Дон Алехандро и Тайное Убежище
Шрифт:
— И на что вы претендуете, дон? — пренебрежительно спросил он.
— Претендуете вы, а я владею, — с насмешкой ответил я. — Сангреларом. Замок Бельмонте достаточно хорош для вашей дочери?
— Хм… — сказала Исабель с таким видом, что я сразу вспомнил мнение Шарика о том, почему ее нельзя допускать до замка. Возможно, не занавески, но что-то донна уже там запланировала к изменениям.
— Может, и хорош, — задумчиво сказал Бельмонте. — Но эти земли были дарованы моему роду уже давно. И замок в том числе.
— Незаконно дарованы, поэтому
Болуарте нехорошо усмехнулся.
— Болтать вы все горазды.
Неожиданно Исабель отошла от отца и грациозно опустилась на пол рядом со мной. И не просто опустилась, а положила руку мне на плечо, показывая, что мы вместе.
— Папа, он при мне входил и выходил из замка. И когда нас подключали к алтарю, принца убило, когда уложили Алехандро. И он тебе не сказал главного: он единственный наследник Рамона Третьего. И это совершенно точно.
— Неожиданно… Но это все меняет. Понимаете, дон Контрерас, ваши притязания на Сангрелар, они, как бы вам сказать помягче, не смехотворны, нет, а очень опасны и для вас, и для тех, кто рядом. Потому что если вы докажете, что являетесь наследником Бельмонте, то вас постараются убить быстро и необязательно безболезненно. Слишком много нехороших легенд ходят про это семейство. А вариант с троном хотя бы Мибии уже интересен. — Болуарте стал осматривать меня уже с совершенно другим видом — человека, которому выпал наконец тот шанс, к которому он шел всю жизнь. — И замок Бельмонте будет проще легализовать, если мы всех уверим, что это именно Болуарте нашли способ туда проникнуть.
Он уже мысленно приплюсовал сангреларские земли к своим активам и прикидывал, на что это повлияет. Разве что руки не потирал в предвкушении.
— Осталась самая малость. Клятва верности с вашей стороны.
— Хм… Клятва?
Я развел руками и бросил выразительный взгляд в ту сторону, где был портал: мол, если что, дон, уж не обессудьте.
— Только обоюдная, — отрезал он. — Вы даете клятву, что сочетаетесь браком с моей дочерью при первой же возможности.
— Папа… — страдальчески сказала Исабель.
— Ты против? — удивился он.
Признаться, я тоже удивился, потому что она ужа показала, что на моей стороне.
— Я против выходить замуж вот так, в чем попало, — пояснила она. — Потому что Алехандро может хоть сейчас открыть портал у храма.
— Это не так, — заметил Шарик. — Н ужно до следующего портала выждать хотя бы дня три, иначе можем лишиться Убежища и тех, кто в нем останется. Не предназначено это помещения для постоянного открытия порталов. Здесь слишком хрупкие чары.
— Если стоит выбор между свадебным платьем и короной, то ты знаешь, что должна выбрать. Итак, Алехандро, мальчик мой, между нами не осталось недоговоренностей?
Он выглядел слишком довольным, чтобы я не заподозрил, что меня пытаются обжулить.
— Клятва, — напомнил я.
— Какая клятва может быть между почти родственниками?
— Обоюдная. Портал отсюда нельзя будет открыть несколько дней, поэтому мы должны заручиться лояльностью друг друга.
— За несколько дней много чего может случиться, — недовольно сказал Болуарте. — Плохо быть оторванным от новостей.
В конечном итоге заболтать ему меня не удалось. Мы обменялись правильными клятвами, причем клятву верности мне принесла и Исабель. На мой удивленный вопрос девушка ответила:
— Я слишком много лишнего услышала, Алехандро. Такая клятва — гарантия, что от меня ничего не уйдет.
Выглядела она слишком грустной для счастливой невесты, и я бы мог переживать, если бы не понимал причины: отец заставит ее выйти замуж в том, что у нее есть, а в убежище дона Леона новое платье не сошьешь даже из занавесок, потому что их попросту нет.
Как только с формальностями было покончено, Болуарте отправился изучать помещение, куда его занесло. Кабинет я на всякий случай запечатал, обнаружив, что заинтересованные взгляды по сторонам бросает не только Оливарес, но и мой будущий тесть, который уже пытался наводить контакты.
— Дон Оливарес, если не ошибаюсь? Нас забыли друг другу представить.
Оливарес горделиво выпятил грудь и подтвердил:
— Молодежь страдает отсутствием манер, дон Болуарте. Я пытаюсь воспитывать Алехандро, но он занимается чем угодно, только не тем, чем нужно. А сейчас это особенно сложно. Нас тут недавно немного подвзорвали, и мы остались без жилья, вещей и средств к существованию, — трагически закончил он.
— Подвзорвали? Кто?
— Конкурирующая группировка, которая рассчитывает на теплые места при объединении Мибии и Гравиды.
— Хм… — сказал Болуарте. — До меня совершенно не доходили новости в последнее время. Мы сейчас где, дон Контрерас? — Он заворочал головой, поморщившись от боли в покрасневшей шее. — Я не вижу окон.
— Мы в пространственном убежище моего учителя.
— Дон Оливарес? — переадресовал Болуарте вопрос.
— Я тут ни при чем. Это первый учитель дона Алехандро сотворил: дон Леон Мурильо.
У дона Болуарте окончательно произошел разрыв с реальностью.
— Мурильо же все умерли?
— Именно так, мы недавно похоронили последнего.
— Дон Оливарес, а не расскажете ли мне раскладку при вашем дворе? Почему вдруг решили списать единственного наследника?
Оливарес начал рассказ, изобилующий незнакомыми мне фамилиями, а потому ужасно скучный, поэтому я решил, что Болуарте достаточно заинтересованное лицо, чтобы разобраться в этом без меня.
Интерлюдия 5