DOMINI ПАНЕЛЬ
Шрифт:
«столичные» водки, странным образом не пострадавшие во время падения хозяина. Ещё по мостовой катилась большая тёмная бутылка
«Игристого»,
Из разбитых автомобилей выходили люди.
Господи! – прошу тебя: сделай всё, как надо, только не делай, как я хочу!
(Вопль бывалого человека).
На Невском проспекте царил час пик. Прохожие нескончаемым потоком, валили в обе стороны проложенной Петром главной улицы Северной Пальмиры. Художники выстроились в шеренгу.
– Прут-то! – глубокомысленно изрёк примкнувший к коллегам дядя Казимир, в его тёмных, ещё хранивших следы недавней катастрофы глазах, пронзая бетонную плиту обиды, уже пробивались лучики живого охотничьего азарта.
– Не желаете ли портрет?! – обратился, дрыгнув ляжкой, к проходившим мимо девицам Вениамин.
Подружки одновременно повернув головы, хором пропели:
– Мы не фотогигиеничные!
Собрав ладони рупором, Венечка громко прокричал:
– Мыться чаще надо! В баню, девицы! Сейчас же в баню!
– Веня, смотри, англичане! – Антон кивнул в сторону шумно выгружавшихся из большого, сверкавшего чёрными зеркальными окнами, автобуса иностранцев:
– Давай, с Богом!
– А ты?
– А у меня, кажется, гости.
Действительно, в кресле Антона беспечно развалившись, покачивал ногой плотный бородатый человек. Огромная песцовая шапка, бесформенно сидевшая на его, без того немалой голове придавала ему вид человека бывалого и до невозможности основательного. Мужчина вежливо покашливал в кулак, постоянно поправляя на широком, шоколадного цвета, носу огромные, занимавшие половину лица, затемнённые очки. Остальное пространство, вплоть до самых глаз, было сплошь покрыто густым волосяным покровом. В человеке чувствовался размах.
– И что это Вы у меня тут делаете, товарищ? – вкрадчиво спросил его Антон.
– Вот, сижу, – в тон ему, ответил бородач, – жду.
– Кого, простите, ждёте?
– Может, и вас. Вы хозяин?
– Но я не стригу, товарищ.
– А и не надо меня стричь, – широко оскалился мужчина, – меня рисовать надо!
– Ах, рисовать прикажете?! – воскликнул Антон. – И что же мне в вас рисовать, товарищ?
– Что видишь, то и рисуй, товарищ! – обиженно насупился клиент.
– Извините, но кроме зарослей ничего не вижу!
– Рисуй, как есть! – в голосе мужчины появились хотя и незлобивые, но нервные нотки. – Хватит, а? Ты художник? Вот, давай, рисуй!
Антон пристально поглядел на странного клиента, печально покачав головой, предложил:
– Вы хотя бы очки сняли, гражданин! – и, порывшись в ящике для рисовальных принадлежностей, найдя нужный кусочек соуса, приступил к работе.
Спустя пару минут человек заёрзал в кресле:
– Как там, получается?
– Получается. Не крутись! Сам-то, кто?
– Физик.
Антон понятливо взглянул на него и улыбнулся:
– Теоретик али практик?
– Полярник.
– Выходит, и то, и другое?
– Верно мыслишь, художник! – густые брови бородача взметнулись над дужкой очков: – Я закурю – ничего?
– Кури, ничего, – Антон улыбнулся, – только не вертись.
Глубоко затянувшись и пустив клуб дыма, полярник откинулся в кресле, поправил очки и чётко, как бы раскладывая слова по полочкам, заговорил приятным звучным тенором:
– Я, вообще-то, третий день на континенте. Перемены впечатляют! Мы там всё по радио, по телетайпам… а тут! Чёрт знает, что! Гласность. Всё кверху дном! Газеты охамели; лают кого угодно – и ничего! Вы вот тут выползли. Рисуете. Не гоняют?
– Было, когда у «Марионеток» сидели, – ответил Антон. – Сейчас ничего, Бог миловал!
– Вот, кстати, о Боге!.. Церковь голову поднимает! Читаю: и то им отдали, и это! Кришнаиты объявились, свидетели… ещё какие-то… так дело пойдёт – куда бедному атеисту податься?
– Понятно, куда…
– Ну, да… – от улыбки очки бородача скакнули кверху, – куда ещё русский художник пошлёт?!
– На остров Врангеля! – рассмеялся Антон, – слышал, там в морозы по нужде парами ходят.
– Вот-вот! Один тужится, другой ломом вышибает!
– хохотнул полярник. – Нет уж… бывали, знаем, не хотим! – закашлялся он. – Да и материальца нагрёб – на две кандидатские хватит, ещё и с лихвой! Хотя… знаешь, брат, месяца через три-четыре потянет. Назад. На льдину! Вот такой парадокс! Как здешняя жизнь прижмёт, так и потянет! Лучшие человечьи качества там! Да! Здесь суета, толкотня, нехватка денег, квартирный вопрос. Булгакова читал?
– Читал! – ответил Антон и повернул к заказчику портрет: – Вот, готово!
– Так скоро?
– Ты в корень зри.