Дом Земли и Крови

Маас Сара

Стиснув зубы, он слушал гудки.

— Иди к черту, — пробормотал он.

Темнокожая черноволосая служительница храма, одетая в белое, не старше двенадцати лет — уставилась на него, когда проходила мимо, прижимая к груди метлу. Он чуть не поморщился, осознав, какой портрет гнева он сейчас представляет и поменял выражение лица.

Девушка-Фейри все еще держалась позади, золотой полумесяц свисал с тонкой цепочки на ее лбу, поблескивая в сером свете. Растущая Луна-пока она не станет полноценной жрицей по достижении

зрелости, когда она обменяет полумесяц на полный круг луны. И всякий раз, когда ее бессмертное тело начинало стареть и увядать, ее цикл исчезал вместе с ним, она снова меняла очарование, на этот раз на убывающий полумесяц.

У всех жриц были свои причины предложить себя Луне. За то, что они оставляли свои жизни за пределами храма и принимали вечную девственность богини. Так же как у Луны не было ни партнера, ни любовника, так и они были одиноки.

Хант всегда считал безбрачие скучным занятием. Пока Шахар не предала его ради кого-то другого.

Хант подарил съежившейся послушнице свою лучшую натянутую улыбку. К его удивлению, девушка-Фейри немного улыбнулась в ответ. У девушки хватило мужества.

Юстиниан Гелос ответил после шестого гудка.

— Как там, няня?

Хант выпрямился.

— Не спрашивай с такой радостью.

Юстиниан фыркнул от смеха.

— Ты уверен, что Мика не наказывает тебя?

Хант много размышлял над этим вопросом в последние два дня. На другой стороне пустынной улицы пальмы, усеявшие мягкую от дождя траву парка Оракула, сияли в сером свете, куполообразное ониксовое здание храма Оракула было скрыто туманом, накатившим на реку.

Даже в полдень парк Оракула был почти пуст, если не считать сгорбленных, дремлющих фигур отчаявшихся ванов и людей, которые бродили по дорожкам и садам, ожидая своей очереди войти в наполненные благовониями коридоры.

И если ответы, которые они искали, не были теми, на которые они надеялись… что ж, храм из белого камня, на ступенях которого сейчас стоял Хант, мог принести некоторое утешение.

Хант оглянулся через плечо на тусклый интерьер храма, едва видимый сквозь высокие бронзовые двери. В первых лучах света от ряда мерцающих жаровен он едва мог различить блеск рыжих волос в тихом полумраке внутреннего святилища, сияющих, как расплавленный металл, когда Брайс оживленно разговаривала с Руном.

— Нет, — наконец сказал Хант. — Я не думаю, что это назначение было наказанием. У него не было выбора, и он знал, что я принесу больше неприятностей, если он поставит меня охранять Сандриэль. — И Поллукса.

Он не упомянул о сделке, которую заключил с Микой. Не тогда, когда Юстиниан также носил нимб, и Мика никогда не проявлял к нему особого интереса, кроме его популярности среди пехоты 33-го полка. Если и была какая-то сделка, чтобы заслужить его свободу, Юстиниан никогда не говорил ни слова.

Юстиниан глубоко вздохнул.

— Да, здесь дерьмо начинает попахивать сильнее. Люди на взводе, а она еще даже не приехала. Тебе лучше оставаться там, где ты есть.

Мужчина-Фейри с остекленевшими глазами, спотыкаясь, прошел мимо ступеней храма, разглядел, кто преграждает вход в сам храм, и шатаясь направился на улицу ведущую к парку Оракула и куполообразному зданию в его сердце. Еще одна потерянная душа ищет ответы в дыму и шепоте.

— Я в этом не уверен, — сказал Хант. — Мне нужно, чтобы ты кое-что нашел для меня. Демона старого образца. Кристалл. Просто поищи в базах данных и посмотри, не всплывет ли что-нибудь. — Он бы спросил Вику, но она уже просматривала записи алиби Королевы гадюк.

— Я займусь этим, — сказал Юстиниан. — Я сообщу тебе о любых результатах. — И добавил: — Удачи.

— Она мне понадобится, — признался Хант. В сотне гребаных моментах.

Юстиниан лукаво добавил:

— Хотя это не повредит, учитывая, что твой партнер привлекает внимание.

— Мне пора идти.

— Ты же знаешь, никто не получает медаль за то, что страдает больше всех, — настаивал

Юстиниан, и в его голосе зазвучала несвойственная ему серьезность.

— Прошло уже два столетия с тех пор, как умерла Шахар, Хант.

— Все. — Он не хотел разговаривать об этом. Ни с Юстинианом, ни с кем-либо еще.

— Это замечательно, что ты все еще держишься за нее, но давай будем реалистами…

Хант повесил трубку. Раздумывая, швырнуть телефон о колонну.

Он должен был позвонить Исайе и Мике насчет Рога. Черт. Когда он пропал два года назад, главные инспекторы из 33-го и Аикс прочесали этот храм. Они ничего не нашли. А поскольку в стенах храма не было камер, то не было и намека на то, кто мог это сделать. Все утверждали, что это была не более чем глупая шутка.

Все, но не Осенний король.

Хант не обратил особого внимания на кражу Рога и уж точно не слушал на уроках истории, когда был мальчишкой, о первых войнах. А после убийства Даники и стаи Дьяволов у них были более серьезные дела.

Он не мог сказать, что было хуже: Рог, который был жизненно важной частью этого дела, или тот факт, что теперь ему придется работать вместе с Руном Данааном, чтобы найти его.

Глава 22

Брайс подождала, пока мускулистая спина Ханта и его прекрасные крылья не скрылись за воротами святилища, и только тогда повернулась к Руну.

— Это сделал Осенний Король?

Голубые глаза Руна замерцали в его сумеречном гнезде, или как там он это называл.

— Нет. Он чудовище во многих отношениях, но он не убивал Данику.

Она пришла к такому же выводу прошлой ночью, но спросила:

— Ты понятия не имеешь, что у него за план.