Домой Не По Пути
Шрифт:
Неожиданно мне кажется, что за нами кто-то наблюдает, и я оглядываюсь.
– Ищешь кого-то?
– Спрашивает Бертрам, а я перевожу на него взгляд. Мне не нужно вновь дружить с ним два года, чтобы расслышать в его голосе насмешку.
– Не ищу.
– Ты не умеешь врать так же, как и я.
Он притягивает меня к себе еще ближе, а я недоуменно вскидываю брови.
– В смысле?
– Ты знаешь, о чем я.
– Нет.
– Качаю головой.
– Не знаю.
– Ты прекрасно выглядишь.
– Думается мне, ты другое имел в виду. Но спасибо.
–
– Все эти люди знакомы с твоим отцом?
– Нет, конечно. Было бы классно, если бы он знал по именам хотя бы десяток.
– Тогда что они здесь делают?
– Работают.
– Парень криво улыбается.
– Знаешь, у докторов есть халаты, у военных грузная форма и квадратные ботинки. А у людей Верхнего Ист-Сайда - пиджак и галстук. Они выходят на охоту, вооружившись дорогим одеколоном. Работают и днем и ночью, то и дело, продавая свои слова, мысли. Да и самих себя.
– Звучит паршиво.
– Реальность паршива.
– Но тебе здесь нравится.
– Скажем так: плюсы покрывают минусы.
– Интересный ответ. Какие же тут есть плюсы?
– Я игриво вскидываю бровь.
– Я алчный человек, Ренни.
– Смеется Бертрам.
– Я не прочь получать много денег и не париться насчет завтрака по утрам.
– А минусы?
– Ну, есть один минус. Большой, пожалуй.
– А ты меня заинтриговал.
– Я смотрю парню в глаза и хитро улыбаюсь.
– Неужели минус лишь один? О чем же мы говорим?
– О ком.
– Тихо поправляет Бертрам, и я неожиданно понимаю, что мы больше не танцуем. Что мы не двигаемся. Застыли посреди зала и глядим друг другу в глаза.
Я опускаю руки.
– Это человек?
– Это девушка.
– Девушка?
– Я искренне усмехаюсь.
– Так ты влюблен? Господи, Бенни, почему же ты молчал? Я должна с ней познакомиться.
– Вряд ли у вас получится.
– Почему?
Парень просто молча смотрит мне в глаза, а я ничего не понимаю. Что с ним? Чего в его взгляде скользит какой-то страх и трепет? Внутри у меня все переворачивается и лихо валится вниз с оглушающим треском.
Я застываю. Бертрам приподнимает руку и касается пальцами моей щеки. Друзья так друг к другу не прикасаются, уж точно. Потому у меня немеет все тело. В ужасе я гляжу в эти знакомые глаза, но внезапно понимаю, что не узнаю человека перед собой.
– Дело в том, что я...
– Нет.
– Встряхиваю головой.
– Послушай, Ренни.
– Перестань.
– Я хочу сказать...
– Не хочешь.
– Хочу.
– В глазах Бертрама пламя. Оно поджигает меня, испепеляет.
– Я...
– О чем шепчемся?
– Внезапно спрашивает знакомый голос, и перед нами вырастает Уильям Гудмен собственной персоной. Я потерянно хмурю лоб, а Бенни стискивает зубы.
– Мы разговаривали, - с наигранным спокойствием сообщает он.
– Ну, говорите. Я вам мешаю?
– Мы хотели поговорить наедине.
– Наедине? Да тут человек восемьдесят.
– Уилл, - восклицаю я и делаю шаг вперед, - ты что тут делаешь? Ты же уехал.
– Я вернулся.
– Зачем?
– А когда еще пригласят покутить в Верхнем Ист-Сайде, верно?
– Уилл наклоняется, а я вдруг улавливаю запах алкоголя, исходящий от его лица. В ту же секунду живот у меня скручивается от злости, и я поджимаю губы, а он ухмыляется.
– В чем дело, птенчик?
– Ты пьян.
– Немножко.
– Давайте выйдем на улицу, - предлагает Бертрам. Он кладет руку на плечо Уильяма, но тот вдруг резко выворачивает ее и тянет на себя. Я даже опомниться не успеваю, а друг уже от боли стискивает зубы.
– Какого черта!
– Уилл!
– Кричу я.
– Ты что творишь?
– Мы сами с птенчиком разберемся, что нам делать, - шепчет он и откидывает парня от себя резким толчком. Не знаю, как Бертрам умудряется удержать равновесие. Но он не падает, а просто скользит вперед и облокачивается о вытянутый столик.
Внимание всего зала приковано к нам. Я вижу, как сквозь толпу прорываются двое мужчин, и пронзаю Уильяма испепеляющим взглядом. Что он делает? Что на него вообще нашло? Черт! Как я еще хотела его увидеть? Лучше бы он уехал и не вернулся.
– Быстро, - рявкаю я, схватив парня под локоть, - уходим.
– Но мы не потанцевали. Куда ты торопишься?
– Просто шевелись!
Толкаю Уилла к противоположному входу и периодически оборачиваюсь, проверяя, чтобы никто из охраны не подошел слишком близко. Надеюсь, Бертрам не сдаст нас, хотя я бы на его месте не была столь милосердна. Иногда Уильям ведет себя как кретин.
Мы оказываемся на улице, и шум Нью-Йорка сваливается на мои плечи, будто груда камней. Но сейчас я не готова к такому. Не готова наслаждаться хаосом. Мне хочется как можно скорее очутиться в тишине.
Я протираю ладонями лицо и растерянно осматриваюсь.
– Ты чего?
– Пошатываясь, спрашивает Уильям и наваливается на меня.
– Только не говори, что ты не скучала. Ты скучала. Я точно знаю.
– Боже.
– Нет. Я - Уилл.
– Черт!
– Опять не угадала.
– Просто закрой рот, хорошо?
– Заправляю за уши спутавшиеся волосы и выдыхаю. Даже думать не хочу о том, что происходит. К счастью, для сопровождения алкоголиков у меня имеется опыт. Но я не хочу им пользоваться. Не хочу, чтобы Уилл был таким же, как мой отец. Это неправильно. Если они хотя бы чем-то схожи, я должна уносить ноги.
– О чем ты думаешь, птенчик?
– О том, что ты - полный кретин.
– Я испортил тебе вечер?
– Такими темпами ты испортишь мне жизнь.
– Нет, подожди.
– Уильям выпрямляется и тут же становится на десятки сантиметров выше меня. Взгляд у него темнеет, а скулы подрагивают от того, как сильно он стискивает зубы.
– Ты делаешь вид, что я дерьмо, что я что-то испортил. Но я спас тебя.
– Спас меня?
– Громко восклицаю я.
– Ты спятил?
– А разве не так? Ты бы посмотрела на себя со стороны. Этот придурок пытался тебе в любви признаться, а ты ведь ничего к нему не чувствуешь. Ни-че-го.