Домик номер семь
Шрифт:
На кухне Рита заглатывала ледяную воду и захлёбывалась слезами. Ей было больно! Слизистую так и жгло огнём, она успела подумать о химическом ожоге или об анафилактическом шоке, когда рядом с ней появился Олег.
– Плохо?
– спросил он.
– Больно, - Рита не могла скрывать, она плакала. Ей действительно было больно и до отвращения противно. Всё воняло, было горьким. Гадким.
– Ты не запила, глупая, - прошептал Олег и протянул стакан с какой-то жидкостью. Он успел смешать варенье с холодной водой и льдом. – Выпей.
Рита выпила несколько глотков, но лучше
– Мне больно, - пропищала она. – У меня кожа на губах облезла, - Рита несла полную глупость, но именно так она себя чувствовала, помимо банального опьянения.
– От водки не может облезть, - прошептал Олег и нагнулся к Рите, она не придала значения.
– Слизистая… - Рита почти плакала. – Посмотри!
Олег прижал указательный палец к нижней губе Риты, немного надавливая и отворачивая её.
– Всё хорошо, ничего не произошло, - проговорил Олег.
– Тебе кажется.
– Больно, - пискнула Рита, протянула руку к стакану с водой, разведённой с вареньем.
Палец Олега так и остался на нижней губе Риты, двинулся вдоль, медленно, слегка надавливая, скользя по контуру. Рита вскинула взгляд на Олега. Глаза у него действительно меняли цвет. За столом и минутой раньше они были голубые, яркие, а сейчас вдруг стали тёмно-серыми, стальными. И оказались настолько близко, что Рита могла разглядеть рисунок радужки и тёмный ободок вокруг.
Ближе, ещё ближе, Рита почему-то не двинулась с места, не отвела голову, когда палец с губы исчез, и на его месте оказались губы Олега.
Сначала он прикоснулся губами к губам, прижал тёплые губы к Ритиным обожжённым, и не отрывал внимательного, изучающего взгляда от лица Риты. Она не двигалась, остро чувствовала дыхание на своём лице, лёгкий запах алкоголя, почему-то карамели, и желание продолжить этот странный поцелуй. Мысль настолько поразила Риту, что она невольно приоткрыла рот, чем тут же воспользовался Олег.
Она почувствовала, как скользнул его язык, и позволила это сделать. Наверное, губы она всё-таки обожгла, ничем другим шквал эмоций и ощущений, обрушившихся на Риту, она объяснить не могла. Слишком чувствительным был поцелуй, слишком острым и слишком стремительным. Рита успела закинуть руки на плечи Олега, раствориться в его тепле, вжатая в жёсткое тело, ощущая каждой клеточкой, сквозь тонкую вискозу платья, горячность и быстрое биение сердца Олега.
Успела почувствовать вкус губ, языка, дыхания, подумать, что поглаживания языком лучшее лекарство от ожога. Желание, мгновенно появившееся, улеглось горячей волной внизу живота и поднялось к груди, к губам, отвечающим на поцелуй...
А потом всё оборвалось. Мгновенно. Олег отошёл на пару шагов, машинально опуская руку к паху, Рита опустила взгляд и так же мгновенно покраснела.
– Чего, Рит, плохо тебе?
– на пороге кухни появилась Анжела и с интересом осмотрела парочку, ухмыльнулась, даже присвистнула.
– Говорю, плохо стало?
– она повторила опешившей Рите вопрос.
– Мне Олег воды... сделал... вот, - Рита показала на бокал.
– Всё хорошо. Спасибо.
– А, воды. Воды он может. Ты бы шла за стол, Рит. А то там Анютку за твоего мужа сватают. Белая такая, пухлая, - пояснила Анжела, Рита тут же поняла о ком речь.
– В шутку, конечно, а вот так же выйдут... да и напьются воды с вареньем, – это Анжела говорила уже вслед удаляющейся Рите.
За столом и правда стоял шум и гам, какая-то часть гостей была занята собственной беседой, какая-то активно сватала пухлую Анютку Сергею. Дескать, и хозяйка она хорошая, и красивая, и деток нарожает, смотри, здоровьем девка пышет, да и в койке не обидит.
– Не обидишь же?
– гнусавил какой-то сухопарый подвыпивший мужичок лет шестидесяти в видавшей виды рубашке. Кем он доводился Евсеевым, Рита не вспомнила бы.
– Не обижу, - пропищала Анютка.
Рита переставала понимать, что происходит. Театр Кабуки какой-то. Ярко, выразительно, с выпячиванием, но ничего не понятно! И главное, зачем Рите на это любоваться? Пусть всё прекратится. Немедленно! Нога невольно дёрнулась, в глазах потемнело, на глаза стали наворачиваться слёзы, крики готовы были сорваться с губ Риты. Сколько можно терпеть этот балаган?!
– Ритуль, - когда Серёжа успел выбраться из окружения плотного кольца женщин и детей, Рита не поняла.
– Пойдём подышим, пойдём, пойдём, - он схватил за руку Риту и поволок к выходу. Она не слишком возражала.
– Уф, - Серёжа облегчённо выдохнул на крыльце.
– Ты чего завелась, Ритуль? Это же шутка! Шутят они так! Глупо, но не указывать же на свой устав в их монастыре.
– Ни черта они не шутят, и Анюта опрокинется на лопатки по первому свистку! Она генофонд решила поправить за счёт тебя!
– Почему ты никогда не учитываешь моего мнения?
– Серёжа уставился на Риту.
– Мало ли, что она решила! Может, ты меня спросишь? Я вот не собираюсь никому генофонд улучшать, у меня жена есть, любимая, между прочим.
Глава 9
Последний день пребывания в гостях у Евсеевых.
Ночью будет самолёт, а значит, Борис посадит Риту, Серёжу и брата в свой «Патриот» и отвезёт в аэропорт. Начнёт в пути отпускать сальные шуточки, к которым почти привыкла Рита, на прощание пожмёт руку Серёже, обнимет по-медвежьи Олега, распрощается с Ритой и уедет обратно в свой мир. К трактору, который надо срочно чинить, а топливный насос всё не везут. Малая Ева всё-таки засопливела, и её отправили к бабушке Маше, чтобы Павлик не заразился, а горе-молодая-мамаша Люба обливается слезами каждую ночь.
А Рита с Серёжей отправятся в свою жизнь, как и Олег. Он купил билет в Москву, чтобы навестить младшего брата, а потом собирался возобновить тренировки.
День начался рано, в пять утра, солнце уже взошло, но лучи были неяркими, скользили по лицу и вовсе не будили. Разбудили Риту настойчивые поцелуи мужа. Он пробегал губами по шее, позвоночнику, ныряя под ночную сорочку и гладил ягодицы, иногда сжимая ладонями. Обычно Рита не имела ничего против такого пробуждения, а если с самого начала протестовала, Серёжа добивался своего, но Рита всё равно оставалась довольна.