Донор
Шрифт:
— Чем могу помочь, доктор?
Тернер пересказал ему основные моменты истории болезни Аманды и объяснил, что шансы выжить у нее призрачные, если она в ближайшее время хотя бы не стабилизируется на диализе, и совсем стремятся к нулю, если ей не пересадить почку.
— Понимаю…
— Доктор Росс согласился взять Аманду в свое отделение для бесплатного лечения по госстраховке. Доктор Кинчерф и мистер Джиордано тоже согласились, но они перенаправили меня к вам, как к главному судье.
— Понимаю, — повторил Стивен. Он был совершенно не готов к такому.
— Что ж, с моей стороны возражений нет, доктор Тернер, — сказал Стивен.
— Вы серьезно? — растерянно пробормотал тот, уже заранее приготовившийся к долгому отчаянному спору.
— Желаю ей удачи.
— Не знаю, как вас благодарить! Я никогда больше не скажу худого слова о чиновниках…
— Тогда дело того стоило, — сказал Данбар с улыбкой и положил трубку.
Тернер был в восторге. Все это было как нельзя вовремя — Аманде Чепмен становилось все хуже. Постоянный диализ начал отрицательно сказываться на свойственной детям способности к восстановлению, и девочка начала ослабевать в психическом плане. А раз это началось, была большая вероятность, что она покатится по нисходящей, и конец наступит быстро.
Тернер считал, что психическое состояние пациентов часто недооценивается при серьезных заболеваниях. Он по опыту знал, что сильный положительный настрой — воля к жизни — часто оставался единственной границей между жизнью и смертью. Ему приходилось видеть детей, которые боролись так отчаянно, что он не мог сдержать слез, когда они в итоге сдавались. И наряду с этим встречались дети, которые уплывали прочь, даже не оглянувшись. Аманда подошла к критической точке.
Ее болезнь начала сказываться и на ее родителях. Он видел, как за последние недели их напряжение и усталость достигли предела, они даже постарели внешне. Тернер отыскал в карточке Аманды их номер телефона и позвонил.
— Слушаю! — ответил женский голос.
— Кейт? Это Клайв Тернер.
— Что-то случилось? Аманда, она…
— Ничего ужасного, Кейт, уверяю вас! — прервал ее Тернер. — Наоборот. Мне только что звонили из больницы «Медик Экосс». Они согласились взять Аманду на лечение.
— Согласились? О Господи, это же чудесно! Мы так переживаем, я только вчера говорила Сэнди, что за последние несколько дней она сильно ослабела.
— Я думаю, все изменится, когда «Медик Экосс» проведет Аманде диализ на своем аппарате, — сказал Тернер. — Обещать ничего нельзя, но я считаю, что ей станет намного лучше. Если им удастся стабилизировать ее состояние, нам останется только ждать и надеяться на то, что для нее найдется подходящая почка, но, в любом случае, у нее появится дополнительное
Кейт разрыдалась.
— Я знаю, — мягко сказал Тернер. — Все это время вас грызла ужасная тревога, вы находились в постоянном напряжении, которое отнимало у вас все ваши силы, но не осознавали этого до тех пор, пока сейчас вдруг у вас не полились слезы.
— Именно так, — сказала Кейт, совладав с собой. — Я не могу выразить вам нашу благодарность, Клайв! Вы были единственным, кто подумал о возможности обратиться в «Медик Экосс».
— Просто в тот день по счастливой случайности я увидел циркуляр из Министерства.
— Когда ее переведут?
— В пятницу, если не возникнут непредвиденные обстоятельства.
— Чем скорее, тем лучше, — сказала Кейт. — Мне не терпится сообщить об этом Сэнди! Он сегодня дежурит.
— Тогда не буду вас задерживать. Позвоните мне завтра и мы обговорим все детали.
Положив трубку, Кейт рухнула в кресло. Силы покинули ее, и несколько секунд она сидела, уронив голову на руки и глядя в пол. Господи, прошу, пусть это будет поворотным моментом во всем нашем кошмаре, мысленно повторяла она. С сегодняшнего дня все изменится! Они снова станут семьей, как было раньше, до того, как все это случилось. В их жизнь вернется смех. Внезапно почувствовав уверенность, Кейт взяла телефон и позвонила Сэнди.
Дождь, ливший в пятницу с утра, не мог испортить чудесное настроение, воцарившееся в доме Чепменов после звонка Клайва Тернера. За завтраком они не сидели в полном молчании, озабоченно глядя в окно, как проходило большинство завтраков в последние несколько недель. Сегодня полагалось улыбаться и оживленно беседовать. Конечно, перед ними по-прежнему стояла задача дождаться подходящего донорского органа, но теперь Сэнди и Кейт почему-то были уверены, что дождутся. Их общий кошмар должен закончиться.
— Когда, говоришь, мы должны приехать в больницу? — спросил Сэнди, вставая из-за стола, чтобы взять с плиты кофейник.
— Клайв сказал, что если мы приедем около двух часов, то сможем сами забрать ее. Это будет лучше, чем если ее повезут в скорой помощи, да?
— Абсолютно, — согласился Сэнди. — Мы снова будем вместе! — Он нежно сжал плечо Кейт, вернулся на свое место и наполнил чашки.
— Хочешь, я приготовлю еще тосты?
Сэнди покачал головой.
— Давай лучше остановимся по дороге в Глазго и где-нибудь перекусим. Что скажешь?
— Было бы здорово! Мы уже сто лет этого не делали.
Всю дорогу они пребывали в хорошем настроении. Обед в придорожной гостинице не был изысканным, зато вполне сытным, и сам факт, что они вместе вышли в люди, казался более важным, чем заурядность пищи. Кроме того, это дало Чепменам возможность пошутить по поводу кулинарных способностей шотландцев.
Обычно, приехав в больницу, они с трудом находили место для парковки, но сегодня это казалось неважным. Сэнди не воспользовался этим поводом, как обычно делал, чтобы, прикрываясь раздражением, дать выход сдерживаемой тревоге.