Дорога цветов
Шрифт:
М а ш а. Что такое? Что за бедлам?
Д о к т о р. Скорей давай ножницы! Держи ее! Я ей сейчас буду веснушки вырезать. Скорей, Машенька, скорей, а то она раздумает!
М а ш а. Что ты мучаешь девочку?
Д о к т о р. Она уже собирается крутить роман с рабфаками, а ты говоришь - девочка! Ей, понимаешь ты, эти проклятые веснушки всю красоту портят. Жить не дают. Ничего себе малютка! (Поле, громко.) Вырезать?
П о л я. Павел Николаевич... пустите!
Д о к т о р. Ага! Не нравится? Говори: будешь сводить веснушки или не будешь?
П о л я. Не буду.
Д о к т о р. Ну, то-то! (Отпускает Полю.)
М а ш а. Ей-богу, Павел, ты себя ведешь, как маленький.
Д о к т о р. А я и есть маленький. То есть не маленький, а так себе, молодой человек средних лет, приятной наружности.
М а ш а (смеется). Фу, какой дурак!
Д о к т о р. Это ничего! Дуракам счастье. (Обнимает Машу.) Ну, Поля, как ты уже вполне опытная в этих делах, кто лучше - я или Иван Васильевич?
Поля хихикает.
Ну, чего ж ты конфузишься? Валяй, не стесняйся!
М а ш а. Паша, как тебе не стыдно!
Д о к т о р. Ничего, ничего! Пусть привыкает разбираться в мужчинах. Кто лучше?
П о л я (хихикает). Вы больше подходящие.
Д о к т о р. Ага! У малютки вкус.
Поля хихикает и убегает.
ЯВЛЕНИЕ IV
Наверху кто-то довольно бойко и громко, гораздо
лучше, чем в первом акте, играет на пианино "Вальс
Джульетты".
Д о к т о р (продолжая обнимать Машу, напевает "Вальс Джульетты"). Там-там-тара-ра-рам-та-ра-рам-там-там... тар-ра-рам... (Вальсирует с Машей, напевая.) Смотри пожалуйста, как здорово насобачился этот самый "Вальс Джульетты"! Прямо замечательно! (Вальсирует.)
М а ш а. Ты, собственно, по какому случаю резвишься?
Д о к т о р. Выходной день справляю.
М а ш а. Тебе со мной хорошо?
Д о к т о р. Замечательно! А тебе?
М а ш а. Мне с тобой легко. Я никак не предполагала, что ты такой чудный. Ты знаешь, я тебя просто люблю.
Д о к т о р. А Завьялова?
М а ш а. Когда он ушел, мне показалось, что жизнь кончена. Я ему отдала десять лучших лет. Молодость, все. У нас первое время, например, не было ванны. Я его собственноручно мыла в кухне. Он стоял в миске, а я его шаровала мочалкой, как дверь. Честное слово! Мы были очень бедны. "Но для женщины прошлого нет: разлюбила - и стал ей чужой". Да, собственно, в чем дело? Он женился на молоденькой, хорошенькой. Между прочим, чудесная девушка! Я ее зря обидела. Какой сегодня замечательный день! Ты не находишь, что у нас страшно нарядно?
Д о к т о р. Маленький ремонт и солнце в окне. Больше ничего. Чудесная квартирка! Я всегда говорил...
М а ш а. Смотри - солнце освещает графин, и на скатерти - звезда. И подснежники. Откуда подснежники?
Д о к т о р. Это я...
М а ш а. Какой ты милый! Я не знала, что доктор может быть такой внимательный.
Д о к т о р. А доктор что, собака?
М а ш а. Между прочим, Паша, я тебе все препараты привела в порядок. Записала, занумеровала, сложила в ящичек. Микроскоп - это страшно интересно. Завтра я попробую сама одолеть какой-нибудь небольшой анализ. Только ты не мешай. Сама. Это страшно увлекательно.
Звонок.
Д о к т о р. Кого там черт несет?
ЯВЛЕНИЕ V
Поля, за ней курьер.
П о л я. Курьер к Ивану Васильевичу. Я говорю - у нас он не живет, а он лезет.
К у р ь е р. Спешный пакет товарищу Завьялову. Под расписку.
М а ш а. Я вам уже, кажется, говорила, что товарищ Завьялов здесь не живет. Он живет на Ленинградском шоссе, номер семьдесят пять, квартира девяносто.
К у р ь е р. А на Ленинградском шоссе говорят, что тоже уже больше не живет, и послали меня на Новинский бульвар, пятнадцать, квартира шесть, к какой-то гражданке Газгольдер, будто он сейчас туда переехал.
М а ш а. Ничего не понимаю!
К у р ь е р. Я, значит, прямо оттуда, с Ленинградского шоссе, проехал на Новинский. Сел на шестой номер, а с шестого, у Триумфальных ворот, аккуратно на букву "Б" и как раз доехал до Новинского, а там мне какой-то довольно солидный гражданин объяснил, что товарища Завьялова у них никогда не было и не будет и чтоб я ехал обратно. А куда ж я поеду обратно, когда мне ясно сказали, что он уже на Ленинградском шоссе больше не живет? "Что такое? - думаю. - Ну, думаю, тогда, значит, не иначе, как он обратно на Малую Бронную переехал".
Д о к т о р. Нет, нет! Это, вероятно, какая-то ошибка. Товарищ Завьялов здесь не живет.
К у р ь е р. Да я и сам вижу, что как будто не живет. Вот история! А пакет спешный. Где ж мне его искать? Незадача. Ну ладно! Попытаюсь еще раз на Ленинградском шоссе. До свидания! А если, значит, на Ленинградском опять ничего не выйдет, тогда, значит, опять на Новинский бульвар поеду. А уж, значит, если на Новинском бульваре его нету, тогда, значит... (Уходит.)
ЯВЛЕНИЕ VI
Без курьера.
М а ш а. Ты что-нибудь понимаешь?
Доктор кряхтит.
Что ты говоришь?
Д о к т о р. Я говорю, что может произойти интересный факт. (Читает газету.)
М а ш а (заглядывает ему через плечо, в газету). Ах, вот оно что! Оказывается, сегодня какой-то весенний физкультурный парад. Стихи Безыменского. Приветствие наркома. То-то, я смотрю, с утра на улицах народ, песни, музыка, солнце, аэропланы летают.
Д о к т о р. Аэропланы - это целая эскадрилья.
М а ш а. Что это за симпатичная морда? Кто это?
Д о к т о р. "Комсомолец Евгений Гусев, совершивший затяжной прыжок на парашюте с высоты шести тысяч восьмисот метров. Пролетел, не раскрывая парашюта, шесть тысяч семьсот метров. Парашют раскрыл на расстоянии ста метров от земли. Падал без парашюта около трех минут".
М а ш а (в ужасе и восхищении). Ах!
Д о к т о р. "Награжден почетной грамотой и автомашиной "ГАЗ". Вот это сердце! Наверняка можно сказать, что не курит.
М а ш а. Удивительно симпатичная физиономия! Такая простая, добродушная-добродушная, молодая-молодая! Наверно, девушки таких обожают. Но что меня удивляет - автомашина. Автомашина - это чудесно!