Доносчики в истории России и СССР
Шрифт:
В заявлении Князев сообщает также, что перед арестом «работал над романом о смерти тов. Кирова». Не это ли его и погубило? Вслед за поэтом было отправлено предписание: «Спецуказание. Сов. секретно. УНКВД по Дальстрою. При этом следует в ваше распоряжение со спецконвоем з/к Князев Василий Васильевич, состоящий на учете как троцкист, осужденный спецколлегией на 5 лет. Указанный заключенный должен быть использован исключительно на общих физических работах и ни в коем случае, ни в какие другие подразделения без специального наряда УРО переведен быть не может… Содержать в условиях, предусмотренных общелагерным режимом, совместно с находящимися заключенными троцкистами. Под вашу личную ответственность принять все необходимые меры предупредительного характера, исключающие возможность побега».
Князева в морозы погнали по этапу в отдаленный лагерный пункт Мальдяк, за 700 километров северней Магадана. Он умер на тюремном
Подобная судьба была и у поэта Бориса Петровича Корнилова, на слова которого Д. Шостаковичем была написана песня «Нас утро встречает прохладой». Песня стала одним из символов советской эпохи, но 20 лет она звучала по стране без упоминания имени поэта. Поэт был арестован по доносу и расстрелян 20 февраля 1938 года в Ленинграде по обвинению в написании и распространении «контрреволюционных произведений». В приговоре было сказано: «Корнилов с 1930 г. являлся активным участником антисоветской, троцкистской организации, ставившей своей задачей террористические методы борьбы против руководителей партии и правительства».
Однако были и другие поэты. В ноябре 1933 года поэт Осип Мандельштам написал антисталинское стихотворение «Мы живем, под собою не чуя страны…» («Кремлевский горец»):
Мы живем, под собою не чуя страны, Наши речи за десять шагов не слышны, А где хватит на полразговорца, Там припомнят кремлевского горца. Его толстые пальцы, как черви, жирны, А слова, как пудовые гири, верны, Тараканьи смеются усища, И сияют его голенища. А вокруг него сброд тонкошеих вождей, Он играет услугами полулюдей. Кто свистит, кто мяучит, кто хнычет, Он один лишь бабачит и тычет, Как подкову, кует за указом указ: Кому в пах, кому в лоб, кому в бровь, кому в глаз. Что ни казнь у него — то малина И широкая грудь осетина.Стихотворение поэт читал полутора десяткам человек. Пастернак, зная «плотность засева» страны доносчиками, назвал поступок Мендельштама самоубийством. Борис Леонидович как в воду смотрел — кто-то из слушателей донес на поэта. В ночь с 13 на 14 мая 1934 года его арестовали и отправили в ссылку в Чердынь (Пермский край). В Чердыни Мандельштам делает попытку самоубийства (выбрасывается из окна). Его жена Надежда Яковлевна пишет во все советские инстанции и обращается за помощью ко всем знакомым. При содействии Николая Бухарина Мандельштаму разрешают самостоятельно выбрать место для поселения. Мандельштамы выбирают Воронеж. В ночь с 1 на 2 мая 1938 года Мандельштам был вновь арестован и по этапу отправлен в лагерь на Дальний Восток. Он скончался 27 декабря 1938 года от тифа в пересыльном лагере во Владивостоке. Тело Мандельштама «до весны вместе с другими усопшими лежало непогребенным». Затем весь «зимний штабель» был захоронен в братской могиле {189} .
Предвидением собственной судьбы стало переведенное Мандельштамом еще в 1921 году стихотворение грузинского поэта Н. Мицишвили:
Когда я свалюсь умирать под забором в какой-нибудь яме, И некуда будет душе уйти от чугунного хлада — Я вежливо тихо уйду. Незаметно смешаюсь с тенями. И собаки меня пожалеют, целуя под ветхой оградой. Не будет процессии. Меня не украсят фиалки, И девы цветов не рассыплют над черной могилой… {190} .Местонахождение могилы поэта до сих пор неизвестно.
Осип Мандельштам был не единственным поэтом, написавшим стихи, обличающие Сталина. В 1939 году молодой поэт Анатолий Клещенко написал стихотворение «Вызов» («Пей кровь, как
Анатолию Клещенко принадлежит и стихотворение «Канал имени Сталина»:
Ржавой проволокой колючей Ты опутал мою страну. Эй, упырь! Хоть уж тех не мучай, Кто, умильно точа слюну, Свет готов перепутать с тьмою, Веря свято в твое вранье… Над Сибирью, над Колымою Вьется тучами воронье. Конвоиры сдвигают брови, Щурят глаз, чтоб стрелять ловчей… Ты еще не разбух от крови? Ты еще в тишине ночей Не балуешься люминалом И не просишь, чтоб свет зажгли? Спи спокойно, мы — по каналам И по трассам легли навалом, Рук не выпростать из земли. О тебе вспомнят наши дети. Мы за славой твоей стоим, Раз каналы и трассы эти Будут именем звать твоим.19 августа 1942 года в военном лагере за «разговоры» был арестован, осужден по 58-й и отправлен в ГУЛАГ курсант Виктор Боков. В 1944 гору в лагере Орлово-Розово Кемеровской области он написал стихотворение «Письмо Сталину из лагеря»:
Товарищ Сталин! Слышишь ли ты нас? Заламывают руки, Бьют на следствии. О том, что невиновных Топчут в грязь, Докладывают вам На съездах и на сессиях? Товарищ Сталин! Камни говорят И плачут, видя Наше замерзание. Вы сами были в ссылках, Но навряд Вас угнетало Так самодержавие. Товарищ Сталин. Заходи в барак, Окинь суровым взглядом Нары длинные. Тебе доложат, Что я подлый враг, Но ты взгляни В глаза мои невинные. Я — весь Россия! Весь, как сноп, дымлюсь, Зияю телом, Грубым и задубленным. Но я еще когда-нибудь явлюсь, Чтобы сказать От имени загубленных. Ты прячешься, Ты трусишь, Ты нейдешь, И без тебя бегут в Сибирь Составы скорые. Так, значит, ты, Верховный, Тоже ложь, А ложь подсудна, Ей судья — история!