Дом скитальцев (сборник)
Шрифт:
Вот почему сборкой большого тягового реактора занимались только монтажники высшего класса.
Едва Глор ступил на площадку, как его браслет снова сжал запястье. Запищал голос «дежурного переводчика» — помощника Первого Диспетчера.
— Плавного Пути, — сказал Глор. — Меня вызывает Первый.
— Плавного.
Рукой в толстой лапчатой рабочей перчатке Ник ухватилась за трос и скользнула по нему к автомату сгорания ТБР. А Глор прыгнул в трубу и полетел еще дальше вниз, к нулевому ярусу, под землю. Снова замелькали номера Девятый — кончился ТБР. Вплоть до четвертого яруса монтируются баки под сжиженные газы — гелий, водород, кислород. Четвертый и ниже — ходовые двигатели. Первый — посадочные опоры, нижняя точка корабля, конец. От нулевого яруса глубоко под землю уходил гравитор Монтировочной. В его поле висели конструкции будущего корабля и сама Башня города.
Отключись поле на секунду — и вся махина рухнет, подумал Глор. Как Старая Башня. Эта неожиданная мысль поразила его. Он как раз спустился в нулевой ярус.
Глор остановился, ухватившись за край грузового туннеля, и заглянул вниз. Днищем Башни служил стометровый диск из упругого, так называемого космического стекла. Сквозь его толщу можно было рассмотреть мембрану гравитора — отполированный до невыносимой яркости лист благородной бронзы. Поверхность стеклянного днища была мутная, исцарапанная, почти матовая. Все же стекло пропускало достаточно света к мембране. Казалось, она вибрирует под стеклом. По ней бродили и сплывались отраженные огни. Временами они начинали кружиться, потом расходились, создавая таинственные узоры Но Глор хорошо знал, что световая игра происходит от движения огней в нулевом ярусе. Что вибрацию бронзового излучателя так же невозможно заметить глазом, как невозможно проникнуть в подземелье гравитора. Подземелье выдержит взрыв водородной бомбы. В него нельзя пробраться. Единственное узкое отверстие оберегается нарядом Охраны и беспощадным сторожевым автоматом.
Глор вздохнул, поднес к уху–браслет и убедился, что время истекает. По уставу он обязан явиться к Первому в течение одной восемнадцатой часа после вызова. Он поддернул отвороты перчаток, поправил каску и нырнул к центру яруса, к кабине Первого Диспетчера.
Здесь было тесно, шумно, суетливо. Грузовые туннели изрыгали контейнеры с оборудованием — с нуля снабжалась вся кормовая часть строительства. Воздух был пропитан страхом — здесь лютовал сам Первый Диспетчер. Он командовал восемнадцатью своими заместителями, а те, — ста шестьюдесятью двумя заместителями заместителей и таким же количеством помощников заместителей. Глор был помощником заместителя Первого Диспетчера и до сегодняшнего дня очень гордился этим званием. Он подозревал, что его предыдущее тело имело звание заместителя. С чего бы иначе его, молодого монтажника, выдвинули на такую ответственную должность? Кроме почета, должность давала сто восемь очередей в год. Вместе с нормальным заработком монтажника высшего класса — восемьдесят одна очередь — это составляло кругленькую сумму…
Пробираясь в сутолоке автоматов, контейнеров с оборудованием, связок труб, кабельных катушек, растяжек, транспортных тросов, баллонов, упаковок с пластмассой, Глор не испытывал обычного страха перед Первым. Только сегодня утром они с Ник мечтали о том, что ему дадут должность заместителя заместителя Первого Диспетчера. Предположим, после ходовых испытаний корабля. Как странно, что все это кончилось.
Днем, перед вечерним ветром, это кончилось.
Он потряс головой. Смешно. Не днем, а ночью, на Земле, у клумбы анютиных глазок.
Он ощутил вкус малины на своих роговых челюстях и сплюнул. Вкус показался отвратительным. А в голове началась странная путаница. Он вдруг вспомнил курга Нурру и увидел его прожженный бок и стенку дыхательного мешка, шевелящуюся в ране.
Глор остановился. Послушал браслет — нет, его никто не окликал. Было ощущение, словно его позвали. Странно… Злющая морда Нурры почудилась ему на плоскости контейнера, выползающего из транспортного туннеля. На фоне надписи: «Транспортировать в сопровождении балога». Глор привычно рассердился — контейнер пустили без сопровождения! Непорядок. Он гаркнул в браслет:
— Эй, транспортная!
Ему ответили не по браслету. Знакомый голос проговорил из воздуха:
— Я просил вас отдыхать трое местных суток. Пока ничего не предпринимайте. Вы устали… — Голос Учителя прервался.
— Да мы не очень устали! — горячо сказал Севка.
При этом его тело стояло, неприлично выкатив глаза, и молчало. Браслет нетерпеливо дернулся и прокричал голосом дежурного:
— Господин Глор, оставьте транспортную! К господину Первому Диспетчеру!
И легкий, как жужжание сонной пчелы, пролетел голос:
— Мальчик, будь осторожен.
Господин Первый Диспетчер
Проскользнув под гроздью ящиков, он сделал «горку» и ухватился за кабину Первого. Приложил браслет к двери, вошел и поклонился, держась за поручень.
Первый Диспетчер висел у своего пульта. В ответ на поклон монтажника соизволил подогнуть колени.
— Монтаж идет по графику? — не глядя на Глора, спросил он.
— Опережаю, — ответил монтажник.
Первый любил, чтобы ему отвечали кратко и по существу вопроса.
— Подойди сюда, монтажник…
Глор подплыл вплотную к пульту. Диспетчер досадливо покосился на него.
— Разве приказывал я опережать график? Смотри!
Глор почтительно наклонился и взглянул на пульт. Там, на огромном экране, светилось объемное изображение корабля — в таком виде, в каком он сейчас. Все детали, вплоть до самой малой, были окрашены в разные цвета. Больше всего голубых, смонтированных точно в срок. Несколько узлов сияли красным — опережение графика. Среди них Глор увидел и свой узел, седьмой питатель ТБР, и узел Ник — автомат сгорания. Они почти сплошь были красными. А зеленым окрашивались детали, которые по графику должны были уже стоять, а их еще не было… Ого! Их слишком много! В некоторых местах зеленые трубочки светились пачками.
— Нехватка труб такого–то размера? — определил он и пощелкал челюстями, изображая огорчение. — Ай! За что?!
Господин Первый Диспетчер укусил его в плечо. Через ткань укус почти не чувствовался, но было очень обидно.
— За что, господин Диспетчер?!
— Сколько труб всадил вне графика, тина болотная? — грозно проревел Диспетчер. — Я т–те покажу самодеятельность…
— Штук двадцать семь, господин Диспетчер! Только.
Первый заметно смягчился. Укусив кого–нибудь, он становился добрее.
— Двадцать семь еще ничего, — милостиво проговорил он. — Да–да, я вижу. Именно двадцать семь. Ничего, ничего… Мы не получили контейнер с трубами. Космический цех подводит. Так, так…
Глор стоял, преданно вылупив глаза, совсем как прежде. Однако мысли его были не прежние. Он думал: «Хитрый паук… Лучше меня знает, сколько я поставил трубочек такого–то размера… Подо что же он копает, Диспетчер?»
— Так… Так… Ну, хорошо, я доволен тобой. В конце концов ты еще молод… Кстати, вы с госпожой Ник сегодня навещали своих Мыслящих?