Дом с Привидениями и другие Президентские ужасы
Шрифт:
Бернет уже было собрался сбежать вниз по лестнице и потребовать объяснений, но…
Холодный порыв ветра вдруг пощекотал его затылок. Что это? Сквозняк? Надеюсь, что нет. Только, блядь, не в моём Белом Доме!
Он резко обернулся.
И замер.
В конце коридора стоял пузатый, лысый мужик…
…поправочка: пузатый, лысый, ГОЛЫЙ мужик.
Было слишком темно, и Бернет не мог разглядеть его лицо. Пузатый, лысый, голый мужик стоит в коридоре,– вдруг пронеслась у него в голове абсолютно безумная мысль.
– В Белом Доме!
Тогда фигура начала двигаться сама.
Бернет завизжал что было сил, взывая о помощи к стоящим внизу “эсэсовцам”, но…
…из его рта не вышло ни звука.
Вообще.
Пузатый, лысый, ГОЛЫЙ мужик приближался, но делал это каким-то странным образом - его ноги не касались пола. Он дрейфовал по воздуху к Президенту Бернету. Бледное, как мел, лицо, ввалившиеся глаза, торчащее здоровенное брюхо.
Именно тогда Бернет признал его. Это был 36-й президент Соединенных Штатов, Линдон Бэйнс Джонсон.
Я ебанулся?
Голос Джонсона шелестел, как крылышки насекомых. Его губы едва двигались.
– Где барбекю?
– oн пошарил у себя под брюхом рукой и извлек член, вялый, но, тем не менее, просто какой-то нереально огромный, и покрутил им перед Бернетом.
– Зацени-ка. Ничё так у меня "малыш", а?
– Но… но… но…- заикался Бернет.
– Ты же мёртв. Умер в 1973-ем.
– Да-а, но мне все же удалось протолкнуть в жизнь "Медикэр"[73]. И "Дженерал Динамикс"[74] все еще в деле. Ты в курсе, что когда я впервые баллотировался в сенат, за меня проголосовало 800 "мертвых душ"?
Безжизненный шепот Джонсона, казалось, звучал со всех сторон.
– Чёта я заплутал, - растягивая слова протянул он.
– Ебанный Хрущев. Хотел показать нам “Кузькину Mать”. Мы ведь надрали жопу этому коммуняке, верно?
Я просто сплю и вижу кошмарный сон, - пробовал убедить себя Бернет.
– Мертвый Президент Джонсон НЕ может стоять здесь и крутить передо мной своим хером.
Джонсон снова покрутил хером, словно это была палка ливерной колбасы.
– Где Меделин?[75] Хочу утрамбовать говно в жопе этой змеюки. Интересно, залетит она после такого снова? В какой стороне мое ранчо?
Он обильно поссал Бернету на ногу. Моча пахла виски и говяжьим барбекю. Бернет стоял как замороженный.
– Что ж, желаю тебе весело провести время в Hовом Доме, - фигура Джонсона, все так же, не касаясь ногами пола, подрейфовала прочь.
– Да, и не доверяй Путину - он рвал жопки маленьким зверушкам, когда был ребенком.
Джонсон доплыл до конца коридора и исчез за дверью. Не открыл ее, и вошел. Просто растворился в ней.
Да, да, я сплю и вижу кошмарный сон,– продолжал убеждать себя Бернет, пытаясь сохранить хоть какие-то остатки самообладания. Потом укусил себя за руку и чуть не заорал от боли. Ну, хорошо, HE сплю, тогда какого хрена…
Призрак!
Точно! А почему бы и нет? Все знают, что в Белом Доме водятся призраки. Линкольн, Ратерфорд Хейс[76], любовница-лесбиянка Элиноры Рузвельт (та еще страшила!). Говорят, их часто видят здесь, бродящих по тёмным коридорам. Просто надо будет привыкнуть.
Но потом он провел пальцами по бедру и поднес их к лицу. Пальцы были мокрыми и пахли… мочой с примесью виски и говяжьего барбекю.
Разве призраки могут ссать?
На двери, за которой исчез Джонсон, висела табличка ВХОД ВОСПРЕЩЕН, ЧАСТНЫЕ АРХИВЫ. Бернет подергал ручку.
Заперто.
– Бога ради, я же - долбанный Президент!
– зло прошипел он.
Частные архивы, еб вашу мать! Но, у кого он мог взять ключ? У тех “гоблинов” из Секретной Cлужбы внизу? Бернет покачал головой. Что, я им скажу? Призрак Линдона Джонсона покрутил передо мной хером, обоссал мне ногу, а потом прошел сквозь эту дверь?
Идея казалась ему не очень хорошей.
Глоток свежего воздуха - вот что сейчас нужно! Он быстро прошагал по коридору и вышел на балкон, с видом на южную лужайку. Да, да, вот так! Уже лучше! Самообладание медленно возвращалось к нему, но… вопросы все еще оставались. Если это был не призрак и не сон, тогда остается только одно - галлюцинация, а Президенты, как предполагалось, не должны страдать от галлюцинаций. Это плохо.
Может я и правда сошел с ума? Но это же, блядь, смешно!
Успокойся, просто успокойся,– сказал он сам себе, и даже слабо хихикнул.
– С кем не бывает! Ну, расшалились чуток нервишки. Парень, да ты почти год вел предвыборную компанию - ты имеешь право на маленький стресс. Это пройдет.
Должно пройти.
Он обвел взглядом, погруженный в сумерки двор - его двор. Было холодно, по-прежнему моросил тот ледяной дождь, и, как он слышал, погода официально была признана самой паршивой за всю историю президентских инаугураций. Но Бернет не унывал. Хреновая погода только напомнила ему, что жизнь полна препятствий и невзгод - так и должно было быть - и все великие мужи, с улыбкой на лице, приветствовали их, спеша преодолеть. Ему предстоит свершить так много дел, и он свершит их, несмотря ни на что. “Черного нала” уже собрано достаточно, чтобы начать финансировать разработку нового бомбардировщика Б-3, с этим проблем не будет. А вот проект школьных ваучеров может стать охрененной проблемой. Все это женоподобное, бесхребетное стадо гарвардских социал-либералов в конгрессе - Бернет поморщился - проще будет раздвинуть руками воды блядского Красного моря, чем протолкнуть этот законопроект. А его предвыборное обещание снизить налоги? Это будет сделать еще труднее. А…
Будь сильным. Господь с тобой.
Да-а. Теперь он чувствовал себя намного лучше. За оградой он мог разглядеть прекрасные воды реки Анакостии, и когда посмотрел налево, то увидел улицу, на которой теперь официально жил:
Пенсильвания-авеню.
А потом заметил…
КАКОГО ХЕРА?
Какой-то тип, бежал прямо по южной лужайке, приближаясь к дому. И он…
КАКОГО, БЛЯДЬ, ХЕРА?!
…он был одет в просторный черный балахон, носил тюрбан, и у него была густая борода. Террорист! Прямо на пороге Белого Дома! Что за жертва аборта проектировала здесь систему безопасности! Бернет завизжал что было сил, зовя на помощь, но …