Дом Солнц
Шрифт:
— Сейчас он безопасен, — сказала Волчник, поглядывая на Марцеллина, — но, когда мы попробовали вывести его из стазиса, стало пропадать защитное поле. Поэтому мы держали его на низком уровне, чтобы замедлиться до такого же синхросоком и допросить, но на больший риск не пошли.
— Я вас не виню, — сказала я. — А что с другими?
— Риск тот же, если не больше. Стазокамера Синюшки лучшая из четырех — остальные три еще допотопнее. — Волчник закрыла панель и захлопнула узорчатую дверь. — Его лучше не трогать, пока не долетим
— У горстки выживших, — уточнила я.
— В убежище нас ждут другие шаттерлинги, — уперлась Волчник. — Хочешь — считай меня наивной, только если бы я в это не верила… я покончила бы с собой. Акт самоуничтожения совершила бы.
— Мы все в это верим, — успокоил ее Лихнис.
— Портулак знает, что сказал нам Синюшка? — спросил его Аконит.
— Да, знает.
— И что вы об этом думаете?
— Я хотел бы лично потолковать с ним.
— Потолкуешь, братан, всенепременно потолкуешь, — мрачно улыбнулся Аконит.
— Я верю Синюшке, — заявила я. — Выслушивать такое неприятно, только зачем ему выдумывать эту странную подробность? Раз сказал, значит у Синюшки на то веские основания. В любом случае это не делает Лихниса вражеским сообщником.
— А что об этом говорит Менинкс? — полюбопытствовала Волчник.
— В последнее время доктор не слишком разговорчив, — ответил Лихнис.
— Доктор Менинкс умер, — пояснила я и добавила: — Резервуар сломался.
— Ну и совпадение! — выпалил Аконит, содрогнувшись.
Лихнис аж руками заслонился:
— Я не виноват! Мне строго запретили касаться его резервуара, и я не касался.
Аконит по-свойски похлопал его по спине:
— Если хочешь, я взгляну. Только я не раз сталкивался с водными тварями и заранее знаю, что увижу, — ржавеющую развалюху, напичканную доисторическими устройствами, которая вот-вот отдаст концы.
— Спасибо, — отозвался Лихнис, явно огорошенный таким предложением.
— Видишь, и от Аконита польза есть, — сказала Волчник.
Тут я и получила мысленное сообщение от «Серебряных крыльев» — пришли важные новости.
Мы смотрели на параллелепипед, разделенный зеленой координатной сеткой на кубики. С одной стороны изображались иконки наших кораблей, так близко друг к другу, что напоминали одну сдвоенную, с другой — размазанное световое пятно, обозначающее гелиопаузу системы, которую мы только что покинули. За гелиопаузой влияние звезды несущественно, то есть начинается межзвездное пространство. Посредине были иконки трех кораблей, гнавшихся за Лихнисом с тех пор, как он спас Волчник и остальных.
— Про три корабля мы и так знали, — сказал Аконит. — Может, я туплю, но, хоть убей, не понимаю, из-за чего весь сыр-бор.
Мы вчетвером перебросились на мостик «Серебряных крыльев» и стояли вокруг главного дисплеера.
— Сыр-бор из-за того, что один догоняющий
Аконит почесал подбородок:
— Вот ты сказала — и я сам увидел… Это впрямь странновато.
Иконки догоняющих напоминали вытянутый треугольник с вершиной — ускоряющимся кораблем. Мы буквально ели глазами дисплеер и через пару минут заметили, что координатная сетка ползет слева направо, а магнитопауза исчезает из виду.
— Резерв мощности, если он был, они уже исчерпали, — пояснила я. — Объяснение тут лишь одно: третий корабль — «Вечерний». Лихнис, ты говорил, что видел, как его уничтожили, но получается, «Вечерний» уцелел.
— Выдержал прямое попадание гомункулярной пушки? — удивился Лихнис.
— Я не утверждаю, что корабль не пострадал.
— Геспер на связь не выходил? — спросила Волчник.
— Поступил сигнал бедствия, который он ввел в корабль. Мы заранее оговорили протоколы — подобный сигнал может передать только Геспер.
— Вдруг кто-то проник на борт и взломал систему? — предположил Лихнис. — Возможно такое?
— Теоретически — да. Но это значит, что проникший очень ловок и умен, а Геспер, почуяв опасность, не уничтожил сигнальный прибор.
— Значит, сигнал от Геспера, но наверняка ты не знаешь, — заключила Волчник.
— Наверняка выясним, когда заглянем в кабину «Вечернего».
— То есть позволим ему догнать нас, а дальше — как получится? — встревоженно уточнил Аконит.
— «Вечерний» нас не догонит. Мы летели, летим и будем лететь быстрее его, если двигатель не откажет. Может, у «Вечернего» и осталась псевдотяга, но в нынешней ситуации это вряд ли.
— Значит, ему крышка, — проговорила Волчник, кусая губы.
— Если только мы за ним не вернемся, — уточнил Лихнис.
— Да, — кивнула я. — Раз Геспер сигналит, значит просит помощи. В трудную минуту он помогал Горечавкам. Мы не можем его бросить.
— Похоже, я что-то упустил, — начал Аконит, — но ведь если мы сейчас развернемся или хотя бы притормозим, то снова попадем под обстрел.
— Есть и другие варианты, — сказала я. — У меня в грузовом отсеке целая коллекция кораблей. Некоторые способны развивать скорость выше, чем «Лентяй» и «Серебряные крылья». Правда, ненадолго, но слетать за Геспером я успею.
— А если нет? — опасливо спросила Волчник. — В принципе затея хороша, но… не многовато ли риска?
— Это вполне реально, — объяснила я. На заранее настроенном дисплеере появилась иконка, спешащая от «Серебряных крыльев» к «Вечернему». Я даже наложила овальные проекции зон вражеского обстрела, решив, что ни гомункулярных пушек, ни «Плюющихся кобр» у догоняющих не осталось. — Если Геспер не изменит скорость, можно слетать за ним, не попав в зону обстрела, вернуться на «Крылья» и включить максимальное ускорение. Так мы и отрыв организуем, и не приведем погоню к убежищу.