Донбасс: Русь и Украина. Очерки истории
Шрифт:
Идейный отец Хвылевого — Дмитрий Донцов — имел больше счастья, чем его харьковский воспитанник. Деятельность Донцова не только не вызвала возражений со стороны правительства Пилсудского, а наоборот, она шла по линии интересов и стремлений руководящие сил тогдашней Речи Посполитой. Донцов умел использовать благоприятную конъюнктуру. Прибрав к рукам львовский журнал «Литературно-научный вестник», он делает из него трибуну воинствующего национализма. То, что у Хвылевого звучало как намёк, в «Вестнике» гремит как иерихонские трубы. Здесь уже не найдёте завуалированных призывов типа «ориентации на психологическую Европу» и «бегства от психологической Москвы». Вместо «ориентации» на Европу Донцов провозглашает службу Европе, а «бегству от Москвы» он противопоставляет недвусмысленное наступление на Москву.
Надо сказать, что донцовской слабости к Западу было почти столько лет, сколько и слабости Грушевского. Донцов в 1914 году подвизался в «Союзе освобождения Украины» и показал себя очень оперативным исполнителем поручений немецкой разведки. В 1918 году он дослужился до того, что из рук генерала Эйхгорна получил ответственную должность у гетмана Скоропадского. Поняв все технические детали службы Западу, он недобровольно, наконец, приехал во Львов и здесь посвятил свои силы «теории».
Прежде Донцов открывает «жадную душу фаустовской человека», которая, по его мнению, «могла родиться только в цивилизации, созданной историей Европы». Характерными чертами этого, созданного Донцовым, «человека Запада» является, по его словам, «полнота самоотречения и абстрактное, чисто спортивное наслаждение образом, дух экспансии и творческого задора». Нарисовав цветами радуги, портрет «человека Запада», Донцов берет чёрную краску и рисует ею… Москву.
Не рисует, а поносит. Русских он причисляет к «расе слабых, народу-плебею». Примерно такой же диагноз даёт Донцов и русской литературе. Чтобы, чего доброго, у Альфреда Розенберга не возникли сомнения относительно лояльности его львовского подголоска. Подголосок порочит не только Москву, не только русских, но и весь славянский мир, для которого этот ученик немецкого дьявола находит только одно определение — «беспозвоночные». Не щадит Донцов и Украину, её он насмешливо называет «Прованс», а народ её «бесхарактерным и безвольный рабом». <.>
Европеизированный Донцов придумывает более изысканные методы расправы с «взбунтовавшей чернью», чем мог их придумать недостаточно ещё европеизированный Грушевский. Донцов вызывает духов Торквемады, перед его восхищённым взором горят уже огни «святой инквизиции», он слышит уже железные шаги так тепло описанных им завоевателей конкистадоров. Он с нетерпением ждёт, когда эти конкистадоры принесут на мечах народами России и Украины судьбу ацтеков. Для тех, кто уцелеет, он готов возобновить крепостничество и печатает в своём журнале статью, которая должна обосновать введение в предстоящей фашистской Украине «права первой ночи».
Наконец, день Донцова наступает. Западные конкистадоры во главе с Адольфом Гитлером идут войной на Восток. Идут, если верить Донцову, «для абстрактного, чисто спортивного наслаждения образом».
Но произошло то, чего возвеличиватели жадной души «фаустовского человека» и враги Москвы ну никак не ожидали. Миллионные армии западных конкистадоров потерпели позорное поражение, а обречённая Донцовым «раса слабых плебеев» разнесла в пух и прах империю, перед которой стала на коленях чуть не вся донцовской Европа …
Празднуя 800-летие Москвы, мы не идеализируем её прошлого, но мы не забываем и о том, что в самые чёрные дни царского и боярского произвола никто ни в Москве, ни под Москвой не устраивал ведьминых процессов и что никому здесь и в голову не пришло делать из десятков тысяч ни в чём не повинных людей живые факелы во славу Иисуса. За 800 лет существования этой столицы не было в ней также ничего такого, что хотя бы слегка напоминало резню гугенотов …
Также мы помним о том, что в этом городе люди умели ценить свободу и отдавать за неё жизнь. И 1612 и 1812 года никто не вычеркнет из страниц истории.
История, особенно история последних 30 лет, научила нас, в частности, что любовь к Москве — это любовь к Украине, а ненавидеть Москву — значит ненавидеть Украину. Дальний путь от Грушевского до бандеровских резунов, но — тот же. Грушевский и его Центральная рада опирались на штыки Вильгельма II, бандеры и мельники — на штыки Гитлера. Сегодня националистический сброд распарывает животы галицким детям во славу очередных своих хозяев с Запада. У них меняется лишь тактика, а методы остаются те же: методы предательства, провокации».
Понятно, что украинские националисты не могли простить подобные взгляды никому. Тем более, что вскоре появилось и идеологическое обоснование для уничтожения Галана: Римский Папа Пий XII отлучил от церкви Ярослава Александровича. Зачем это было сделано, не совсем понятно. Отлучают от церкви, как правило, человека, который находится в ереси, но при этом продолжает называть (или считать) себя членом церкви. И с помощью отлучения церковь как бы официально отгораживалась от такого человека. Но Галан никогда не считал себя чадом ни Греко- ни Римо-Католической церкви. Мало того, он всегда подчёркивал свой атеизм, правда, не без симпатий в сторону православия, что было вызвано скорее семейной русофильской традицией, чем искренним убеждением.
Зачем же тогда отлучение? А всё просто. По католическим представлениям, отлучённый от церкви человек становился вне закона. И нанесение отлучённому какого либо ущерба, в том числе и убийство, переставало считаться грехом. Не на это ли хотел спровоцировать Ватикан своих «верных чад», прятавшихся по схронам?
…Ярослав Александрович был убит 24 октября 1949 в своём рабочем кабинете в квартире на улице Гвардейской во Львове. Его убили украинские националисты Михаил Стахур и Иларий Лукашевич, связанные с ОУН. Убили подло, в спину, нанеся сзади одиннадцать ударов гуцульским топориком.
После смерти Галана его официально нарекут «классиком украинской литературы», но при этом будут с большой неохотой печатать его произведения. Особенно те, где проскальзывали неудобные для советской власти и «советского украинства» суждения о русинах, русофилах и подлинных источниках украинского национализма.
История формирования современных границ Украины
Восточная Европа сейчас переживает множество проблем, связанных с национальными языковыми и конфессиональными вопросами. Не избежала этого и Украина. Для того, чтобы понять, откуда растут ноги у этих проблем, необходимо совершить экскурс назад и посмотреть, например, как решался вопрос с границами тех государственных образований, которые сейчас считаются предшественниками нынешней Украины.