Шрифт:
Глава 1
Униформа была новая, слишком новая: брюки с бритвенно-острыми складками, ослепительно блестящие пуговицы и сверкающие золотом галуны. Она стесняла движения, и его плотное коренастое тело казалось неуклюжим — но еще более нелепо выглядели оттопыренные уши, которые торчали по бокам фуражки, надетой чересчур ровно. Серые глаза восторженно взирали на мир из-под блестящего козырька. Черты лица, по-юношески пухлого, обещали в будущем стать волевыми и твердыми — но это было еще впереди.
Молодой человек стоял у трапа воздушного транспорта, который доставил его с Антарктической базы в порт Вумера. Он разглядывал серебристые башни межпланетных и межзвездных кораблей, сияющие посреди пустыни. Заходящее солнце нещадно жгло спину, но он не обращал внимания. Перед ним стояли корабли — настоящие корабли, а не ветхие развалюхи, вроде списанного крейсера, на котором он с однокурсниками совершал тренировочные полеты к лунам Сатурна. Это были межзвездные корабли, которые оплели сетью торговых маршрутов все пространство между Землей и Центаврианскими планетами, протянули ее к Кластерным мирам, Империи Уэйверли, к сектору Шекспира — и далее, до самых границ Галактики.
«Но это всего лишь „торговцы“», — подумал он со снобизмом, присущим юности.
Он попытался определить, на каком корабле ему предстоит лететь. Вон то судно, что возвышается над соседними, подобно небоскребу в окружении деревенских колоколенок, выглядит вполне достойно — даром что торговец. Он вытащил из внутреннего нагрудного кармана папку, раскрыл ее и прочел — уже не в первый и даже не во второй раз:
«…Вы должны явиться на борт судна Межзвездного Транспортного Комитета „Дельта Ориона“…»
Он еще не был астронавтом, несмотря на униформу, но в номенклатуре МТК разбирался. Класс «альфа», класс «бета», дальше следуют «гамма» и «дельта»… Он поморщился и недовольно фыркнул. Значит, его корабль — из тех, что помельче. И на таком суденышке предстоит добираться до базы на Линдисфарне… Хорошо хоть не на транспорте класса «эпсилон».
Джон Граймс, мичман Федеральной Исследовательской и Контрольной службы, пожал широкими плечами и сел в машину, которая уже ожидала его, чтобы отвезти из аэропорта в космопорт.
Глава 2
Граймс смотрел на офицера, который стоял в шлюзе «Дельты Ориона».
Офицер смотрел на него. Вернее, смотрела.
Мичман почувствовал, как краска заливает щеки и растекается до самых корней волос. И от этого наглядного свидетельства неловкости ему становилось еще более неловко. Что поделать — женщины-офицеры в ФИКС были столь же распространенным явлением, как зубы у курицы. Внешность этих реликтов обычно наводила на мысли о конюшне и ее обитателях. «Так нечестно», — беспомощно подумал Граймс. Наверно, эта девушка (эта очаровательная девушка) — настоящий ветеран и облетела пол-Галактики. А он сам, со своим громким назначением, в своей униформе с иголочки, впервые отправляется за пределы Солнечной системы. Он не без труда оторвал взгляд от лица девушки и посмотрел на ее погоны. Золото на белом… что ж, могло быть и хуже. Всего лишь офицер по снабжению. Скорее всего, казначей — или, по терминологии Торговой службы, что-то вроде старшего стюарда.
— Добро пожаловать на борт «Делии О'Райан» 2 , адмирал, — чистым, высоким голосом произнесла девушка — почти серьезно.
— Мичман, — холодно поправил он. — Мичман Граймс…
— …Федеральная Исследовательская и Контрольная служба, — закончила она за него. — Все вы — потенциальные адмиралы.
Легчайшая из улыбок скользнула по ее губам, смешливые искорки сверкнули в уголках глаз… «Пленительных карих глаз, — отметил Граймс. — А волосы под фуражкой, судя по всему — золотисто-каштановые…»
2
Дань обычаю — давать кораблям прозвища, созвучные их «официальному» имени.
Она взглянула на часы и произнесла, на этот раз суховатым деловым тоном:
— Мы взлетаем примерно через десять минут, мичман.
— Тогда мне лучше добираться до своей каюты, мисс…
— Я вас провожу, мистер Граймс. Кстати, капитан Крейвен передает вам привет и приглашает в рубку.
— Благодарю вас, — Граймс огляделся, пытаясь найти вход в осевую шахту корабля. Он не собирался задавать лишних вопросов.
— Там будет написано, — девушка снова улыбнулась. — Кабина на этом уровне. Нужно просто подняться на самый верх, а потом немного пройти пешком. Может быть, вас проводить?
— Я справлюсь, — Граймс понял, что ответил холоднее, чем собирался, и добавил: — Спасибо.
Теперь он и сам заметил табличку над дверью. Надпись была яркой и не допускала двух толкований: «ОСЕВАЯ ШАХТА». Кнопка справа от двери, очевидно, открывала шлюз. Как раз в этот момент девушка коснулась кнопки. Мичман повторил: «Спасибо», причем на этот раз — намеренно ледяным тоном, вошел в кабину, и двери за ним закрылись. Надпись рядом с самой верхней кнопкой гласила: «КАПИТАНСКАЯ ПАЛУБА». Нажав на эту кнопку, Граймс некоторое время стоял и смотрел, как вспыхивают огоньки на панели, пока его стремительно уносило вверх, в носовой отсек корабля.
Когда движение кабины прекратилось, мичман вышел и обнаружил, что стоит на площадке, опоясывающей осевую шахту. По наружной стенке шахты спиралью вилась лестница. После секундного колебания Граймс взобрался по ней и через люк протиснулся в рубку.
Она походила на рубку крейсера, на котором проходил учебный полет, но при этом слегка — или не слегка — отличалась от нее. Как и на учебном судне, здесь не было ничего лишнего, но никому явно не приходило в голову наводить лоск ради лоска — или ради процесса наведения лоска. Металлические поверхности приборов тускло поблескивали — но исключительно от частого и долгого использования. Так же блестели пуговицы и знаки различия на форме офицеров, уже занявших свои места перед стартом. Для них, астронавтов, форма была не больше — но и не меньше, — чем обязательной рабочей одеждой.
Пожилой здоровяк с четырьмя полосками на погонах повернул голову, когда Граймс вылез из люка.
— Рад видеть вас на борту, мичман, — небрежно бросил он. — Сядьте куда-нибудь… вон туда, рядом со старпомом. К сожалению, на церемонии сейчас времени нет. Пора на взлет.
— Сюда, — буркнул один из офицеров.
Граймс пробрался к свободному компенсаторному креслу, бухнулся в него и тщательно пристегнулся. Пока он производил эти сложные манипуляции, капитан поинтересовался:
— Все готово, мистер Кеннеди?