Дорога на Тмутаракань

Продан Юрий Юрьевич

– Едем, - согласился Святослав.
– Войско покидаю на Борислава.

Далеко от того места, где встретились войска Святослава и Тагаура, в глубине Ясских гор, стоит недоступная для набегов недругов-степняков столица ясов город Магас. Помимо гор его ограждают бурная река Сунжа и высокие каменные стены. Добраться до Этого города трудно и мирному путнику. Тагаур пригласил князя русичей в ближнюю свою вотчину - маленькую крепость в предгорьях.

Небольшая кавалькада - Тагаур, Святослав и их воеводы с оруженосцами - направилась в горы. Каменистая дорога разматывала

свои витки, поднимаясь все выше и выше. Слева от нее сияли далекие снежные вершины, впереди поднималась огромная лесистая гора, похожая на присевшего медведя, за нею открылось узкое ущелье. Крепость прикрывала вход в теснину.

Святослав откровенно залюбовался крепостью. Добрый детинец! Камня сколько наворочено... Мысленно он прикинул, можно ли эту твердыню взять штурмом.

Тагаур перехватил его внимательный взгляд. Улыбнулся.

– Князь русов, я знаю, о чем ты подумал. Может, такому умелому полководцу, как ты, и удалось бы взять приступом Артуб, хотя и очень дорогой ценой, но хазарские воины дальше этих ворот не ступали.

Выслушав перевод толмача, Святослав ответил:

– Ты угадал, князь. Вои всегда думают о войне, но всегда стремятся воевать. Я хотел бы видеть тебя не врагом, а другом.

– Гость для нашего народа - всегда друг.

К каменным воротам, охранявшимся стражей, вел подъемный мост, перекинутый через глубокий ров. За воротами показались узкие, мощеные камнем улочки между тесно придвинутых друг к другу саманных домов с плоскими крышами. Некоторые, побольше, были сложены из камня. Над жилыми строениями возвышалась невзрачная христианская церковь с потускневшим от времени куполом, увенчанным крестом.

Святослав покосился на церковь, нахмурился: он не любил христиан. Христианами были византийцы, вероломные враги Руси. С тех пор, как великая княгиня Ольга приняла греческую веру, сын стал стал отдаляться от матери. Но ясы не похожи на византийцев, они суровы и прямодушны. Может, у них и христианская вера иная?

Хоромы Тагаура мало чем отличались от остальных домов горожан, только стояли они на самом высоком месте и были просторными, с большим двором и многими хозяйственными постройками.

– Весь мой дом, весь аул - к твоим услугам!
– широко разведя руки, сказал Тагаур.

В хоромах гостей встретила княгиня, молодая, стройная черноглазая женщина, и лицом, и манерами похожая на Тагаура, словно родная сестра. Приветствуя русского князя, она заговорила на греческом языке, знакомом Святославу.

Гостям предложили отдохнуть с дороги, но Святослав учтиво отказался. Ему, воину, негоже уставать от такого непродолжительного путешествия. Разве что сам хозяин устал... Борена, так звали княгиню, приказала слугам накрывать столы. Появились музыканты, зазвучала стремительная, как ветер гор, мелодия.

Борена время от времени вопросительно поглядывала на Тагаура. Тот едва заметно кивал ей: мол, все будет хорошо. Лицо княгини озарилось улыбкой, щеки порозовели.

"Эх, продешевит наш князь, - думал Свенельд, глядя на ясов и Святослава, начавшего на ромейском языке рассказывать княгине о Киеве, нравах и обычаях жителей Русской земли.
– Больно мягкий он стал, как увидел эту глазастую бабу..."

А Святослав, чувствуя, как отчего-то печально защемило его сердце, с доброй завистью смотрел на Борену и ее мужа. Нет, он не поднимет оружие на их свободолюбивое племя, добьется, чтобы они стали друзьями, а не противниками Русской земли.

К тому времени, когда Богдан и Злата добрались до русского войска, полки Святослава уже разбили лагерь, окружив его дозорами, - так распорядился Борислав. По всей долине весело запылали костры, запахло жареным. Воины сгрудились у костров, готовя ужин и оживленно обсуждая события прошедшего дня - встречу с ясами и начавшиеся переговоры.

Гридень долго плутал по стану вместе с притихшей, настороженной девушкой. С трудом удалось Богдану разыскать своих товарищей.

– Чур меня, чур!
– вскрикнул Улеб, завидев перед собой две фигуры в лохмотьях.
– Неужто я Богдана вижу?

– Он самый. Считай, что с того света вернулся.

– Богда-а-ан...
– удивленно протянул Чудин, рослый белобрысый гридень.

Торопливо отвечая на расспросы, Богдан оглядел товарищей, будто пересчитывая их. Вот Вадим и Пермята, Глум и Ростислав, Любомир и Звяга... Нету Спирка и Колоты. Значит, они так и не вернулись, погибли там, под Саркелом, когда на их дозор налетели хазары. И где Мечник?

– Мечник?
– Улеб присвистнул.
– Его сам ясский князь пригласил к себе в гости.

– Ну?

Гридни весело захохотали, увидев удивленное лицо Богдана.

– Ладно, не морочь отроку голову, - одернул Улеба Чудин, - скажи ему правду. Наш дед Мечник поехал с князем Святославом толмачом, он же по-ясскому разумеет. Будет с ясами ряд устанавливать, как дальше нам жить - воевать али дружбу вести. Понял? А это кто с тобой?
– неожиданно спросил он.

– Это Злат, - чуть замявшись ответил Богдан.
– Мы с ним вместе из хазарского полона бежали.

– Гляди ж ты, выбрались из неволи и нас нашли! Немало, видать, лиха хлебнули?

– Всяко бывало. Я об этом потом расскажу. Сейчас надо бы Злата приодеть, да и мне раздобыть какое платно. Обносились мы... Есть у вас что-нибудь в запасе, други?

– Найдем, - за всех откликнулся Улеб.
– Мы теперь живем богато. Царь Иосиф всех нас одарил... нашими руками.

Гридни порылись в своих торбах, притороченных к седлам, накидали перед Богданом целый ворох хазарской одежды и обуви.

– Выбирайте!

Богдан примерил новые сапоги. Он чувствовал себя, как рыба, вырвавшаяся из невода в родной омут. А юный Злат, щедро одаренный новыми товарищами, кажется, несколько растерялся. Все нашлось для него - и броня с шеломом, и небольшая, по его росту, сабля, и вся одежда, какой не побрезгает ни один княжеский дружинник. Расщедрившийся Чудин поднес молодому воину желтого сафьяна сапоги, новые, как раз по его ноге.

– Для братишки своего берег, для меньшего. Да пока до дому доберусь отрок вырастет. А тебе, видать, впору будут. Бери, носи на здоровье!