Дорога к счастью
Шрифт:
А Имрус с неожиданной для себя жадностью выспрашивал подробности поведения лэры. Он всё ещё называл её Талейтой, но надо было привыкать хотя бы мысленно звать её Златой и разделять их.
Ему хотелось бы знать, как происходит подмена или обмен душами. Где гарантии того, что в данный момент с его мальчиками снова не лэра? Его вина, что не разобрался сразу в процессе обмена!
До утра генералу снилась Талейта, которая то ласково притягивала его к себе, обещала любовь, а после со смехом вонзала ему нож в сердце. На следующий день он отправился в путь, и мрачные домыслы
— Они близко, — в один из дней сообщил искатель.
— Насколько близко?
— Как будто вот-вот наткнёмся на них, — немного удивляясь своим ощущениям, всё же озвучил молодой лэр.
Деревню уже проехали, от основной дороги пришлось отойти, лишь одинокая лыжня да заваленная недавним снегопадом лесная дорога показывали, что, возможно, в глубине леса есть охотничий домик.
— Она же не может жить в глуши? — не то спросил, не то возразил генерал, сверля взглядом помощника, но тот лишь обиженно пожал плечами. Они всю дорогу полагались на его чутьё, так что теперь поздно выказывать сомнения. Прямо сейчас всё станет ясно.
В какой-то момент лошади дальше идти не смогли, и пришлось спешиться. С большим трудом они продолжили пробираться по мягкому снегу, с недовольством поглядывая друг на друга. Вскоре за высоченными елями открылся вид на небольшой дом, из трубы которого шёл дым.
В первое мгновение Имрусу показалось, что это сказочный крошечный замок какой-нибудь лесной девы или мудрого старца, но за наваленными сугробами, окаймляющих территорию дома, он увидел двух мальчиков, расчищающих площадку.
Это были его сыновья! Его малышей используют как рабочую силу!
Если бы не снег, то он бы немедля бросился к детям, но ноги на открытой местности проваливались до бедра. Пока он обдумывал, как удобнее приблизиться к дому, увидел, что какой-то юнец замахал руками его сыновьям и те бросились к нему. На секунды они скрылись в доме, и вышли из него уже без лопат.
Больше поддаваясь привычке не стоять на открытом месте, Имрус отошёл за еловые ветви и потянул за собой Малина. Вдвоём они прошли стороной и нашли подходящий для наблюдения уголок.
Сначала все трое мальчиков катали снежные шары, потом ставили их один на другой и о чём-то переговаривались. Генерал обратил внимание, как вытянулся Иржи, отметил, что малыш Каджи тоже подрос и стал более ловким.
Лидером в этой тройке был юнец лет четырнадцати, может, постарше, но если так, то щупловатый. Похоже, он хорошо относится к мальчикам, и Имрус отблагодарит его, может, даже возьмёт с собой и пристроит в армию. Каджи сорвался с места и побежал в дом, чтобы тут же вернуться с ведром. Всё так же живо о чем-то переговариваясь, ребята нахлобучили ведро на верхний круглый ком, в его середину вставили морковку и ещё чем-то украшали. Потом приделали из веточек руки,
Ни Малин, ни тем более Имрус не могли оторваться от весело хохочущей тройки, тем более что старший пацан оказался девушкой в штанах. Щёки у генерала горели, и он наклонился, чтобы взять снега и обтереть лицо. Ему было сложно дышать; впрочем, посмотрев на искателя, на его выражение лица, он понял, что молодому лэру тоже не просто.
Они оба подглядывают за счастьем в чистом виде. Беззаботный детский смех, щедро разбавленный девичьим — это то, за чем можно наблюдать без устали, и не жалко жизни, чтобы сохранить его, уберечь от окружающего зла и бесчувствия.
Генерал с искателем простояли, скрытые ветвями до тех пор, пока жильцы дома не нагулялись. Длительное молчание и наступившую тишину решился прервать Малин:
— Ваши дети счастливы с той девушкой. Кто бы она ни была, им с ней удивительно хорошо, — произнёс взволнованный увиденным лэр, и его глаза добавляли несказанное: если генерал захочет причинить вред этой хохочущей красавице, то он, не задумываясь, встанет на её защиту.
Имрус разозлился. Ещё один дурак на его голову! Увидел чистое от прыщей лицо — и уже готов на всё! Глупец!
Что сопливый лэр может противопоставить такому вояке, как он?
Генерал молча обошёл дом, приметил лыжню и засыпал свои следы, приближающиеся к ней. Кто-то посещает скрытый ото всех уголок, и он узнает, кто.
Погрузившись в себя, он вернулся с искателем в ближайшую деревню. Сердце щемило от тоски. Имрус злился на Малина, который ранее был симпатичен ему. Во время дороги они притёрлись друг к другу и у них сложились почти товарищеские отношения. Сейчас он почему-то казался, то ушлым ловеласом, то наивным юнцом в зависимости от того, какие мысли появлялись в генеральской голове.
Неоспоримо было одно: с груди будто камень свалился, когда он увидел своих детей живыми и здоровыми, но они не бежали к нему с радостными воплями. Да, он знает, что сам решил не показываться, но они были счастливы без него! Они заливались таким смехом, какой никогда ему не приходилось слышать. Он даже не мог вспомнить, довелось ли ему, будучи ребёнком, так же веселиться, как его сыновьям.
Лэры заняли в ближайшей деревне небольшой дом и, хотя они не обращали внимания на хозяев дома, те ушли из него на постой к соседям. Слишком беспокойными оказались знатные постояльцы!
Молодой лэр всё время поглядывал на рослого, вынашивал какие-то мысли, а здоровяк, не зная покоя, мерил шагами просторную горницу, часто выходил во двор, брался колоть дрова под светом луны, возвращался, и вновь метался по дому, будто зверь в клетке. На следующее утро два гостя коротко переговорили, после чего сцепились в драке.
У молодого не было шансов справиться со старшим товарищем, это видели все деревенские зеваки, и вынужденно отступив, он уехал. Темноволосый лэр с тяжёлым взглядом, который, казалось, проникает в самую суть, поставил в известность напуганных хозяев дома, что пока погостит у них. Заплатил он щедро, а сам вскоре собрался и на весь день ушёл куда-то.