Дорога к твоему сердцу
Шрифт:
Уже после второго бокала мне стало плохо. И словно вечера, проведённого над раковиной, было мало, утром я проснулась просто с дикой головной болью. Мне тогда казалось, что у меня голова превратилась в шар наполненный водой с иголками. Даже смотреть в сторону было больно.
Вот и сейчас было такое же состояние. Я собралась с силами и медленно открыла глаза. Стены мягкого голубого цвета, потолочные панели, большое окно на всю стену, прикрытое кремовыми жалюзи. Но я сразу поняла, что я в больнице. Просто по запаху.
Эту горьковатую смесь лекарств и дезинфекции я ненавидела всей душой. С той ночи, когда умер папа. Этот запах вселял надежду, что раз кругом врачи, то всё наладится, всё будет хорошо. С той ночи этот запах стойко ассоциировался у меня с болью потери и разрушенными надеждами.
– Вы пришли в себя?
– сначала раздался тихий и приятный голос, а потом в поле моего зрения появилась молоденькая девушка в форме медсестры.
– Я ваша медсестра, Рая. Если что-то нужно, обязательно говорите,
– Да, - после её слов я ощутила, что просто безумно хочу пить.
Язык распух и еле ворочался, но кивать головой я не решилась. Девушка помогла мне напиться из специального поильника. Спросила про туалет, и нет ли у меня аллергии на какие-то препараты и цитрусовые. Ответила машинально, даже не удивившись вопросам.
– Отдыхайте, а я схожу, позову вашего врача. В контейнере на тумбочке ваши личные вещи и документы. И телефон. Просили предупредить, что ваш телефон во время падения пострадал, поэтому у вас теперь другой. Но всю информацию перенесли, не переживайте. Вещи тоже испачкались и намокли, поэтому вот тут новые. Их купили специально для вас. Как и сменную одежду на время пребывания в нашем центре.
– Медсестра не только говорила, но и показывала, видимо прекрасно понимая моё состояние.
А вот я с трудом пыталась понять, что вообще произошло.
– Как я здесь...
– говорить легко и непринуждённо тоже пока не получалось, но девушка поняла меня и так.
– Это медицинский центр, вас сюда привёз Амиран Аланович. Он же озаботился телефоном и вещами. За оплату лечения не волнуйтесь. Счёт уже оплачен.
– Оставив меня вспоминать, что это за Амиран Аланович, и с какой стати он проявляет в отношении меня такую щедрость, девушка вышла.
Чувствовала я себя настолько плохо, что казалось, даже мысли причиняют боль. Я прикрыла глаза и видно задремала, потому что резко распахнувшаяся дверь и частый стук каблуков заставил вздрогнуть всем телом.
– Подымайтесь, мне нужно вас осмотреть. Уверена, сидеть вы точно в состоянии.
– Голос был слишком громким, слишком резким. Да и саму вошедшую сложно было заподозрить в сочувствии к пациентам.
– Побыстрее, пожалуйста, вы не единственный мой пациент.
Я, превозмогая головную боль и головокружение, грозящее перерасти в тошноту, села и оперлась спиной на подушку, которую заботливо поправила вернувшаяся Рая.
– Я Анна Григорьевна, и я ваш лечащий врач. Доставили вас утром, без сознания. Томография показала, что у вас лёгкое сотрясение мозга. Что неудивительно.
– Хмыкнула она, посмотрев на моё лицо.
– Тошнота, головокружение, сонливость? Ощущаете что-то? Взгляд расфокусирован, вижу.
– Что с моим лицом?
– спросила я её.
– Вам не о лице переживать надо. А радоваться, что голову не проломили.
– Она взяла небольшое зеркало с тумбочки рядом с кроватью и протянула мне.
– Вот куда вы лезете? За красивой жизнью, лёгкими деньгами? И как, красивой бы жизнь была, если бы нос переломали?
Врач говорила зло, не скрывая откровенного пренебрежения, но я пропускала её слова мимо ушей, с ужасом разглядывая своё лицо в зеркале. Даже головная боль отошла на задний план. На весь лоб, спускаясь на глаза и веки, разливался синевой огромный синяк. Словно большая тропическая бабочка села мне на лицо.
– Девушка, я вас спрашиваю. Освидетельствовать будем? Вы собираетесь заявление писать?
– отвлекла меня от созерцания врач.
– Какое заявление?
– не поняла я.
– Об избиении.
– С раздражением от моей недогадливости поджала ярко накрашенные губы Анна Григорьевна.
– Или за телефон и шмотки можно потерпеть?
– Анна Григорьевна, пройдите в мой кабинет.
– Раздался спокойный голос от двери.
– Алина Андреевна, вы может и главврач в столь юном возрасте, но есть закон, и мы обязаны...
– перекосила губы Анна Григорьевна.
– Вот именно. Обязаны. Помочь пациенту, а не оказывать на девушку моральное давление. Вынуждая её поступать так, как вы считаете правильным. Тем более, что сейчас вы явно пользуетесь не совсем адекватным состоянием и восприятием пациентки. В мой кабинет.
– Повторила та, кого назвали Алиной Андреевной, и присела на край моей кровати.
За её спиной, высокая крашенная блондинка лет сорока на вид, зло поджала губы и ещё раз окинув меня таким взглядом, словно я была чем-то очень неприятным лично для неё, вышла из палаты громко хлопнув дверью. Как будто нарочно. Я только поморщилась, ощутив болезненный отзвук в висках.
– Не переживайте, вам назначат другого врача.
– Улыбнулась Алина.
– А Раиса поможет. Бояться вам нечего. Может вам нужно кому-то позвонить?
В этот момент в мыслях замелькали фрагменты вчерашнего вечера и сегодняшнего утра. Я подскочила на кровати, моментально позабыв про боль.
– Арлан! Со мной был мальчик! Какой-то сумасшедший и страшный мужик выхватил у меня его из рук и ударил меня.
– Начала я сбивчиво объяснять девушке.
– Верните, пожалуйста, Анну Григорьевну, если она у вас знает, куда писать заявление.
– Успокойтесь, пожалуйста. Никаких заявлений не нужно.
– Алина Андреевна еле удерживала улыбку.
– Напавший на вас сумасшедший и страшный мужик, это Амиран Тахмиров, отец Арлана. Мальчик успел рассказать о том, как вы ему помогли, и что вы его не похищали. К сожалению не все последствия действий Амирана легко исправить. Поэтому на ближайшие два-три дня я думаю, вам нужен покой. А потом мы разрешим ненадолго вас навестить. Арлан очень за вас переживает.
– Он дома? С папой? Его не сильно наказали?- волновалась уже по другому поводу я.
– Да, он дома. Думаю, отец с него теперь глаз не спустит. Главное, поправляйтесь.
– Успокоила она меня и ушла.
Несколько дней я провела в покое. В палате всё время был полумрак, я только несколько раз созвонилась с подругами. Где я и что со мной, я рассказывать не стала. Просто сказала, что приболела.
– Поправляйся скорее! Ты нам нужна.
– Попросила меня Лада. Они вместе с Мариной работали в военном госпитале.
– Тут её бывший нарисовался, хр@н сотрeшь. И уже подкатывает к нашей Маринке. А ты ведь знаешь, как она по нему убивалась. Появился, не к ночи будь помянут, и всё. Где наша Маринка, а где мозги. Она ж на него реагирует, как бандерлоги на Каа. А я одна удержать эту дурынду, когда этот гадёныш шипит "Блиииже", не в состоянии.
– Хорошо, обещаю. Как только смогу, вернусь в строй сопротивления гипнозу бывших мужчин.
– Разулыбалась я.
– Ой, слушай, было бы оно мужчиной! А то так, слабый на передок самовлюблённый павлин!
– отмахнулась она.
Сама Марина про возвращение бывшего мужа ничего не говорила. А вот о моём самочувствии она переживала и предлагала приехать, чтобы помочь.
– Спасибо, Мариш. Я справлюсь. Тут ничего серьёзного. Мне нужно просто отлежаться.
– Заверила её я.
Читать или смотреть телевизор мне было нельзя, да и врач настоятельно советовал соблюдать пастельный режим. А вот через четыре дня в дверь палаты кто-то осторожно постучал.
Глава 6.
Милана.
– Войдите, - откликнулась я на стук, садясь в кровати и поправляя одеяло, чтобы закрыть ноги.
Почти сразу дверь приоткрылась, и в щель между дверью и косяком просунулась тeмноволосая голова.
– Можно?
– почему-то шёпотом спросил Арлан.
– Арлан, привет! Заходи скорее. Как ты?
– заулыбалась я и поманила его к себе рукой.
– Присаживайся, рассказывай скорее, что с тобой было в эти дни?
– Переживал, - со вздохом признался мальчик.
– Я сбежал и получается, всех подвёл и подставил.
– Это как?
– удивилась я.
– Папа и дядя Тайгир не спали всю ночь. Дядя Сабир оставил нашу Киру и своих маленьких детей и вместе с дядей Кайратом прочeсывали город.
– Перечислял Арлан.
– Дядя Влад... Да вся родня на ушах стояла. Старший моей охраны чуть не поседел, мои охранники ведь ждали нападения со стороны. А я получается изнутри, в спину ударил. Не по-мужски. Что папа пережил...
– Ты же попросил прощения? Ты же всё понял и больше так делать не будешь, да?
– улыбнулась я, видя, каким расстроенным выглядит Арлан даже спустя столько дней.
– Да, конечно. И обещал, что подобного больше не повторится. Я слово дал. Перед всеми.
– Вскинул подбородок мальчишка, показывая, что характер у этого маленького упрямца ещё тот.
– Это потому что не спал и переживал из-за меня, папа накинулся на тебя. Ему показалось, что это ты меня у него украла.
– И ты поспешил ко мне, чтобы объяснить папин поступок?
– погладила я его по волосам.
– Нет, ты что? Папа сам объяснит, он чуть позже придёт, когда допрос окончит. А я сразу к тебе. У тебя тоже прощения попросить, ведь это из-за меня ты попала в больницу.
– Удивил меня Арлан.
– Какой допрос?
– уточнила я непонятный для себя момент.
– Он сейчас у врача, узнаёт как идёт лечение, какой уход, что нужно... Он каждый день звонил, но сейчас же сам здесь.
– Объясняет мне мальчик.
– Так это не допрос, это просто задаёт вопросы.
– Расслабилась я.
– Нет. Вопрос задаёт дядя Тайгир. Вот, к примеру, как дела? Отвечаешь, что всё хорошо и всё. А папа тут же начинает узнавать, а как поел, а что поел, а спал ли днём, как самочувствие, а как с настроением. Это допрос.
– С самым серьёзным видом разъясняет мне Арлан.
– Ну, тогда согласна. А теперь иди сюда.
– Я усадила мальчика к себе на колени.
– Послушай меня сейчас, пожалуйста. Ты сейчас сказал, что это из-за тебя я оказалась в больнице. Это не правда. Я взрослая женщина, и я педагог. Я обязана была, встретив потерявшегося ребёнка, действовать так, как положено по инструкции. Как правильно, понимаешь? Но я увела тебя от того места, где тебя возможно искали, никому не сообщила, а должна была. Я поступила неправильно, и соответственно получила такие последствия. Заслужено. И твоей вины в том, что я сделала неправильно, нет никакой. Ты не можешь нести ответственность за мой выбор.
– Могу, я же мужчина и обещал тебя защищать, помнишь?
– Арлан со мной соглашаться не спешил.
– А почему ты решила делать неправильно?
– Потому что иногда выбор делает не разум, а сердце. А оно правил не соблюдает.
– Засмеялась я.
– Значит, у тебя большое и доброе сердце.
– Расцвела ответная улыбка на лице мальчика. И эта улыбка не пропала, когда в дверь снова постучали.
– Папа, - сказал мне Арлан и побежал открывать дверь.
– Доброго дня, Милана Алексеевна.
– Вошедший мужчина просто излучал уверенность в себе.