Дом жёлтых кувшинок
Шрифт:
— Родителей не выбирают, — изрек Жук, дотронувшись до одного из цветков.
Его голос неуловимо изменился, какая-то струнка зазвучала более тонко и Соня подумала: «А у Жука есть родители?». Но спросить, конечно, не решилась.
Ребята довольно долго торчали перед клумбой и успели даже сосчитать цветы: семь красных, четыре желтых и четыре синих.
Наконец, Алекс появился на пороге. Он низко склонил голову, чтоб никто не увидел красных кругов у него под глазами и ребята сделали вид, что не заметили их. Вместе с ним вышла высокая девушка,
— Моя сестра Белла, — представил Алекс. — Или Белка.
— Привет! Твоя фамилия Маршал? — быстро спросила девушка, пристально глядя на Соню.
— Да, — поспешно брякнул Вилли. — Она на Гиблом озере живет.
— Я тебя не спрашиваю, — сказала Белка строго, как учительница.
Билли мигом прикусил язык и скукожился под испепеляющим взглядом этой девушки.
— Маршал моя фамилия, — без энтузиазма подтвердила Соня.
Сестра Алекса ей не понравилась: в обществе этой холодной красавицы она чувствовала себя неуютно, в дополнение ко всему Белла говорила как-то сипло, неестественно.
— У меня горло еще не совсем прошло, — сказала Белка, словно прочитав мысли Сони. — Это ведь твоя семья поселилась на болоте? — продолжила она допрос, напоминая теперь не учительницу, а прокурора.
«Чего эта сиплая пристала?» — возмущенно подумала Соня и кивнула:
— Ну да.
— Не страшно?
— Ни капельки не страшно, — к удивлению Алекса и компании ответила Соня. — Даже интересно. Ты не хотела бы тоже пожить на болоте? — в голосе девочки, как сегодня в школе, прозвучал вызов. Белка усекла это и прикусила язычок.
Сестра Алекса внесла в компанию напряженность. Даже ее брат почувствовал себя неуютно. Братья Урки мрачно ковыряли в носах, Жук беспрестанно поправлял непослушные волосы.
— Мы сегодня будем нюхать снадобье? — спросил вдруг Ник, вызвав усмешку на обветренном лице Жука:
— А тебе не терпится, братец Урк?
Соня заметила: Жук совсем не смотрит на Белку, точно опасаясь, что их взгляды могут встретиться.
— Давай бутылочку, — Жук повернулся к Соне.
Девочка принялась снимать с плеча портфель. Пока она рылась в нем, Алекс рассказал сестре о снадобье Жука, и, когда, наконец, бутылочка с упырьим нехристем появилась в руке Сони, Белка заявила:
— Только не подумайте, что и я буду нюхать эту гадость.
Никто не посмел ей перечить: слишком горда и неприступна эта девушка.
Остальные по очереди нюхали снадобье и морщились. Соня тем временем исподтишка наблюдала за Белкой: «Не захотела нюхать. Почему? Такая неженка? Противная какая-то, сиплая… Ангина у нее, видите ли! Хотя… что тут такого? Вон у мамы тоже все время ангина, как только похолодает. И вообще, какой дурак согласиться нюхать неизвестно что?». Соня металась между недоверием, неприязнью и тем, что Белка, как-никак, сестра Алекса.
Последним свое обоняние мучил Жук. Он глубоко втянул носом и даже не чихнул, лишь слегка побледнел. Как и следовало ожидать, никаких метаморфоз с ним не приключилось; с другой стороны, его некрасивому лицу они, возможно, не повредили бы. Вообще и Жук, и Алекс, и Урки нюхали снадобье просто так, за компанию с Соней. Что ни говори, а наибольшие шансы оказаться упырьей, оборотницей или какой-нибудь съедягой, были у нее. Кто знает, может в лесу ее покусали?
Жук протянул Соне бутылочку и все уставились на нее с тревожным любопытством: а ну как и вправду она сейчас превратится в вампирку?
Упырий нехристь подплыл к стенке бутылки и сквозь зеленоватое стекло посмотрел на Соню. Девочка понюхала и поморщилась. Сердце отстукивало: один, два, три, четыре… Друзья смотрели на нее во все глаза, и Соне вдруг показалось, будто что-то в ней меняется. Но это была просто мнительность.
— Все в норме, — с облегчением сказал Жук. — Честно говоря, я уже приготовил было для тебя осиновый кол.
— Плохая шутка, Жук.
— Согласен, Тимпов, неудачная. Но, Соня, надеюсь, твоему папаше не придется сегодня искать тебя?
— Не придется, — беспечно сказала Соня. — Уроки закончились раньше, он еще не скоро приедет.
— Ну и зачем вы меня позвали? — спросила Белка и зевнула, прикрыв ладонью рот. — Посмотреть, как нюхаете гадость?
Пыльные улочки Ихтиандра дышали скукой, здешние жители были заняты заботой о хлебе насущном — на огородах, в садах, в нудных конторах.
Но не каждый день встретишь пса Мисоша — тут нужна удача! Не найдя нежити, Братство послонялось из одного двора в другой, будоража воображение сидящих на скамейках старух и давая им повод для разговоров:
— Ходют, ходют, — говорила одна старушка, так закутанная в шаль, что из-под нее смотрел лишь предлинный нос. — Чиво ходют, бездельники!
— Да они щас совсем распустились, — вторила ей другая, с багровой физиономией, в телогрейке и огромных галошах. — Раньше хоть родители пороли!
— И не говори! Уж как меня мать порола, уж как порола, — длинный нос радостно зачмокал из-под шали. Воспоминания о порке, похоже, были ей приятны.
— А меня-то, — оживились большие калоши. — Ремня не жалели!
Старушки замолчали, впали в меланхолию, вспоминая об ушедших безвозвратно годах. Пусть порка, но ведь они были молоды — вот главное.
— Все, мне надоело, — капризно заявила Белка. — Ты, Алекс, говорил, что мы займемся чем-то интересным, а мы шляемся по улицам, как дураки.
— Ничего такого я не говорил, — пожал плечами Алекс. — Ты сама хотела познакомиться с Соней.
— Раньше тебе не скучно было гулять с нами, — пробурчал Вилли.
— А теперь скучно.
От раздражения Белка перестала сипеть. Соня похолодела: она вспомнила, где слышала этот голос, и вновь невероятная лесная луна в ошметках туч загородила ей глаза. «Догони ее!» — кричал этот голос, голос Белки, сестры Алекса, подгоняя разъяренного оборотня.