Дом, в котором живёт смерть
Шрифт:
Махнув таксисту, чтобы тот подождал, приехавший гость вместе с Дэйвом поднялся по ступенькам, и они бок о бок направились в трапезную. При более близком рассмотрении Малькольм Таунсенд оказался довольно полным мужчиной среднего роста и неопределенного возраста, с узкой полоской каштановых усиков и здоровым цветом лица. Его манеры представляли собой сочетание вежливости и непринужденности; невозможно было противостоять его обаянию, которое давало о себе знать с первых же минут знакомства. После того как Дэйв представил их друг другу, мистер Таунсенд отказался от завтрака и
— Я испытываю более чем удовольствие, мисс Хобарт, потому что мне представилась возможность посетить Делис-Холл. Ваш покойный отец не нашел возможности дать мне такое разрешение, когда я обратился с просьбой. Конечно, его можно понять, мне и самому часто приходилось сталкиваться с совершенно непростительным поведением таких… налетчиков.
Серена решила проявить снисходительность:
— Во всяком случае, вы к ним не относитесь. Вы архитектор, мистер Таунсенд?
— Не по профессии. Нет. Но, испытывая глубокий и неподдельный интерес к старым постройкам, я попутно обрел и знания по архитектуре.
— Не сомневаюсь, что они очень интересны, — сказала Серена, хотя интонации голоса дали понять, что ее это совершенно не интересует. — Как мне кажется, Дэйв говорил вам, что именно он отчаянно хочет найти. Каким образом одна из ваших профессий или увлечений может помочь в поисках?
— Прежде чем предпринимать какие-то практические шаги, стоит ознакомиться с историей здания, особенно такого старого английского дома, как этот, и выяснить, почему предыдущий владелец захотел или ему потребовалось обзавестись тайником. Без риска ошибиться можно сказать, что в нем скрывались какие-то лица — то ли во времена религиозных конфликтов между католиками и протестантами, то ли во времена политических преследований между круглоголовыми и кавалерами. Вы же понимаете, что такие укрытия не строились только ради развлечений.
— Но вот в этом и кроется сложность, не так ли? — вмешался Джефф. — Если в старину представители семейства Делис были и в самом деле конформистами, какими они старались выглядеть, то у них не было причин скрывать что-то или кого-то.
— Именно! — согласился Малькольм Таунсенд, которого это возражение скорее обрадовало, чем огорчило. — Но я узнал от молодого мистера Хобарта, что его знаменитый дедушка мог счесть это убежище чем-то вроде шутки… или наоборот. Значит, первый практический шаг — найти какое-то пространство, которое не было учтено. Здесь у меня, — он поднял свой портфель, — мерная лента и другие несложные приспособления.
— Вот это настоящий деловой подход! — воскликнул Дэйв. — Не можем ли мы приступить к поиску прямо сейчас?
— Конечно, пожалуйста… если для вас это не слишком затруднительно.
— О, вовсе нет! Мы можем начать с осмотра этих лестниц. Идем, Серена?
— Надеюсь, вы простите меня, джентльмены, я думаю, что лучше займусь своими делами. Если что-то найдете, просто позовите меня, я буду неподалеку.
Вся троица направилась к главному холлу. По пути Джефф выглянул из окна. По дорожке неторопливо подъезжал «бьюик»-седан, который остановился сбоку и чуть поодаль от такси. Из машины появилась длинная, худая фигура Джилберта Бетьюна. Дядя Джил, как всегда дорого и изысканно одетый, сделал два шага к дому, затем повернулся и остановился, глядя в другую сторону подъездной дорожки.
Джефф замедлил шаги. Есть одна маленькая вещь, которой, как и простой вежливостью, он не должен пренебрегать. Он торопливо вошел в холл. Серены не было видно. Дэйв что-то растолковывал относительно пролетов лестницы восхищенному Малькольму Таунсенду. Джефф взбежал по этой лестнице и услышал трель колокольчика, когда оказался у дверей Гобеленовой комнаты. В ней он нашел сборник детективных рассказов, который прихватил с собой.
Когда он вернулся в нижний холл, Дэйв, принимая второго гостя этого утра, представил его первому. Когда Дэйв повлек Таунсенда в заднюю часть холла, Джефф обменялся рукопожатием с дядей Джилом.
— Как поживаете, дорогой? Когда вы вернулись из Батон-Руж?
В свои без малого пятьдесят лет Джилберт Бетьюн был довольно высок и худ. Седина лишь чуть посеребрила его черные волосы; он был радушен и в то же время сдержан, умен и полон энергии.
— Вчера поздно вечером, — ответил он. — Или, точнее, сегодня рано утром. Я звонил Мельхиору узнать, нет ли у него каких-то новостей для меня, и он мне их выложил. Так что вернулся обратно — и вот он я. На здоровье не жалуюсь, молодой человек, как, вижу, и ты. Как Париж?
— В общем и целом как обычно. Ходит много разговоров о каких-то американцах, которые собираются перелететь через Атлантику и только ждут, когда улучшится погода. Но ведь Атлантику уже пересекали по воздуху, не так ли?
— Да, конечно. Два англичанина, Элкок и Браун, преодолели ее на дирижабле еще в 1919 году. Когда люди говорят, что Атлантику никогда не удастся пересечь по воздуху, они имеют в виду — в одиночку и на аппарате тяжелее воздуха. Но так как кандидаты на приз в двадцать пять тысяч долларов выстроились в очередь, думаю, долго ждать этого номера не придется.
— Похоже что так. Кроме того, дядя Джил, я привез вам небольшой подарок — ваше любимое чтение.
Он вытащил книгу, которую дядя Джил, взяв, внимательно рассмотрел:
— «Тайна отца Брауна» Г. К. Честертона. Когда она вышла в свет?
— Официально она еще не опубликована. Это пилотный выпуск английского издания. Сюжеты просто первоклассные. Я подумал, она должна вам понравиться.
— Спасибо. Я очень ценю твое внимание.
Дядя Джил засунул книгу в карман. И тут по лицу его скользнула тень.
Дэйв и Малькольм Таунсенд поднимались по лестнице, последний тщательно исследовал каждую ступеньку. В нижнем холле слева находилась еще одна дверь с аркой, которая вела в гостиную напротив, меньше размерами и не столь аскетичную, потому что ее не так уж старательно пытались обставить мебелью соответствующего периода. За ней, в юго-западном углу здания, можно было увидеть полки в большой полутемной библиотеке.
Взяв Джеффа за руку, дядя Джил повлек его к дверям гостиной поменьше. Но входить в нее не стал, а остановился в дверном проеме и понизил голос.