Домик номер шестнадцать
Шрифт:
Альбина взяла бутылку с открытой минералкой, подошла к Ритке, её одной рукой держал Матвей, другой он показывал знак Евсееву, чтобы тот сел и даже не думал добивать Серёгу Витальевича. Он в упор смотрел на Альбину, та широко улыбнулась, поправила локоны и медленно стала лить шипящую минералку на Риту, прямо на рыжую макушку, и остановилась только тогда, когда вода закончилась. Всё это время Матвей держал Риту и внимательно изучал плафоны на потолке, начисто игнорируя писк и трепетание пленницы.
– Дыши ровнее, чучелко, - процедила Альбина.
В это время в комнату вкатился Коулс, он оглядел присутствующих и загоготал. Сцена, должно быть, предстала забавная. Здоровенный Розенберг, держащий одной рукой мелкую рыжую шавку. Альбина, поливающая минералкой недоразумение Риточку. Серёжа, держащийся за голову, и сидевший в стороне, словно с колом в позвоночнике, Евсеев.
– Вы привлекли внимание журналистов, - проговорил Стив Коулс.
– Эти крики... очень интересно.
– Говорил он громко, в своей обычной экспрессивной манере, широко жестикулируя.
– Отлично, - процедила Альбина.
Этим-то что здесь нужно? Есть зона для прессы, отсутствие охраны вовсе не значит, что можно вламываться в частную жизнь спортсменов и устроителей боёв.
– Я пошла, - нервно дёрнулась к двери Альбина.
Больше участвовать в кордебалете настроения нет. Какой-то гнусный водевиль, Альбина с мужем разводилась с меньшей помпой, чем эти разборки из-за парня, о котором она и не помнила.
– Окей!
– пробасил Коулс над ухом Альбины и выкатился следом за ней, размахивая руками, как стягом, пританцовывая и выкрикивая отборные ругательства на журналистов.
Готовые оторвать пару сенсаций закулисья, они набросились на Коулса с вопросами. Тот с радостью позировал, кривляясь, придерживал за плечи Альбину, а потом подтолкнул её к выходу, в этот момент заорав на вблизи стоящего оператора, дескать, снимает не с того ракурса, с которого было оговорено! Пока Коулс грозился судом, переломать рёбра и выбить зубы, орал, как ошалевший орангутанг, Альбина выскочила через чёрный ход и села в машину.
Перевела дыхание и тут же нажала на газ.
Глава 17. Михаил
Всё складывалось на редкость удачно, обстоятельства и фортуна были на стороне Михаила. Бои прошли отлично, можно сказать «на ура». Основной бой принёс неплохие дивиденды, к тому же, удалось продемонстрировать два новых имени. Бьюден Смит – отличная заявка на будущие победы и, главное, Олег Евсеев. Не зря Матвей его приглядел ещё в подростковом возрасте. Неоднократного чемпиона России, Европы и даже мира, Олега переманил ММА, что немудрено.
Борьба не самый прибыльный вид спорта, а самбо даже не олимпийский. Одними титулами сыт не будешь, Матвей рискнул, а за ним и Евсеев. В итоге у парня, помимо способностей борца, обнаружился ещё и недюжинный артистический талант. То, что называют природой. И то, за что платят деньги и большие деньги. Кто-то идёт к этому всю жизнь, Евсееву финансовые перспективы свалились буквально с неба. Всё-таки брат Михаила Матвей никогда не ошибается в своих прогнозах, у него будто стоит внутренний детектор на успех борца. И Евсеев его прошёл и даже начал оправдывать. Отлично!
Гервиц, давний партнёр и приятель Михаила, тоже довольно потирал руки, а это значит – новые договорённости и контракты.
И главное – Альбина Иванова. Поплавская. Она свела его с ума. Он влюбился. Влюбился, как мальчишка, как первый раз, на разрыв аорты. Глупо, нелепо, по-детски влюбился. И ничего не хотел с этим делать, не собирался. Влюбиться в тридцать четыре, после опыта неудачного брака, череды бессмысленных отношений – это ли не редкая удача. Даже если всё закончится крахом, а с Поплавской вряд и будет по-другому, чувства Михаила на данный момент – однозначное чудо.
Он неспешно шёл по длинному переходу из крыла в крыло, не обращая внимания на тусклые серые стены и мерцающие лампы. У него был план. Фуршет в честь успешного мероприятия со всеми участниками и спортсменами, участвующими под патронажем «Ирбиса», а потом взять в охапку мелких, Альбину и атаковать соседнюю пиццерию.
Будет поздно, Альбина начнёт фыркать и говорить про режим, а потом махнёт рукой, согласится. В этом бурчании Михаил тоже видел прелесть. То, как ревностно Альбина относилась к занятиям Олеси, а потом, вдруг, и к кружкам Светочки и Даниила, вызывало восторг и даже трепет в Михаиле. Может, глупо, может, бессмысленно, но искренняя забота об его детях подкупала. Но в этом ли дело, если от одного взгляда на Альбину у Михаила буквально заходится сердце. Хочется схватить хрупкую блондинку в охапку, как букет недолговечных подснежников, спрятать от вредоносной атмосферы, уберечь и любить, любить её бесконечно долго. Глупо! Абсурдно! Нелепо, как и вся жизнь Михаила.
Отлично, основной бой закончен, осталось пригласить всех на фуршет, дождаться Альбину с Олесей и отпраздновать это событие. В помещении, где никого, кроме Матвея, быть не должно, находилось целое скопище людей, не считая журналистов, толпившихся у дверей. Коулс… пришла мысль на подходе к двери. А кто ещё может насыпать столько пищи для мух?
– Господа, - Михаил остановился напротив журналистов. – Что бы ни привлекло ваше внимание, это не место для вас.
– Кто блондинка рядом со Стивом Коулсом? – выкрикнула не в меру бойкая корреспондентка.
– Кто такой Стив Коулс? – тут же ответил Михаил. – Я вынужден вызвать охрану, - проговорил чётко и тут же позвонил начальнику службы безопасности. Его ребята спят, что ли? Это что за кружок хорового пения у него под дверью?!
За дверью ждал сюрприз. Запах валерьянки или корвалола, Михаил не разбирался, но в минуты гнева именно это принимала его мать и потом, со скорбным лицом, отправлялась спать. На диване сидел Евсеев с перекошенным лицом, в углу держался за голову Серёга Витальевич, Матвей обнимал бледную, дрожащую, с дёргающейся нижней губой, «мелочь рыжую», именно так они с братом привыкли называть Риту – дочь подруги семьи. Рядом сидела Ольга и сосредоточенно капала вонючую жидкость в рюмочку с водой.
– Выпей, - проговорил Матвей и поднёс к губам Риты сомнительный коктейль.
– Нет, - пробурчала Рита и отвернулась к стене.
– Пей, я сказал, - рявкнул Матвей, Михаил аж головой потряс в удивлении. Его брат повысил голос, да ещё на девушку, к тому же, хоть и в прошлом, но свою ученицу.
– А что происходит? – Михаил ещё раз огляделся. – Ничего себе, отдохнули после боя…
– Ничего особенного или нового, - отчеканила Ольга Алексеевна. – Девушке стало плохо, - она пожала плечами. – Нервы.