Дом семьи Ллойд
Шрифт:
– Вот мы и приехали, – подытожил Роберт, чувствуя необходимость переключиться на более весёлый лад, иначе плохое настроение к ночи перерастёт в тотальную депрессию. Как и разросшиеся деревья, подумал он, которые не дадут пробиться и лучику надежды на сегодняшний трах.
Ллойды вышли из машины, послышались звуки захлопывающихся дверей. Дэнни и Сара обошли автомобиль и встали у дорожки, всё ещё не решаясь ступить на неё, Сара приобняла сына за плечи.
– Не устал, дорогой? – произнесла она слишком уж весело, потрепав сына по волосам. По стремительно темнеющим волосам, становящихся такими же тёмными, как
– Не-а, – отозвался он, смотря на дом.
Дэнни знал о существовании дома в Стортон Лейк. Родители несколько раз упоминали о нём в своих разговорах. Из этих же разговоров он знал, некие люди платят за их дом, чтобы жить в нём. Сестра, не вдаваясь в подробности, говорила, что провела в нём несколько летних каникул. Но этот дом ровным счётом ничего не значил для самого Дэнни, он представлялся ему чем-то далёким и абстрактным, как та же Замбези, о которой он вычитал в энциклопедии. И теперь, стоя перед этим домом, который он возжелал увидеть с новостью о переезде, Дэнни, не ведая причин, почувствовал себя опустошённым.
Роберт проследовал к багажнику, где уже стояла Ребекка. Она изобразила улыбку, чувствуя, что настроение отца на спаде. Она давно уяснила на собственном примере – настроение родителей всегда понятно их детям, как бы те не стремились его скрыть.
– Тебе надо было дать мне порулить, не так бы устал, – сказала она.
– Успеешь накататься, как починят твою машину, – ответил он, подмигнув ей.
– Как здесь тихо, я и забыла даже, – меланхолично произнесла она, оглядываясь по сторонам.
– Это точно, – Роберт тоже осмотрелся. Тишина будто бы обволакивала всё вокруг. – Идеальное место, чтобы включать твоих любимых «Рамоунз».
– Пап, я их слушала в детстве, – закатила глаза Ребекка, улыбнувшись, она почувствовала, как напряжение спадает.
– Именно за хороший вкус к музыке мы тебя и решили оставить.
Увидев, как просияли глаза дочери, в груди Роберта потеплело. В этот момент он позабыл о затянувшейся из-за пробки поездке, бутылке вина, которой хотел соблазнить жену, о масштабном проекте, за который он никак не мог толком взяться и надеялся, что здесь, в Стортон Лейк, отреставрированном доме своего отца по собственному проекту, он всё же сдвинет дело с мёртвой точки, – всё сошлось на улыбке дочери и ямочках на её веснушчатых щеках.
Открыл багажник и взял одну из коробок, Ребекка следом взяла другую, со своими вещами. Подошла Сара, держа руки в карманах спортивной куртки, она улыбнулась мужу и извлекла из багажника несколько пакетов с едой.
Ребекка шла по дорожке за родителями, наблюдала, как те вместе смеются над чем-то. Они поднялись на крыльцо по трём деревянным ступеням, отозвавшихся скрипом, Роберт перенёс оставшиеся коробки на веранду, составив вдоль стены у сетчатой двери.
Сара подошла к резным деревянным перилам веранды, оперлась на край руками, любуясь открывшимся видом. Роберт подошёл сзади и приобнял за талию.
– Как тебе здесь? – тихо спросил он.
– Я и забыла, как тут красиво, – ответила она, переведя взгляд с деревьев на глаза Роберта. С возрастом он не утратил своей привлекательности, подумала она и вдруг ощутила желание поцеловать его, такое внезапное, что оно обескураживало. – Мне нравится. А тебе?
– Знаешь, я боялся, что это глупая затея, но… – замялся он, заметив улыбку на лице Сары.
– Но здесь всё кажется не таким и глупым, – закончила за него фразу она.
– Да, – потрясённо согласился он.
Ребекка перевела взгляд со спин родителей, и заметила пёстрый рюкзачок брата, лежавший на одном из плетёных кресел, придвинутых к дощатому столу.
– А где Дэнни? – спросила она тоном, словно интересовалась погодой на вечер.
Роберт с Сарой, настороженно наклонили головы, как если бы от них одновременно ускользнул один и тот же приятный сон. Роберт посмотрел на автомобиль, в ветровом стекле которого отражались кроны деревьев, окинул взором кромку леса, обступавшую участок ровной дугой. Он буквально вздрогнул, заметив, как явственно мерк свет за этой самой линией.
– Дэнни? – Позвала Сара нарочито спокойным тоном, но в нём сквозила тревога. Затем ещё раз, громче: – Дэнни?
Роберт без слов сбежал по ступеням крыльца и вышел вперёд, к дубу с повисшими на нём качелями. Он оглянулся по сторонам, нахмурившись, будто не понимал, что вдруг пошло не так.
Ребекка почувствовала, как по спине поползли мурашки страха. Нет, ужаса. Почему-то она вдруг ощутила панику, ни с того ни с сего утопившую в себе её сознание целиком, как в конечном счёте тёмная гладь озера поглощает вдруг и внезапно плоский камушек, брошенный «лягушкой» по поверхности. Эта степень страха являла собой совершенно новое ощущение и по силе, и по интенсивности. Она скрестила на груди руки (по сути обняла себя, дабы хоть как-то успокоить) и невольно начала переминаться с ноги на ногу.
Роберт большими шагами пересёк лужайку и двинулся вдоль восточного фасада, где на стене выступала кольцом выцветшая на солнце баскетбольная корзина, прямо над вытоптанным участком земли. Он обошёл дом, и волна облегчения накрыла его с головой, охладив, и тем самым дав понять, насколько он перепугался.
Дэнни стоял к нему спиной перед местом, где деревья на границе участка чуть расступались. Именно в этом месте (воспоминание вдруг возникло беззвучным отрывком из фильма в голове Роберта) он временами уходил в лес за грибами. Но почему он испугался, неужели он мог подумать, будто Дэнни и в самом деле потеряется. Да, его сын порой мог замечтаться и не заметить, как переливается сок через края его стакана, когда тот наливал его, глядя в окно, но он далеко не глуп, чтобы ни с того ни с сего заблудиться, да причём так скоро после приезда.
– Дэнни, – мягко позвал он. – Идём. На исследование местности мы с тобой выберем отдельный день.
Дэнни повернулся и выкинул вперёд руку с оттопыренным большим пальцем. Жест, который всегда смешил Роберта, потому как напоминал о главном герое телесериала «Твин Пикс».
3
Изначально Сара восприняла идею мужа о переезде с долей скептицизма. И это ещё мягко сказано. Безусловно, она видела, как Роберт старался, да и сама не могла просто махнуть рукой на их брак, в первую очередь из-за детей, хотя иногда (чаще после второго бокала белого вина – слабости, выработавшейся к сорока, которой давала волю время от времени) именно так ей и хотелось поступить. Плюнуть на всё притворство, без слов и скандалов собрать чемодан, и уйти из дома, бросив ключи от квартиры в почтовый ящик, а в следующий раз увидеть мужа лишь в присутствии адвоката. Порой такие сцены, целые короткометражные фильмы, не на шутку разыгрывались в воображении Сары, и её пульс подскакивал. И самым ужасным во всём этом она находила то, что у неё хватало на то оснований.