайно веское: ни одна кухарка и один повар не продержались в доме дольше двух недель. По какой причине суверены кухни покидали ее, что называется, по-французски, обитатели дома не ведали: никто из поваров и кухарок не вернулся и спросить было не у кого, и даже если бы кто-нибудь из них появился вновь, Банглтопы не снизошли бы до того, чтобы выслушать их объяснения. Семейный герб Банглтопов всегда оставался незапятнанным, его носителей не касалась и тень подозрения в чем-либо неподобающем; семейство особливо гордилось тем, что ни один из его членов, с тех самых времен, как был учрежден титул, не замарал себя прямым обращением к представителям низших сословий — переговоры велись через посредство личного секретаря, который и сам носил баронский либо даже более высокий титул, однако находился в стесненных финансовых обстоятельствах.
Первая кухарка, покинувшая Банглтоп на галльский [37] манер, то есть без причины, жалованья и пожитков, была нанята Фицгербертом Александером, семнадцатым бароном Банглтопом, через Чарльза Мортимора де Герберта, барона Педдлингтона, бывшего владельца усадьбы Педдлингтон в Данвуди, — этот представительный пожилой джентльмен шестидесяти пяти лет, личный секретарь барона Банглтопа, в 1629 году лишился своего имения, конфискованного короной, поскольку был заподозрен в том, что содействовал публикации комического памфлета, направленного против Карла Первого [38] (все население Лондона читало его и покатывалось со смеху).