Домик номер шестнадцать
Шрифт:
Ничего особенного? Все молчат, как на похоронах, а одна глотает валерьянку.
– Рита? – тут же нашёл самое слабое звено Михаил.
– Потом поговорим, - отрезал Матвей.
– А я хочу сейчас, - Михаил развёл руками. Это его бои, он арендовал помещение и хочет знать, что происходит!
– Небольшое недоразумение, - отрезал Матвей и тряхнул Риту, которая явно была намерена открыть рот.
– Твоя переводчица – шлюха! – выпалила Рита, не без удовольствия, явно ликуя на всё помещение.
– Да что ты? – опешил Михаил.
– Твою мать… – проговорил Матвей. – Миш, это недоразумение, глупость какая-то, рыжая мелочь сама не понимает, что говорит.
– Хотелось бы разобраться, что именно она говорит, - терпение как-то подозрительно быстро заканчивалось. Сказавши «А» всегда нужно говорить «Б».
– В чём разбираться?
– пожала плечами Ольга. – Поплавская переспала с юным Ромео, - она взмахнула рукой, показав на Серёгу Витальевича. – А Джульетте, - взмах на Риту, – это не понравилось. О чём и было сообщено человечеству в весьма недружелюбной форме.
– Чего-чего? – переспросил Михаил, звучало, как бред.
– Говорю, Поплавская переспала или спит, тут уж разбирайся сам, с Серёжей Витальевичем, а его девушке Маргарите это не нравится.
– Оль, а выйди-ка из помещения! – рыкнул Матвей.
– На каком основании?
– Выйди вон! – у Михаила заканчивалось терпение, нервы, время… – Выйди!
– Шекспир рыдает, - фыркнула Ольга и хлопнула дверью выходя.
– Остальных это тоже касается, - выразительно посмотрел на Евсеева. Мальчишка не имел никакого отношения к ситуации, к Михаилу и тем более Альбине. Перетряхивать интимные подробности своей личной жизни перед кем-либо Михаил не собирался. Не в этой жизни.
– Я не выйду, - заявил Евсеев и поёрзал на диване.
– Олег, выйди, - спокойно произнёс Матвей.
– Ничего не случится.
– Я же сказал, не выйду.
– Хрен на него, я тебя слушаю?
– Михаил резко повернулся к Серёге Витальевичу.
Серёга молчал, только мотал головой, потом стал подниматься, явно направляясь к двери, на выход.
– Твоя новая переводчица, блондинка, летом переспала с Серёжей!
– выпалила Рита. Глаза победно блеснули. Интересно, какой приз она надеялась получить за эту информацию? Корону «Правдолюбица года»? Награду «Даунито хромосом века»?
– Ритка!
– гаркнул Серёга и посмотрел на Михаила, тот в свою очередь приглядываться не стал, точный удар направил прямо в челюсть парня, не особо разбираясь в ситуации. Его накрыло такой волной гнева, что он легко уничтожил бы в этот момент любого, кто встанет на его пути к смертоубийству Серёги.
– Ааааа, - Ритка подскочила и бросилась к лежащему на полу Серёге Витальевичу, проверяя мелкими трясущимися ладошками лицо, игнорируя кровь и маты, лившиеся, как из рога изобилия, изо рта Серёги Витальевича.
– За что ты его бьёшь?!
– заорала, как банши, Рита.
– За что?!
– Добро пожаловать во взрослый мир, девочка, - Михаил развёл руками.
– Когда залезаешь на чужую женщину - будь готов, что мужчина этой женщины отобьёт тебе печень.
– Михаил еле сдержался, чтобы не продолжить лупить по тому самому органу, о котором говорил.
Убить его! А потом Поплавскую! К чёрту всё!
– Да он же не виноват!
– заныла Рита, обнимая своего драгоценного.
– Не смей! Я напишу заявление в полицию!
– Сразу в прокуратуру пиши, - процедил Михаил.
– И в похоронное бюро, если он не скроется с моих глаз. Сейчас же.
– Пойдём, - как к ребёнку обратилась Рита к Сергею.
– Пойдём, мой хороший.
– А ты остаёшься, - раздался голос Матвея.
– Ты, - он показал рукой на Ритку.
– Я сам тебя домой отвезу, маме с папой с рук на руки сдам.
– Мы доберёмся, - фыркнула в ответ рыжая дурочка.
– Что непонятного в словах «я отвезу тебя домой»? Шастать по улице в таком состоянии ты не будешь! Доберётся твой принц, ничего с ним не случится.
– Тогда и он останется.
– А вот если останется, я никаких гарантий не дам!
– это уже проговорил Михаил. Одно то, что он ещё не закапывает бездыханное тело блондина - изрядное чудо. Испытывать судьбу точно не стоит!
Серёга Витальевич благоразумно рванул в сторону двери и мгновенно скрылся там, за ним следом отправился Евсеев, коротко кивнув на реплику Матвея: «Смотри там».
– Так, а теперь по порядку?
– уставился на притихшую, забившуюся в угол дивана Риту и молчаливо потирающего переносицу Матвея.
– Что-то поднадоело мне выступление средней группы детского сада «Карапуз».
«Поднадоело» очень хотелось заменить другим словом, и в принципе, выражать свои мысли по-другому, жаль, воспитание не позволяло. В присутствии рыжей мелочи приходилось сдерживаться практически на автомате.
Михаилу было пятнадцать лет, когда он впервые увидел Риту. Он считал себя взрослым, состоявшимся мужиком, бунтарём, тёртым калачом. К тому времени он осмелился целую неделю прогуливать школу, отказался ехать в летний лагерь и, о чудо, пару раз надерзил матери. Один раз подержался за грудь одноклассницы.
Рите тогда было несколько дней от рождения, она была кульком с красным, беззубым, сморщенным лицом. Первый младенец, которого он увидел в своей жизни. Помнится, тогда Михаил не на шутку испугался перспективы когда-либо стать отцом. Лучшая наглядная агитация пользы презервативов в подростковом возрасте.
Потом, на семейных праздниках, рыжая мелочь самозабвенно читала стихи присутствующим, хвасталась новым новогодним костюмом, школьной формой, аттестатом об окончании школы, поступлением на бюджет. И вот, выросла. Только в глазах Михаила она недалеко ушла от кулька с красным, сморщенным лицом.
– Слушаю, - Миша сел рядом с Риткой, посмотрел в упор, не моргая.
– Мих, ерунда, - вмешался Матвей.
– Не вмешивайся, а, - Михаил одёрнул брата.
Матвей всегда заступался за рыжую мелочь, даже когда та переходила границы. Что и понятно, мать у Ритки была строгая, вернее сказать, деспотичная, так что Матвей частенько выступал на правах старшего товарища. Только не время сейчас и не место.